На кухне зазвучала мелодия ночных новостей второго канала. Лена включила телевизор в спальне.

— Вот смотри.

Строгая ведущая новостей с нахмуренными бровями и жесткой складкой у рта сообщила:

— Экстренная новость. Сегодня в Москве, около часа ночи, в результате срецоперации была обезврежена крупная банда торговцев наркотиками, — на экране замелькали кадры задержания. — Группировка включала в себя сотрудников федеральной службы по контролю за наркотиками, криминальных авторитетов, — на экране мелькнула физиономия Лысого, которого ни Петр Иванович, ни Лена никогда не видели. — А так же распространителей. Злоумышленники пытались сбыть в нескольких московских ночных клубах крупную партию «Фентанила», синтетического препарата схожего по эффекту с героином, на сумму более одного миллиона долларов. В настоящее время задержанные дают показания. Задержание явилось следствием крупномасштабной операции в течение последних месяцев разрабатываемой совместно ФСКН и ФСБ России. Теперь о других новостях…

— Ты понял? — сияла Лена. — Игорь сказал, что охрана нам больше не нужна. Живите, говорит, как жили и ничего не бойтесь. Поблагодарил и пообещал не беспокоить.

— Ордена нам не обещал или премию?

— Этого не было, врать не буду. Любимый, все закончилось! Я мечтала только о том, чтобы все закончилось и мы снова были вместе. Я так тебя люблю. У меня есть бутылка шампанского и плесневый сыр. Не знаю, как это сочетается, но давай отметим наше избавление. Мы перенесли страдания и сохранили нашу любовь, а это главное. Как ты себя чувствуешь?

— Много лучше. Температуры нет и плечо болит меньше. А Ольга где?

— Она ушла часов в одиннадцать. Будем отмечать?

— Обязательно, Любимая.

— А завтра пойдем гулять. Я хочу просто пройтись с тобой и ощутить покой и свободу. Мы такие же, как и все. Никто нас не крадет и никого мы не ищем. Хочу ходить медленно и говорить, как раньше, о литературе, о старых советских фильмах. Пить на ходу пиво и плевать шелуху от семечек на асфальт. Шутка.

— Бутылки придется бросать мимо урны прямо возле лавочек.

— Это детали. Пойдем гулять завтра?

— Уже сегодня. Пойдем, Любимая, я еще не совсем хорошо себя чувствую, поэтому не могу также бурно радоваться, как и ты. Но поверь мне, я счастлив не меньше тебя и в первую очередь от того, что ты невредима и снова со мной.

Сегодня Леня проснулся в восемь утра и уже совершил пробежку, принял душ и готовил завтрак — овсяную кашу и творог. Накануне все материалы очередного номера ушли в печать, зарезервированное место спешно заполнили заготовленной заранее запасной статьей, а планируемую сенсационную статью перенесли на следующий номер. Торопиться в офис было бессмысленно. Он планировал подъехать туда часам к двум, вместе со своей девушкой, которая эту ночь провела в его квартире.

Кофеварка пробормотала что-то нечленораздельное, докладывая о выполненной работе, и пора было будить Снежану, когда его телефон зазвонил.

— Леня, привет, — бодро пробасил знакомый голос. — Статья готова я могу завести тебе домой. Ты дома?

— Дома, а почтой нельзя? Все равно в этот номер мы уже не успели. Теперь спешки нет. Давай по электронке?

— Не получится, есть фотки для сканирования. Я тут в Новогиреево, сейчас подскачу. Окей? Ты выйдешь?

— Давай. Позвони снизу, я выйду на лестницу.

Он решил повременить с побудкой подружки до передачи материалов. Ни к чему ей видеть кого не надо.

Буквально через двадцать минут зазвонил и оборвался вызов обозначенный в записной книжке телефона «Пузырь». Леня надел штаны и тапки, вышел из квартиры с голым торсом и остановился напротив лифта. Дверцы открылись и Пузырь улыбаясь шагнул на лестничную площадку.

— Привет! — услышал Козловский и сразу получил удар ножом снизу под ребра.

Следующий удар пришелся точно в сердце. Леня сделал шаг назад и, оступившись упал на лестницу ведущую вниз. Голова ударилась о бетон ступеней и издала глухой стук, который эхом разнесся по лестничному стояку. Пузырь прислушался, соседи не откликнулись на шум, все было тихо. Он наклонился к телу и за ноги втянул его в квартиру. Слетевшие с ног убитого тапки мягко шлепнулись на ковролин прихожей. Пузырь тихо закрыл входную дверь и снова прислушался. Из комнаты послышался скрип кровати и капризный женский голос промурлыкал:

— Лёнчик, я проснулась! Иди сюда!

Убийца не ожидал встретить в квартире еще одного человека, выдернул из тела нож, быстро прошел на кухню и осмотрел ее, потом вернулся в прихожую и на секунду задумался возле закрытой комнатной двери. Его цель была — компьютеры, накопители, диски, тетради и прочие носители информации. Относительно девушки разговора не было и ему не хотелось ее убивать, но как тогда обыскать квартиру? «Пропади оно все пропадом, — подумал Пузырь. — Всегда так».

Дверь резко распахнулась и на пороге появилась заспанная и улыбающаяся девчонка в одних трусиках. Она открыла рот, желая возмутиться присутствием постороннего мужчины, но не успела. На вдохе ее сердце пробил нож треугольного сечения, больше похожий на штык. Снежка рухнула на руки своему убийце и он уложил ее рядом с Леней.

Через пятнадцать минут у дверей многоэтажного дома появился молодой круглолицый парень с большой сумкой в руках и спокойной твердой походкой направился к машине, оставленной рядом с магазином «1000 мелочей» на улице Победы. В его облике не было ничего примечательного, кроме здорового румянца на обе щеки.

Когда утром они вышли из подъезда, температура у Петра Ивановича уже соответствовала норме. Плечо побаливало, но больше не гноилась. Он посмотрел на солнце, зажмурил глаза и глубоко вдохнул, подняв плечи. Жизнь опять казалась прекрасной. О пережитом напоминало ранение и большой складной швейцарский перочинный нож, который оттопыривал задний карман джинсов Петра Ивановича. Ему самому это казалось глупым, он никогда в жизни не носил ни ножей, ни другого оружия, но сейчас с ножом ему было спокойней. «Деформация психики, — поставил он себе диагноз. — Скоро пройдет… Наверное».

— Куда пойдем, Котенок?

— Очки тебе покупать новые. Пошли в «Черемушки» там оптика рядом есть. Пойдем медленно. Это прогулка.

— Ну идем, — он еще раз глубоко вздохнул и обнял жену. — Я очень тебя люблю и хочу сделать счастливой.

Они взялись за руки, как пионеры. Так они ходили всегда, он держал ее за маленькие пальчики словно ребенка.

— Странно, — задумчива проговорил Петр Иванович. — Кажется, что все это было во сне. Похоже на один из твоих удивительных снов. Вот мы проснулись и ничего нет. Ни преступников, ни стрельбы и погонь. Скорее всего, у меня это сотрется из памяти через пару недель. Словно мы с тобой играли по сети в одну из Данькиних компьютерных игр. Выключили компьютер и все закончилось. И ни следа не осталось. Только шрам.

Супруги миновали свой дом и проходили через двор соседнего.

— Но ведь все было, — продолжал Петр Иванович. — И твой плен и мое дурацкое путешествие и…

— Смотри! — Лена остановила мужа жестким рывком и втащила его за дерево. — Это тот Hummer и мужик какой-то в нем копается.

Действительно из багажника разрисованного автомобиля торчал круп гражданина, обтянутый спортивными брюками.

— Давай посмотрим, Котеночек, кто это там рыщет. Вообще это машина Анатолия, помнишь я рассказывал тебе…

— Тот, который сидел с нами в ресторане, подружился с тобой и потом на даче совещался.

— Точно. Его должны были арестовать. Кто же это там орудует?

В этот момент человек вынул из Hummer сумку и переложил ее в припаркованный рядом легковой автомобиль.

— Это Толик! Они его не арестовали или выпустили уже. Вот зараза! Он знает, где мы живем.

— Я бы его не узнала.

— Конечно, он здорово преобразился. Похож на дачника с доходом ниже среднего. И машина у него теперь… Кажется старенькая Almera. Любимая, гони домой, принеси ключи от Chevrolet. Думаю, надо последить за ним. Мне кажется он собирается уезжать. Он бежит и бросает свой Hummer даже не запертым.