- Я полуэльф, - мрачно поправил Шеоннель и, после короткой паузы, добавил, - и я неудачник.

   - Это с чего вдруг? - возмутился я, - мне тебе перечислить все, что ты сделал хорошего за последние несколько дней, или сам вспомнишь?

   - Да, что я такого сделал? Так, глупости всякие, - отмахнулся Шеон.

   - Ты мальчишку Андизара спас, - подсказал Иксион.

   - Да, я подставил Налиэля, выставил его свиньей какой-то и Вайруса напугал.

   - Но ты его в итоге вытащил и доставил к отцу, - возразил я, - считай, что это был подвиг.

   - А покушение на Иоханну, это тоже подвиг? - проворчал Шеоннель.

   - Ты не виноват. Тебя заколдовали. Так что забудь об этой истории. Кстати, где твоя Кошка?

   - Я ее в Зулкибаре оставил. Дана боится, с Кошкой ей спокойнее.

   - Дана - это твоя девушка? - заинтересовался Иксион.

   - Сестра.

   - Еще одна дочь Вальдора?!

   - Нет, Лиафели, - уточнил я, - и Наливая... кстати, наливай, Иксион!

   Мы чокнулись, кентавр в качестве тоста предложил выпить за успешную вылазку на территорию Рахноэля.

   - Ты еще скажи, что это тоже подвиг, - расстроился Шеоннель.

   - Подвиг, - серьезно подтвердил Иксион, - надо быть очень смелым, чтобы сунуться к этому ненормальному Рахни под видом Налиэля, который провалил задание.

   - Он меня принимать не хотел, - пожаловался Шеон, - он любит подобное проделывать. Сам назначает аудиенцию, потом заставляет ждать в приемной несколько часов и все отменяет. Это, значит, чтобы подданный понервничал. Вот со мной, то есть с Налиэлем, он такое же проделать хотел. Я со стражей скандал устроил. Не знаю, из-за этого или по какой другой причине, но Рахноэль решил меня принять. Я всего-то пять часов прождал.

   - Хм, а говорил, что сорок минут, - вспомнил я.

   - Не хотел папу волновать. Он и так сильно нервничал. Соврал я ему, - признался полуэльф, - думаю, если бы я не начал со стражей задираться, то не принял бы меня Рахноэль так быстро. Судя по его настроению, с неделю бы промариновал.

   - Но все-таки он тебя принял. И надавал тебе по лицу, - проворчал Иксион, - точно псих!

   - Он чего-то боится. Я пока сидел, ждал, пообщался с некоторыми придворными. Они говорили, что правителю явился бог, то есть богиня. Прекрасная и страшная. Они долго беседовали за закрытыми дверями, а потом она забрала Кира. Рахноэль отдавать не хотел, но очень боялся и не посмел спорить. Я не поверил. Решил, что это бред. Господа придворные перебрали Каннабиса и рассказывают сказки. А потом я встретился с Рахноэлем и почувствовал его настроение, его страх и безвыходную злость. Я тогда подумал, что может быть, придворные правду говорят, и он, действительно, имел разговор с кем-то, кто гораздо сильнее его? Этот кто-то нарушил его планы, и отсюда такие эмоции. Вот знаете, когда ситуация выходит из-под контроля, и ничего сделать нельзя... вот такие у него эмоции были - злость от собственного бессилия. Но по лицу он мне надавал с большим удовольствием. А потом отправил в тюрьму и пообещал, что вечером придет посмотреть, как палач его на мне недавно изобретенные пытки продемонстрирует. Я испугался.

   - Так и я бы на твоем месте испугался, - поспешно вставил я, заметив, что Шеон понуро замолк. - Ты что думаешь, боятся только трусы? Вот прибью любого, кто меня трусом назовет, но я боюсь, когда мне пытками угрожают. А когда пытают, еще больше боюсь.

   - Ну, так это ты, - протянул Шеоннель, - у тебя вот даже бояться получается как-то... не унизительно что ли? Я помню, ты мне рассказывал, когда мы с девочками на кухне пили. Тебе страшно было даже, когда ты просто рассказывал, но все равно не возникало ощущения, что ты трусливая козявка. А я испугался именно как козявка трусливая. Я не люблю боль и боюсь.

   - Да кто ж ее любит? - возмутился Иксион, - разве что извращенцы какие-нибудь.

   - Я от страха не сразу сообразил, что уже в темнице нахожусь, в одиночной камере. Долго не мог успокоиться. Дрожал, как лист на ветру, даже зубы клацали. С трудом привел мысли в порядок, прослушал все подземелье, но Кира не обнаружил. Может быть, я от страха не смог его найти?

   - А может быть, его забрал кто-то? Богиня эта ваша, - предположил я. Бредовая, конечно, версия, но для утешения пьяненького Шеоннеля сойдет. Однако нет, не сошло.

   - Да зачем богине, Кир нужен? И вообще, сказки все это! - отмахнулся полуэльф. - Может быть, он до сих пор там - в темнице? А я со страху активировал заклинание, разнес там все и убежал. Еле выбрался. Ранен был. Только вы папе не говорите, я чуть не умер, пришлось час отлеживаться - регенерировать. Я не так быстро, как чистокровные эльфы это делаю.

   - Шеоннель, ты смотри сам Вальдору не проболтайся, - попросил Иксион, наполняя бокалы, - незачем ему переживать. Ты живой вернулся и ладно.

   - Но, возможно, Кир остался там! - в отчаянии воскликнул Шеон, - я его найти не смог, а он там!

   - Слушай, ты хороший эмпат, так что даже не думай о том, что ты его не нашел. Его там просто не было! - уверенно сказал я.

   - Какой же я хороший эмпат, если...

   - А скажи-ка, Шеоннель, - перебил Иксион, незаметно подмигивая мне, - далеко ли моя племянница? Если на пруд убежала купаться, то не буду ее беспокоить, а если где-то рядом, и не занята, я бы за ней послал. Спросить кое-что у девочки надо по хозяйству.

   - На пруду она, - без раздумий отвечал Шеоннель.

   - И кто-то пытается нас тут уверить в том, что он плохой эмпат! - возмутился я, - да ты только что сходу определил, где находится девушка, которую ты раз в жизни видел и не знаешь совсем! А ты пьяный, заметь! Короче, Шеон, ты хоть ссы в потолок, но я не поверю, что в трезвом уме, пусть даже и испуганный, ты не смог вычислить Кира, которого неплохо знаешь.

   Шеоннель залпом осушил бокал и, пробормотав, что Орея красивая, и эмоции у нее, как легкий весенний ветерок, уронил голову на стол.

   - Хм. Икси, ты же не открутишь Шеоннелю голову, если он приударит за твоей племянницей? - поинтересовался я.

   - Смотря с какой целью приударит. Орея мне как дочь. Ее родители погибли давно уже. Я ее как родную воспитывал. У нас с Омелией три сына, дочерей нет, а я так хотел доченьку, - лицо кентавра осветила нежная улыбка, которая тут же сменилась внушительным оскалом клыков, - если Шеоннель Орею обидит, я ему не только голову откручу, но и кое-что пониже головы!

   - Да-да, полуэльфы недостойны любви прекрасных дев, - не поднимая головы от стола, промямлил Шеон.

   - Достойны. Если готовы жениться, - ворчливо отозвался Иксион и с надеждой взглянул на меня, - ты не собираешься вырубаться?

   Вырубаться я не собирался. Все-таки я в таких делах поопытнее эльфенка нашего, да и, признаться честно, пил я меньше, чем он, так что до полного беспамятства мне было далеко. Одним словом, мы с Иксионом переложили спящего Шеоннеля на диван и продолжили общение за бокалом кентаврийского вина.

   Я так увлекся, что даже не помню, как это самое беспамятство наступило. Когда перед нами появились Саффа и Вальдор, мы с Иксионом в обнимку сидели на полу и орали похабные песни. Саффа, недолго думая, запустила в нас отрезвляющим и пригрозила, что в наказание антипохмельного заклинания лишит. Мы на это заявили, что у нас был достойный повод - мы праздновали подвиг Шеоннеля. Герой торжества, кстати, вон на том диванчике спит, и не надо лупить по нему отрезвляющим, он устал и заслужил отдых. Когда Вальдор увидел пьяного в хлам, храпящего Шеоннеля, я думал, короля удар хватит.

   - Валим! - шепнул я Иксиону и телепортировал нас в лагерь. В ту его часть, где размещались раненные, а, следовательно, и Варрен-целитель, который, в отличие от злюки Саффы, в антипохмельном нам не отказал.

   Глава 28

   Вальдор

   Лин уводит Шеона. Дуська с Терином тоже испаряются. Что же, Кира мы не нашли, плохо. К сожалению, война наша тоже как-то заканчиваться не собирается.