Ха-ха-ха, прыснули все вновь — несите ведра.
Юрка Телешев встревает:
Учительница говорит на уроке русского языка:
— Леня, составь простое предложение со словами «кот» и «смотреть».
И тот составил:
— Когда я случайно наступил коту Ваське на хвост, он закричал: «Ошалел, леший! Смотреть надо, куда ногу ставишь!»
Опять мы просто ухо-хотались.
Ну и пошли наперебой:
Учитель истории:
— Сидоров! Что ты знаешь о разносторонних способностях Юлия Цезаря?
— Знаю! Знаю очень хорошо, что он мог одновременно есть, пить, разговаривать, слушать, писать и даже смотреть телевизор!
— Baxo! Ты почему опоздал в школу?
— Учитель, я встал в восемь утра. Смотрю — вай! — а уже девять...
Двоечник приходит в школу, а вместо нее — дымящиеся головешки.
Что случилось, Степаныч? — спрашивает он у сторожа.
— Да вот, полыхнуло ночью и...
— Что? Что-что?
— Сгорела, говорю, в момент школа твоя.
— Как-как?
— Вспыхнула, и нету ее... Да ты никак, милок, глухой?
— Эх! Век бы слушал!
Ну тут мы зашлись от хохота. A я им в довесочек еще один анекдот бросаю. Раз, думаю, смешинка в рот с булками попала, их не остановишь уже ничем:
Сын приходит домой и говорит маме:
— Мам, а мам, почему меня во дворе все ребята головастиком дразнят?
— Не слушай их, лучше сбегай в магазин за картошкой? Да ведро то не бери! В твою панамку три ведра влезет.
Наш звенящий смех подхватывает Ленька Абрамов:
На уроке истории ученика спрашивает историчка:
— Кто такой Чапаев В.И.?
А тот отвечает:
— Василий Иванович Чапаев был предводителем всех угнетенных негров.
— Это почему же?
— Да потому, что он воевал против белых...
Да, хохотунчик поселился в нас надолго, думаю я, а у самого от смеха аж живот свело и покалывать стало в затылочной области, начало в лопатку отдавать.
— Всё! Всё! — кричу я ребятам. — Хватит, хватит, пацаны! Сил нет смеяться. Уши бантиком завязались, хохотальник хохотущий перекосило, ноги и руки свело... Все! У меня пульс пропал!
— Как это, Акопяша, у тебя пульс мог пропасть?
— Куда же он подевался?
А может, ты его вместе с плюшкой, хоп, да проглотил? А-а-а? — не переставая улыбаться, говорили мне мои смехоухохатывающиеся друзья.
— Нет, — очень серьезно отвечаю. — Говорю пропал! Значит, пропал! Сами проверьте. Смешки стали потихоньку угасать. Тут мою руку берет Толик Савков, и с лица его сползает ухмылочка, сползает медленно на стол, а со стола — блямс — падает прямо на пол... Разбивается вдребезги, разлетаясь по всему школьному буфету. Шмяк!
— Ребя! А Акопяша-то не врет! И впрямь пульса нету!
Тут конечно же все стали хватать меня за Руку, удивленно поглядывая то друг на друга, то мне в глаза. А я сижу ни жив ни мертв, глаза закатил к потолку, закинув голову, Узорчики разглядываю на люстре.
Да, напугал я тогда своих товарищей-юмористов, любителей экологически чистой сатиры. Кто-то даже, помнится, за физруком побежал: он у нас на все руки и ноги был мастером. Заставлял всех бегать вокруг школ по пятьдесят кругов, лазать по канату до посинения на одних руках по двадцать пять раз подряд, упасть и отжиматься от пола, пока дух не покинет. Но, к счастью, его не был в школе. А то бы он меня быстренько привел, в чувство. Завернул бы в маты и поставил бы с ног на голову минуток так на сорок пять. Уж очень он йогу любил — больше чем учеников. Когда я узнал, что побежали за физруком, тут же вышел из «каталепсии», говорю:
— Да вы что? Это же шутка! Фокус. Смех! Ну, и рассказал им про этот невинный фокус шалуна-шалунишки.
Подготовка к фокусу и его демонстрация
Чтобы продемонстрировать этот фокус, кудесник объявляет, что он готов убедить всех в том, что способен сам себя загипнотизировать. И что они, то есть зрители, будут живыми свидетелями уникального паранормального явления. Чародей-мистификатор-гипнотизер-паранормальщик протягивает руку и предлагает кому-нибудь пощупать его пульс. Зрители, отыскав пульс, держат его руку. Постепенно пульс замедляется, замирает и... исчезает совсем. Зритель, участвующий в опыте, заявляет: «Все! Он от нас ушел! Убежал в неизвестном направлении!» А после этого пульс вновь начинает колошматить, да так громко, что не слышно, как кремлевские куранты пробили двенадцать раз.
Ха-ха! А фокус очень прост. Надо заранее спрятать под мышкой деревянный шарив размером с теннисный. Если на шарик нажать, плотно прижимая к себе, пульс у запястья замедляется, а потом и вовсе может исчезнуть! Давление влияет на ритм твоего пульса. Перекрывается артерия и кислород. Если нажим ослабить, он восстановится. Создается иллюзия, что «параненормалист» мысленно управляет своим пульсом. Во как!
Да, и вот на что хочу обратить твое просвещенное внимание. Уважаемые гипнотизеры и гипнотизерки! Эти милые фокусы следует показывать с одной лишь целью — развлечь публику, повеселить ее, а не испугать и — не дай бог! — вогнать в транс. Не рекомендуется проделывать их с педагогами! Почему? Да потому что замучают: «Что?», «Как?» и «Возможно ли это?». Привлекут телевизионщиков, журналистов, а те в свою очередь обязательно заставят, непременно вынудят вас войти в контакт с братьями и сестрами по разуму на других планетах. Ох и хлопотное это дело, доложу я тебе. Сам знаю. От них не отвертишься. Назвался экстрабиохимиосенсом — в общем, «груздем века» — полезай в кузовок, отвечай за свои слова, поступки и остановку пульса.
Короче! О лучезарнейший, держи руку на пульсе времени, и ты не проиграешь!
P. S. Дорогой мистифицирующий дружок! Паранормальные явления есть и будут. Во всяком случае, пару нормальных девчонок всегда найдешь в классе, а пару-тройку нормальных ребят тем более!
Фокус 20
Я в барабанах очень даже бум-бум!
Три школьника сидят в классе. Один говорит:
— Ну, что делать будем?
Второй:
— А давайте монетку кинем: если выпадет орел — в кинишко смотаемся, если выпадет решка — в футбол пойдем погоняем, а если зависнет в воздухе, то... будем учиться, учиться, учиться.
Бросили-подкинули и... монетка повисла в воздухе...
Третий в сердцах кричит:
— Ну вот, опять Акопян наверху свои фокусы девчонкам показывает!
Учителя принимали экзамены и валерьянку. Сдавали ученики и нервы...
Скажешь, о услада моего сердца, что такое невозможно? Что не было такого? Ах, веришь! Ну, наконец-то, не прошло и года, как ты мне поверил — мне, любящему тебя всем сердцем факирским и душою вечно юного волшебника. А то уж я, грешным делом, решил, что все, не выпросишь у тебя среди зимы снега пушистого, среди осени — дождя теплого и зонтика, а среди лета — мухомористых грибов и ягод целебных. Амаяку Акопяну надо верить всегда, даже тогда, когда он говорит кристально чистую правду. Да, я сама правда и есть, Я сам себе ходячий анекдот и скачущая шутка.
Кстати, об анекдотах.
Сын пожарного поступает в музыкальную школу. На вступительном экзамене его спрашивают:
— Ну-ка, деточка, ответь, чем отличается рояль от скрипки?
Мальчишка, недолго думая, говорит:
— Ха! Рояль дольше горит.
Маленький сын подходит к отцу и просили его:
— Пап, а пап, сделай мне барабан.
Отец отвечает:
— Да ты что, сынок, я же в барабанах ни бум-бум.
