Она впилась глазами в подружку, возникшую в глубине кристалла.

— Тесс! — тихо позвала Рена.

Принцесса не шевельнулась. Тогда Рена, сжав до боли кулачки и собрав всю свою волю, послала туда, в неизвестность, страстный мысленный призыв: ТЕСС!

Тесс вздрогнула, будто услышала голос. Губы ее чуть раздвинулись в улыбке…

И в следующее мгновение Рена почувствовала хлынувший на нее оттуда, из глубины кристалла, горячий поток ярости… Ее будто бы отбросило. Озноб сотряс все тело.

— Хватит! Перестань! — завопил Тайрон и отбросил кристалл в сторону.

Рена откинулась на спину. Голова у нее кружилась. Что произошло? Она ничего не понимала.

— Тесс, — бормотала Рена, — она услышала меня. Я знаю!

— Да, — мрачно проговорил Тайрон, но в голосе его слышалась тревога и еще что-то… Недоумение? Осторожность? Испуг? — Получилось… С первого раза.

Рена была слишком расстроена увиденным, чтобы вникать в слова Тайрона. Она продолжала бормотать:

— Тесс никогда не была такой. Даже в «Трех Рощах» я не видела ее растрепанной, в измятом и грязном платье.

— Ты успела разглядеть, где она находится, что ее окружает? — допытывался Тайрон.

Рена напряглась, пытаясь припомнить исчезнувшую картинку. Острая боль в висках сжала голову словно обручем. Рена поморщилась. Боль немного ослабла.

— Камень… — медленно проговорила Рена. — Да. Гладкий камень. А больше ничего… Она умолкла и с силой потерла ладонями виски. — Но как я могла увидеть даже это? Твоя штука вроде окошка в доме? — Рена с изумлением смотрела на хрустальный кристалл, который Тайрон аккуратно заворачивал в тряпицу и прятал в карман.

— Нет, не совсем. Как бы тебе объяснить? То, что ты видела, на самом деле видела не ты. То есть тебя не видели. Ты возникаешь в воображении того человека, на которого смотришь, в его мыслях, внутри его… — Тайрон бессильно развел руками. — Трудно втолковать всю эту премудрость сразу. Потом поймешь.

— А что такое случилось, когда я глядела? В самом конце? Кто-то страшно рассвирепел.

— Это был Андреус. — Тайрон совсем помрачнел. — Потому-то мы и не можем проделать это снова.

Рена вздохнула:

— Тесс в беде.

— Давай спать. Как только рассветет, мы пустимся в путь. Надо спешить. Может быть, через пару дней она уже будет свободной.

Рена легла, плотнее завернулась в одеяло и почти мгновенно забылась тяжелым сном.

Тесс сидела в холодной, темной комнате, сотрясаясь от мелкой дрожи. Натянув на плечи единственное покрытое плесенью одеяло, она вся сжалась и замерла. В груди словно бы застыл комок горечи. «Никакого рева, — строго приказала она себе. — Если на самом деле Рена и не думала обо мне, то это был приятный сон. И все же я уверена, что Рена меня не забыла…»

За дверью послышались шаркающие шаги, звяканье ключей. Лишь только дверь медленно стала открываться, Тесс поспешно легла и притворилась спящей. Странный желтый свет проник сквозь прикрытые веки, и знакомый голос, тонкий, пронзительный, режущий, словно острый нож, произнес:

— Тересса!

Она ненавидела этот голос.

— Угу, — буркнула Тесс, отворачиваясь к стене.

Она услышала шаги у самой кровати, и жесткие пальцы, вцепившись в плечо, затрясли ее. Тесс села, протирая глаза, чтобы подольше не смотреть на него.

— Кто это был? — спросил вошедший. — Я чувствовал луч хрустального кристалла.

«Значит, это и в самом деле была Рена!» Вспышка радости будто солнечным светом озарила ее лицо. Но Тесс тут же сдержала себя, ощущая, как растворяется в груди комок горечи. Он не исчезал с того момента, как она потеряла сознание в саду и пришла в себя уже в этой гнусной комнате. Продолжая тереть глаза, Тесс, будто только что разбуженная, невнятно пробормотала:

— А? Кто?

— Тот, чей взгляд проник сюда через хрустальный кристалл! И не строй из себя безмозглую дурочку! Ну? Кто это был?

Неожиданно Тесс вспомнила тетю Лейлу в неизменном ее скромном платье с накрахмаленным воротничком, когда та утихомиривала буйных мальчишек в классе: «Не сиди с открытым ртом, Нокер, будто у тебя в голове вместо мозгов опилки!»

Тесс разинула рот, уперла бессмысленный взгляд в пол и тут же стала похожа на недотепу Нокера.

— Кажется, мне приснился какой-то глупый сон, — вяло пробормотала она, пряча глаза от бьющего в лицо света. — Почему ты здесь? Наверное, я кричала, да?

Невинно моргая, Тесс взглянула прямо в ненавистные карие глаза, вперившиеся в нее. В глазах этих мерцали два крошечных желтых огонька. Последовала долгая, неприятная пауза. Злые, желтые огоньки угасли. Ни одного слова больше не было произнесено. Лишь лязгнула вновь захлопнувшаяся железная дверь. Проскрипел в замочной скважине ключ.

И Тесс осталась одна в зловещей тишине.

К исходу следующего дня Рена и Тайрон, дрожащие и промокшие, верхом на измотанной лошади приблизились наконец к границе Свободной Долины. Еще утром Рена проснулась с головной болью, а теперь, после путешествия под холодным проливным дождем, который хлестал весь этот бесконечный день, она ощущала себя так, будто на плечи ей взвалили тяжеленный валун.

Голод и жажда терзали ее. И все же Рена не жаловалась и уж тем более не жалела, что ввязалась в эту историю. Воспоминание о несчастном лице Тесс только подстегивало, и Рена упрямо стремилась вперед.

В Свободную Долину их перенесло заклинание перемещения, сотворенное Тайроном. Легкое головокружение, подобное тому, что Рена чувствовала, попав из «Трех Рощ» в школу волшебства, дополнилось коротким ознобом. Голова просто раскалывалась. Но вот сквозь шорох и шипение дождевых струй донесся голос Тайрона:

— Удалось! Прошли! Мы здесь!

Она огляделась, но увидела лишь кромешную тьму и съежилась, сжалась под набухшим от влаги одеялом. Прошла, казалось, вечность, когда Рена услышала неясный, как бы съеденный ночным туманом густой мужской голос:

— Я пойду и позову ее. Входите в дом. Нет смысла тащиться во тьме. По хорошей погоде до нее всего полчаса ходьбы.

И Тайрон что-то пробормотал в ответ.

Две сильные руки подняли Рену, оторвали от лошадиной спины. Спустя несколько минут она опомнилась в теплой комнате под мягким стеганым одеялом. Что-то неясное, как сквозь сон, ворковал нежный, уютный голос старой леди. Мокрую одежду Рены куда-то унесли, вытерли сухим полотенцем мокрые волосы, и сморщенные узкие руки поднесли к самому лицу кружку с горячим вкусно пахнущим питьем.

— Мой особый суп, — проворковал старческий голос. — Пей.

Рена послушно отпила и почувствовала, как приятное тепло побежало, разлилось по всему телу. Она жадно приникла к краю кружки, и в нос ударил густой ароматный пар. А тепло уже дотекало до самых кончиков пальцев рук и ног. Головная боль постепенно утихала, словно убегающие послегрозовые раскаты.

Рена открыла глаза. Она лежала в маленькой комнате. Напротив на стене висела прекрасная картина. Люди на ней гуляли по залитому солнечным светом саду. На стуле у кровати сидела крошечная старушка с добрыми светло-голубыми глазами.

— Ну, — проговорила старая женщина. Голос ее был певучий, протяжный. — Твой друг рядом, в комнате с моим братом Гастартом. Они ждут Идрес. Тебе понравился мой суп?

— Очень. Спасибо, — с трудом выдавила Рена.

— Хочешь еще? Или лучше поспать?

— Спасибо, нет. — Рена скосила глаза на дверь, за которой послышался шум. Сначала раздался звонкий возбужденный голос Тайрона. Ему вторили грубые мужские голоса и холодный, ровный женский.

— Мне хотелось бы узнать, что там происходит. — Она рванулась было встать, отбросив одеяло, и вдруг смущенно оглядела себя. — Ой!..

Старушка добродушно засмеялась.

— Розовое стеганое одеяло тебе к лицу. Думаю, оно не хуже красивого платья.

Рена двинулась к двери, поплотнее обернувшись в одеяло. Длинный край его волочился по полу, словно шлейф придворной дамы. Усмехнувшись этой мысли, Рена решительно распахнула дверь и услышала возглас Тайрона: