— Но платок!.. — завопил Ганджен.

—Это ничего не значит, — серьезно ответил я, — за ис ключением того, что Мэйн — а вы сами сказали, что он был неразборчив в связях, — строил куры с горничной вашей жены А та, как многие горничные, пользовалась кое-чем из вещей хозяйки.

Ганджен надул нарумяненные щечки и затопал ногами, почти приплясывая. Его негодование было так же забавно, как и мое заявление.

— Посмотрим! — Он повернулся на каблуках и выбежал из комнаты, повторяя: — Посмотрим! Посмотрим!

Энид Ганджен протянула мне руку На ее кукольных щеч­ках появились ямочки.

— Спасибо, — прошептала она.

— Не за что, не за что, — хмыкнул я, не принимая руки. — Я так все запутал, что вопрос о прямых доказательствах уже не стоит. Но ваш муж не может не знать — я ему все равно что сказал.

— Ах это, — отмахнулась она. — Пока нет прямых доказа­тельств, я вполне смогу о себе позаботиться.

Я ей поверил.

В библиотеку ворвался Бруно Ганджен, ругаясь, дергая себя за эспаньолку и исходя пеной оттого, что Роз Рабери нет в доме.

А на следующее утро Дик Фоли сообщил мне, что гор­ничная сбежала вместе с Уилом и Далем в Портленд.