— Ну, мы ж как лучше хотели! — прогнусавил здоровяк. — Зато вон с Поликарпычем все как на мази прошло!

— Это точно! Черепушку долой, лодки в расход, а потом крик: «А-а-а!», чтоб ментам икнулось, — вступил в разговор один из тех, кто плавал на корабль.

— Орать ты и впрямь мастер, — иронично заметил старший. — Этого у тебя не отнимешь! Скажи только спасибо, что Поликарпыч, когда тебя на берегу увидел, вместо того чтобы к ментам со всех ног бежать, решил подойти и поздороваться с воскресшим покойничком. Иначе бы плакала наша конспирация горючими слезами!

— Да что ты все гундишь! — обиделся парень. — Все ж путем, без накладок вышло. Никто из них так ничего не понял: стояли все кружком, как овцы, и дрожали! А уж когда им Тварь явилась, и вовсе в штаны наделали!

— Эх, все-таки не устаю я восхищаться нашим Хозяином! Вот ведь голова! Классно это он с Тварью все придумал! Теперь местные все по домам сидят, так что никто из них корабль не заметит. Идиотки этой малолетней тоже можно не опасаться, вредно это для здоровья — по вечерам на море глазеть! А что до ментов — то пускай роют! Если не уберутся из поселка, мы их поодиночке переловим!

— Ага, тебе хорошо говорить, а меня в прошлый раз едва не пристрелили! — проворчал бугай.

— Значит, осторожнее надо быть! Нечего под пули соваться — и сам пропадешь, и другим весь расклад попалишь!

— Да я что — я ж все понимаю!

— Ладно, нечего на ветру торчать, пошли отсюда. А то на дворе не май месяц. Не хватало еще простуду подцепить!

— Да, на больничный можешь не рассчитывать, — расхохотался старший. — Тебя ж вроде как и нет!

— Кому, может, и нет, а сам для себя я есть! И моя шкура мне дорога не только как память.

— Ладно, не ворчи! И впрямь, что мы здесь торчим? Пошли погреемся…

Компания развернулась и двинулась по берегу туда, откуда несколькими минутами ранее пришли трое.

Тут бы нам тихо проследить за ними, взять в кольцо, а уж потом решать, как поступить, но у отца погибшей девушки сдали нервы, и он с криком «убийцы!» выскочил из-за укрытия и понесся следом за мужиками, размахивая зажатым в руке дробовиком. Мы поневоле были вынуждены вступить в бой.

То, что творилось в последующие две минуты, можно охарактеризовать лишь одним простым словом — сшибка. Наши противники оказались вооружены и сдаваться были не намерены, отстреливаясь из револьверов. Первым погиб отец Анны, одновременно схлопотавший две пули — в грудь и голову. За ним — один из бойцов, заработавший смертельное ранение в шею. Когда наконец, смолкли выстрелы, на берегу лежало семь трупов: пять их, и два наших. Еще двое наших бойцов были ранены, слава Богу, легко.

— Тьфу ты, гадство! — сплюнул под ноги Лешка. — Ни одного живым взять не удалось! Что за непруха! Считай, полный провал операции!

— Ну, банду мы все-таки ликвидировали.

— А что толку-то? Слышал ведь, как они про какого-то Хозяина толковали? И где теперь его искать? Если бы хоть один из этих молодчиков жив остался, я бы его как липку тряс, но вызнал, кто у них главный. А теперь — концы в воду. И не найдем, и не докажем ничего. А эта гнида потихоньку новую команду себе подберет и за старое возьмется. Что головой трясешь? Выждет с полгода-год, и снова в поселке Тварь заведется или еще какой зверь пострашнее! Обидно до сопель зеленых! А этот чудик — вот куда полез, спрашивается? Я как чувствовал, что нам от него одни проблемы будут! Лучше бы дома сидел, неуловимый мститель! Глядишь — и вовсе без жертв обошлись бы! А так и сам погиб, и других подставил! Чтоб я еще хоть раз в жизни с дилетантами связался!..

— Лех, да не переживай ты так, все равно уже ничего не поправишь. Лучше давай думать, что делать будем?

Лешка глубоко вздохнул, потер ладонью лоб.

— Надо бы в поселок послать за народом и лодками, чтобы тела отсюда вывезти. Да и сказать, чтоб в райцентр весточку подали, чтоб немедленно сюда вертушку выслали. Думаю, на этот раз нам не откажут.

— Если не возражаете, этим можем заняться мы с Анфисием, — предложил отец Георгий.

— Отлично, — ответил Лешка. — Где моторка стоит, помните?

— Обижаете, капитан!

— Ну и славно. Тогда ступайте!

— Пойдем, Анфисий!

Дьяк, так и не выпускающий из рук берданку, с видимым облегчением отправился за батюшкой.

— А молодцом ведь держался, сдюжил дьячок! — с невольным уважением сказал, глядя ему вслед, Лешка. — Хоть и боялся до крайности.

— Такое ощущение, что он до сих пор боится. Видел, как у него руки трясутся?

— Это не страх, это шок. Он-то и впрямь в дьявольские порождения верил, а тут на тебе — нет никакой Твари, а есть банда нелюдей. Кстати, пора бы нам как следует изучить этот островок, не находишь? Они ведь куда-то собирались идти, весь вопрос — куда именно? Полагаю, основная база где-то неподалеку. А ты что думаешь?

— Аналогично.

— Тогда вперед!

Тщательно обшарив остров, мы обнаружили схрон банды — пещеру на побережье. Вход в нее был замаскирован камнями и ветками, но поскольку мы уже примерно знали, что ищем, этот нехитрый камуфляж нас с толку сбить не мог.

Войдя внутрь, мы тут же обратили внимание на огромную шкуру, лежащую около стены. Вот тебе и карнавальный костюм нашелся как по заказу!

— Из чего это она, интересно? — Лешка присел на корточки и принялся рассматривать шедевр неизвестного скорняка.

— Думаю, медвежья. Видишь, какой мех? Может быть, даже не из одного, а из пары мишек пошита, — предположил Величко.

— Качественно изготовлена. Даже если близко стоять будешь, не поймешь, что зверь-то поддельный!

— А морда, морда-то какая! Ты смотри — ее ж из дерева вырезали, а потом мехом обклеили! Конечно же, никто эту заразу с такой пастью опознать и не смог! И клыки, кроме самых длинных, самые что ни на есть настоящие! Только не разберу, чьи. Может, тюленьи?

— Похоже на то. А длинные — просто деревянные, да еще и крашеные. Оно и понятно: ни у одного местного зверя таких просто не добыть.

— И ведь не лениво было кому-то с этим возиться! Тут же работы на несколько недель, если не месяцев! Все вырезать, подогнать по размеру, вклеить, покрасить! Да и какой фантазией надо обладать, чтоб этакую страхолюдину придумать!

— Никак не пойму — а что у нее за глаза? От игрушки, что ли, какой? — Я потрогал белые пластмассовые полушария.

Лешка тут же выхватил голову Твари из моих рук и принялся ее изучать.

— Оба-на! Ну-ка, мужики, а как вам это?

Леха повернул морду Твари в нашу с Величко сторону, и я заметил, как светятся ее налитые кровью глаза. Сморгнул, чтобы прогнать жуткое видение, но безрезультатно: свечение никуда не делось. Судя по озадаченной физиономии Величко, ему привиделось ровно то же самое, что и мне.

— Это еще что за хрень? — спросил он Лешку.

— Гений инженерной мысли: красные светодиоды плюс светофильтры алого цвета. Батарейка на лбу под шерстью. Я всего-навсего вытащил кусок изоленты, которым был проложен ее контакт, вот все и заработало.

— Вблизи словно настоящая зверюга, глаза как настоящие смотрятся.

— На то и расчет.

— Ладно, выключай, а то аж мурашки по коже побежали. Давай-давай, хорош народ пугать! Глянь лучше, какая тут система управления лапами! Они ж по идее на уровне колен болтаются, ни у одного человека руки туда просто не дотянутся. Так здесь рычаги вставлены, чтобы лапы эти можно было поднять и чтобы со стороны не было видно, что они безвольно болтаются.

— Получается, тот, кто носил эту шкуру, не мог одновременно изображать из себя Тварь и убивать, у него просто рук на это не хватило бы! Да и вес такой на себе таскать — тоже не сахар, тут уже ни до чего остального.

— Я так это вижу: скорее всего работали командой. Один разгуливал, изображая из себя Тварь, в то время как его подельники набрасывались на жертву, убивали, а затем уже маскировали все под нападение зверя.

— Да, пожалуй, что так. Но все равно: чем-то они все-таки ее убивали?! Ведь на телах откуда-то взялись следы когтей и клыков. Значит, надо искать — чем именно они были сделаны.