— Натах, коньячку? — предложил Крутов.
— Я не сказала «да», милорд.
— Но вы и не сказали «нет»! — подхватил фразу Женя, наливая на два пальца.
— Жека, и мне плесни, будь ласка! — подлез со своим стаканичком Шевченко и отоварив пайку, поинтересовался: — А что, Ильдар, хороши в ВМА сестрички?
— Вай ме! Зачем спрашиваешь, дарагой! Персик! Инжир! Рахат-лукум! Баунти!..
— Бли-ин! Везёт же людям! Как говорится: лучше бы на твоем месте был я!
— Лоханешься — будешь, — резко посерьёзнев, буркнул Джамалов.
— Вы бы хоть вытяжку включили, что ли? — это в курилку сунулся явно чем-то недовольный Мешок.
— Ну, наконец-то! Гражданин начальник, хоть сейчас уважьте!
— Парни, я ведь уже говорил, что не буду пить. Мне сегодня еще в Главк ехать… О, Наталья, а вы что, вернулись? А Прилепина где?
— А я почём знаю? Где-то здесь. В недрах, — пожала плечами Наташа. После чего насмешливо добавила: — Она у нас барышня интеллектуальная, всё больше книжками интересуется. Ей с нами, с тёмными, говорить не о чем.
Мешок буркнул под нос неопределённое «ну-ну» и, растворившись в дымном тумане, исчез также бесшумно, как и появился. Дабы через пару секунд снова материализоваться, но уже в оперской. Где и обнаружил Прилепину. Та сидела за столом Виталия и внимательно рассматривала свежие, подготовленные буквально час назад документы прикрытия.
— Ну как, Ольга, всё успели? — подсел к ней Андрей.
— Вроде бы да.
— Позвольте? Так: «…Прилепина Иоланта Николаевна. Ассистент кафедры природопользования Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого…» Что, на самом деле имени Мудрого?
— Ага. Мы специально уточняли.
— М-да, рюриковичи мы. «…Командируется для прохождения стажировки на должность преподавателя учебной дисциплины «Экология и природопользование» в рамках профильного межвузовского партнерского сотрудничества. Печать. Подпись»… Ну что ж, ксива вроде грамотная, должна прокатить. Тем более, что с вузовской СБ, как я понял, согласовали и понимание нашли?
— Согласовали и нашли, — подтвердила Прилепина.
— Отлично. Тогда так, Ольга: на сегодня можете быть свободны. Завтра отдыхайте-собирайтесь. А в воскресенье, с утреца пораньше, я за вами заеду и отвезу в Даймище. Студенты возвратятся на базу ближе к вечеру, так что у вас будет время осмотреться: что там и как. Лады?
— Андрей Иванович, — замялась Ольга, — у меня к вам большая просьба. Мне бы по пути буквально на полчасика заскочить в лагерь, к Дениске. А то, мало того, что упаковала сына на две смены подряд, так еще и не навещаю… Это совсем недалеко, километрах в десяти от студенческой базы.
— Вообще не вопрос. Сделаем с удовольствием. Но! За удовольствие — дороже.
Оба дружно расхохотались.
— Не помешал? — просунул голову в дверь оперской Ильдар. — Андрей Иванович, может, ты меня представишь новому сотруднику? А то: слышать слышал, а вот лично увидеться…
— Ольга Николаевна, знакомьтесь. Это еще один представитель нашего гвардейского лепрозория — Ильдар Джамалов. Получивший, как вы уже наверное слышали, боевое ранение в схватке с вооруженным бандитом. За этот свой подвиг командованием части представлен к ордену «Красного раздолбая» второй степени.
— Э-э! А почему второй? — изобразил удивление Джамалов, направляясь к Ольге.
— А потому что первой степени, судя по всему, получим я и Холин.
— А-а! Понятно… Ильдар! — протянул руку Джамалов.
— Ольга.
— Не желаете составить нам компанию? Мы там с народом в кои-то веки собрались: немного выпиваем, немного закусываем. Лето, пятница. И вообще… Как говорят в рекламе: надо чаще встречаться.
— Спасибо, в другой раз. В воскресенье я уезжаю в командировку, а дома ещё куча всяких дел не переделана, — Ольга встала из-за стола, подхватила лежащие рядом сумочку и увесистый пакет с фирменной надписью «Дом книги». — Всего доброго, Ильдар. Рада знакомству. Андрей Иванович, до воскресенья! — с этими словами она вышла из оперской.
— Про «другой раз», это я хорошо запомнил! — крикнул ей вслед Джамалов. — И свидетели есть!
— Не облизывайся, — вполголоса, ибо в кабинете помимо них находился еще и молодой, осадил Ильдара Мешок. — Занято.
— Тарас, что ли, мосты наводит? Ну так он больше трепаться мастак. А как до дела…
— Мною занято.
Джамалов посмотрел на Андрея понимающе-уважительно, одобрительно цокнул языком и клятвенно сложил руки на груди:
— Всё понял, гражданин начальник. Базара нет!..
* * * * *
— …И всё-таки я не понимаю: какие могут быть длительные командировки, если ты работаешь без году неделя?
Ирина Владимировна попыталась принять грозную позу «руки-в-боки», но получилось скорее комично, нежели устрашающе. Матери Ольги месяц назад стукнуло пятьдесят семь, но именно эта её постоянная стремительность, вечно чуть приподнятый подбородок и не всегда уловимый насмешливый взгляд удивительным образом нивелировали возраст. К тому же, черты лица — лица не красавицы, но в котором, тем не менее, присутствовало «нечто», цепляющее взгляд, — выдавали в ней женщину, которая в юности если и не ходила по штабелям мужиков, то наверняка имела успех у не самых плохоньких представителей противоположного пола. А если вдобавок случались дни, когда Ирина Владимировна и сама не замечала подлого наступления «осени», то о её подлинном возрасте несведущие окружающие нипочем не догадывались.
— Ну, мамочка, я ведь тебе уже говорила! — в очередной раз запустила заезженную пластинку Ольга, отодвигая пустую тарелку. По причине временного отсутствия в доме единственного мужика Дениски, с ужином две холостячки в эти дни особо не заморачивались. — Просто формальная служебная поездка в область. Для галочки. Считай, просто две недели ничегонеделания. Все равно что в дом отдыха съездить. К тому же Денисыч рядом, буду чаще навещать. Солнце, воздух и вода — да я уже забыла, когда так отдыхала!
— Всё равно мне это не нравится, — досадливо отмахнулась от дочери Ирина Владимировна. — Мне кажется, ты явно что-то недоговариваешь. Впрочем, с тех пор как ты ушла работать в эту свою милицию, подобное чувство не покидает меня всегда.
— Ма, перестань! Твоя дочь — сама открытость и искренность. А мать у нее — сама женственность и добросердечие.
— Ну, и лиса! Ох, и лиса! Не подлизывайся, я на такие удочки давно не ловлюсь.
— И все-таки, можно я еще капелечку подлижусь, и попрошу тебя вне очереди помыть посуду? А то у меня уроки не сделаны.
— Ладно, иди уж. А что за уроки?
— Да так, задали немного на дом. В качестве самоподготовки.
Довольная тем, что ей так легко удалось сегодня закосить от кухонных дел, Ольга прошла в прихожую, прихватила стоящий там «дом-книжный» пакет и направилась к себе. Вернее, в комнату, которую они с Дениской делили на двоих с тех самых пор, когда переехали на ПМЖ из квартиры «папы Володи» в родительский дом, к «бабушке Ире».
Здесь Ольга первым делом включила музыкальный центр и, порывшись в стопке дисков, остановила свой выбор на альбоме Vangelis. «Под него усвояемость обязательно должна повыситься», — решила она, выкладывая на стол, одну за одной: «Экологию», «Руководство к лабораторным занятиям по биологии и экологии», «Современные проблемы гидрологии»… Из колонок приглушенно полилась заглавная тема саундтрека к фильму «1492. Завоевание рая», а Ольга, вздохнув, уселась за стол. Открыла первую лежащую сверху методичку и, собравшись с мыслями, начала сеанс теоретического перевоплощения из оперуполномоченного криминальной милиции в ассистента кафедры природопользования Новгородского государственного университета имени Ярослава Мудрого»:
«…Рекой называется естественный водный поток, текущий по одному и тому же месту (руслу) постоянно или с перерывами на сухой сезон (пересыхающие реки). Место, с которого появляется постоянное течение воды в русле, — исток, в большинстве случаев можно определить только условно. Истоком реки часто являются родник, болото, озеро или ледник, если река образуется путем слияния двух меньших рек, то место их слияния является началом этой реки, однако за исток следует принимать исток более длинной из слившихся рек… Уф-ф! Тоска зелёная! Вернее, голубая и мокрая».
