Наконец-то мы были замечены. И, наконец-то, у нас появилась возможность разглядеть, как следует, не только стройные ножки, но и лицо девушки. Как это ни удивительно, но сходство с Иксионом было очень явным. Такой же разрез глаз, форма бровей и в очертании губ тоже что-то иксионовское просматривается. Но разве это возможно? Человеческая девушка - родственница кентавра?

   Иксион опустил ее на землю, она отвесила нам церемонный поклон и послала робкую улыбку Шеоннелю. Он на секунду растерялся (наверно, какие-то ее эмоции уловил), но потом улыбнулся в ответ.

   - Это Орея, дочь моего брата, - представил ее Иксион и, наверно для меня, придурка, уточнил, - он женат на человеческой женщине. Идемте в дом. Ореюшка, солнышко, вели слугам накрыть стол в моем кабинете.

   - Да, дядя, - Орея стрельнула глазами в сторону Шеоннеля и убежала.

   Ну вот, теперь все понятно. Оказывается, от брака кентавров и людей могут рождаться не только кентаврята, но и двуногие, вроде этой Ореи.

   Помню, мать недавно шутила, что в жилище Иксиона, наверняка, все такое розовенькое блестящее и пушистое. А вот не угадала она. Обстановка была самая обыкновенная. И кабинет Иксиона ничем не отличался, например, от кабинета того же Вальдора. Правда, стол был высокий, чтобы за ним удобно было писать стоящему кентавру. Но также здесь было несколько стульев для двуногих гостей, чуть подальше стояли кресла и столик, на котором красовалась ваза с цветами. Впрочем, быстро появившиеся слуги, убрали вазу и водрузили на стол поднос с большим запотевшим от холода кувшином и тремя бокалами.

   - Кентаврийское вино. Вы такое, скорее всего, и не пробовали, - уверенно изрек Иксион и улегся у стола, по собачьи подогнув ноги. Мы с Шеоном сели в кресла.

   Иксион жестом выпроводил прислугу, и пьянка началась. Кентаврийское вино оказалось кисловатым и приятным на вкус, а в голову ударяло почти так же, как гномья водка, так что скоро Шеоннель расслабился и глупо заулыбался. Ну да, много ли ему надо, чтобы опьянеть? А мне, собственно, то и нужно было, чтобы он расслабился. А то вернулся из Альпердолиона какой-то пришибленный. Вот еще бы девочек ему для полного счастья!

   - Икси, а у вас тут девушки есть? Ну, ты понимаешь, о чем я.

   - Лин, я думал ты с Саффой, - озадачился Иксион, - или у вас принято изменять любимым?

   - Это у него принято... дурью маяться, - подал голос Шеоннель, - зачем тебе девочки? Тебя Саффа ждет.

   - Так я не для себя. Тебя вот порадовать хотел.

   - Нееет, не нааадо мне девочек, - протянул полуэльф и ухмыльнулся, - я сегодня напиваться буду, потому что я неудачник. Я самый неудавшийся эльф за всю историю Альпердолиона.

   - Ты полуэльф, так что забей, - посоветовал я.

   - Вот именно! - строго изрек Шеоннель, подняв вверх указательный палец. (Совсем как Вальдор, когда напьется!) - Полуэльф - это нонсенс! Таких не бывает!

   - Еще как бывает. Ты же сам слышал, что сказал Андизар. Один из его предков был на эльфийке женат.

   - Это была сумасшедшая эльфийка, раз рискнула предать свой народ, - пробормотал Шеоннель.

   - Она просто любила, - с тоской произнес Иксион и вздохнул, мечтательно глядя куда-то в пространство.

   Если он сейчас начнет жаловаться на свою безответную любовь к Вальдору, я залезу под стол! Но нет, пронесло. Он всего лишь изрек простую истину:

   - Настоящая любовь не знает преград.

   - Ну да, это точно. Женился же твой брат на человеческой девушке, - я постарался повернуть разговор в другое русло. Мало ли, вдруг после изречения о не знающей преград любви Иксион выдаст что-нибудь про Вальдора, а мне это совсем не хочется слушать.

   - Да, он женился. Она красавица была - его жена. Крупная женщина, такую любить не страшно. Не то, что сикилявка мелкая, вроде мамаши твоей!

   - Эй, ты мою мать не трогай! - возмутился я.

   - Не оскорбляй Дусю! - поддержал Шеоннель.

   - Так я про твою мамашу говорю, эльфенок, - уточнил кентавр, - это она, а не Дуська, бросалась на меня с определенными намерениями, Каннабиса обкурилась, и понесло ее. Кентавра захотела попробовать. Кстати, вы Каннабиса не желаете?

   - Нет! - быстро среагировал Шеоннель.

   - Не понимаю я, в чем смысл этой гадости, - поддержал я полуэльфа.

   - Племянница у тебя красивая, - заявил Шеоннель и чему-то мечтательно улыбнулся. - Она эльфов никогда не видела?

   - А откуда ей их видеть? - проворчал Иксион, - когда эти пакостники тут с делегацией были, мы всех наших двуногих девушек подальше отослали.

   - Тогда понятно, почему я ей понравился, - задумчиво проговорил Шеоннель, - она с такими, как я, не знакома.

   Иксион нахмурился. Переживает что ли за честь своей Ореи? Шеон на роль коварного соблазнителя не годится, но видимо заботливый дядюшка Икси считает иначе, поэтому я постарался сменить тему:

   - Иксион, а как на вашем языке звучит Альпердолион? - поспешно спросил я. Помню, мать очень хохотала, когда он ей на ушко шепнул. Так что хороший вопрос. Уместный можно сказать.

   Иксион перестал хмуриться, заухмылялся и поведал:

   - Затраханск... к сожалению более подходящего слова в человеческом языке нет. Но поверьте, по-кентаврийски это звучит более смачно.

   Я заржал. А Шеоннель наоборот загрустил.

   - Вот так. Запердюлинск, Затраханск. Почему эльфов никто не любит?

   - Потому что они ведут себя, как засранцы! - проворчал Иксион, - мы с ними уже много столетий конфликтуем из-за Каннабиса. А кто им мешает договориться с нами по-хорошему? Вот как Терин договорился? Мы не расисты, и продавали бы ушастым эту траву, если бы они сделали выгодное предложение. Но ведь нет! Они по-честному не хотят! Постоянно пытаются выкрасть рассаду, даже землю мешками таскают, думают, если на своей территории засыплют делянку, то Каннабис у них расти начнет. Не понимают глупцы, что не земля, а сама наша территория зачарована еще в те времена, когда среди кентавров были сильные маги. Вы, мальчики, наверняка, не знаете, что мы были первыми разумными, которые появились в этом мире. Мы сюда пришли из другого мира. Не спрашивайте, из какого, я не знаю.

   - Может быть, из того, где мама родилась? - предположил я, - она говорила, у них есть легенды о кентаврах.

   - У них и об эльфах легенды есть, - проворчал Иксион, - она помнится, брякнула, что в том мире ушастые называют себя перворожденными. Лживые засранцы!

   - А может быть, в дусином мире они и были перворожденными? - предположил Шеоннель. - А возможно, они пришли из того же мира, что и вы?

   - Чушь! Наши древние легенды не хранят ни одного упоминания об эльфах!

   - Никто нас не любит, - сделал вывод Шеоннель и поднял на нас глаза, подозрительно заблестевшие от слез, - вы знаете, что с Рахноэлем твориться? Он боится! Я никогда не видел его в таком состоянии. Такое чувство обреченности и беспомощности. Представляете, он мне морду бьет, а сам даже не злится на меня, а боится, и еще на себя злится, потому что ничего изменить не может!

   - Он тебя бил? - я удивленно вытаращил глаза, - он что, псих?

   - Не меня он бил, а Налиэля, - возразил Шеон (будто это что-то меняет) - То есть он думал, что я Налиэль и ударил меня по лицу. Несколько раз. Орал, что Налиэль не справился, что от него толку никакого, он такой же осел, как и его жена... вы представляете? Он заставил маму снять опеку с Данаэли, когда ей было всего четыре года! И все для чего? Для того, чтобы подложить маму под Вальдора... а представьте, что Налиэль при этом чувствовал? Теперь мне хотя бы понятно, почему он меня так ненавидит.

   - Слушай, Шеон, ты наплюй на это, ладно? - предложил Иксион, - эльфы, они всегда с приветом были. Все чистоту крови блюдут. И что в итоге? Закостенели в этом своем Затраханске, остальных разумных за низших держат. Не понимают, что эти "низшие" намного сильнее и мудрее их. Они стухли, Шеоннель! Ты самый прогрессивный эльф этого мира.