Когда я вернулась к стоянке, Полин, приотвернувшись, сосредоточенно красила губы, а Хельги и Ривендейл, практически столкнувшись лбами, изучали какой-то клочок бересты. Заинтересовавшись, я опустила котелок на траву и подошла к вампирам; клочок представлял собой корявую, но довольно подробную карту нашего кусочка леса, прилежащего озера плюс еще двух озер, связанных между собой протоками. На берегу самого дальнего был нарисован крестик. Очевидно, сообразила я, в чем-то взгляды водяного и лешего совпадают.

Интересно, зачем нас так настойчиво просят уйти с этого места?

— Доброе утро, Яльга, — не отрываясь от карты, поприветствовал меня Ривендейл.

— Привет… — Я сделала ему пальчиками и вернулась к котелку. — Что, суп уже никого не интересует?

— Нас интересует вот это. — Герцог кивнул на кусок бересты, испятнанный угольком. — Ты знаешь, что это такое?

— Разумеется. — Я кинула в воду грибы и укрепила котелок над будущим костром. — Это карта, Генри. Карта нашего будущего маршрута.

— Какого еще маршрута? — Вампир непонимающе свел темные брови.

— Маршрута? — насторожилась Полин. — Мы пойдем куда-то пешком?

— Нет. Мы поплывем на лодке. — Я обвела остолбеневших спутников усталым взглядом и поняла, что объяснений не избежать. — Нам не стоит оставаться здесь слишком долго. Нам очень советуют покинуть это место до полудня.

— Откуда ты возьмешь лодку? — быстро спросил Хельги.

— Что грозит нам здесь? — Ривендейл положил руку на рукоять шпаги.

— Я не знаю, что именно, и выяснять как-то не хочется… Хельги, лодку обещает дать водяник.

Вампир присвистнул.

— Что он там вчера говорил про утопленников?

— Он дал нам еду. Фэйри не станет вредить тому, с кем он поделился пищей. И вообще, раз уж речь о еде, разведите кто-нибудь костер, есть же ведь хочется!

Наверное, я сильно походила на голос разума — вампиры послушались, даром что тема определенно их заинтересовала. Хвороста у нас хватало, спасибо хозяйственной мне, собравшей вчера, кажется, все сухие сучья в ближайшей округе. Вскоре затрепетали первые огненные язычки; Ривендейл, сидевший на корточках напротив костра, подкормил его высохшей корой, и пламя затрещало веселее, пуская вверх полупрозрачный дым. С юга дул слабый ветер, и дым немного прижимало к земле.

— Говоришь, на лодке поплывем? — Ривендейл встал на ноги и забрал у меня котелок с будущим завтраком. Повесил его на горизонтальную ветку, укрепленную над костром, и повернулся ко мне: — А лодка как, надежная?

Я пожала плечами:

— Ну не знаю. Только вот что, Генри… может, я слишком доверчивая, но вряд ли здешние фэйри желают нас угробить. Хотели бы — угробили бы раньше, возможностей было хоть отбавляй.

Хельги начал было насвистывать какую-то песенку, но потом резко оборвал свист.

— А полдень, между прочим, время нехорошее… — серьезно сказал он. — Может, даже хуже полуночи…

— Да уж наверное хуже, — согласилась я, обрадованная появлением первого единомышленника. — Если леший с водяным проявляют столь трогательное единодушие…

— Единодушие-то ладно. — Ривендейл задумчиво прищурился на солнце, высоко стоящее в небесах. — Мне другое не нравится. Что здесь со временем происходит?

Я вскинула глаза к небу, проклиная привычку справляться о времени по часам. Светило и впрямь стояло высоковато, начинало припекать. Двадцать минут назад здесь царило утро, сейчас уже начинался день. Что же, часа через четыре начнет смеркаться? Ага, в точности как вчера?

Ох, и не нравится мне все это!..

— Знаете, — громко защелкнула Полин складное зеркальце и обвела нас радостным взглядом, — а я всегда мечтала прокатиться на настоящей лодке!

Во всех этих временных выкрутасах был только один плюс: еда приготовилась на порядок быстрее, чем ожидалось. Впрочем, когда мы доели суп, убрали ветки и вернули на место снятую вчера дернину, солнце уже вплотную приближалось к полуденной черте. Следовало поторопиться, и мы, подхватив немытый котелок (это я) и лопух с недоеденной снедью (это Хельги), отправились через лес к знакомому берегу.

У озера было пустынно. Никакого водяного я не увидела; вампиры переглянулись, Полин сделала большие глаза, а я шагнула вперед и громко спросила:

— А можно в вашем озере котелок помыть?

— Какой еще котелок?! — В омуте оскорбленно взбурлило, и через несколько секунд на поверхности показался водяник. Я с готовностью предъявила орудие грядущего преступления; как ни странно, это подействовало, и фэйри, расслабившись, пробормотал: — Шутки, значит, шутим, да? — Он перевел взгляд на остальных и неожиданно подмигнул Полин. — Эй, девка, рот-то закрой! Я, чай, не варвакча, нечего на меня так любоваться…

— Вы лодку обещали, — напомнила я, украдкой пихая алхимичку локтем в бок.

Водяник смерил меня внимательным взглядом.

— Обещал, — через некоторое время согласился он. Хельги встревоженно покосился в мою сторону. — Обещал, значит, сделаю. Ну быстро, руки в ноги вдоль берега! Что я вам, на мелководье ее вытащу, что ли?

— Куда идти? — спокойно уточнил Ривендейл.

— А-а… — Водяник махнул перепончатой лапой на север.

Мы переглянулись и пошли.

Идти пришлось совсем недолго: берег становился все обрывистее, а склон — все круче, и покрывавшие его кусты все ближе пододвигались к водной кромке. Вскоре нам пришлось выстроиться в цепочку; Ривендейл шел первым, и я видела, что следы от его сапог сразу же заполняются водой. Еще через некоторое время я уже шлепала по воде.

— Яльга, я в туфлях! — нервно уведомила меня Полин, шедшая следом. — Яльга, я скольжу на глине! Яльга, здесь мокро! Яльга, я-а-а-а!..

Послышался писк, потом затрещали ветки, и Хельги удивленно воскликнул:

— Мрыс эт веллер келленгарм!

Я обернулась. Полин не было видно; но не успел побледневший Ривендейл взяться за шпагу, как из густых кустов донесся голос алхимички:

— Ой… это лодка? Какая большая…

Мы переглянулись, и Хельги попытался раздвинуть ветки руками.

Точнее сказать, попытался попытаться. На вид эти ветки казались переплетенными настолько туго, что я не рискнула бы просунуть туда даже палец. На деле же они легко раздвинулись, открыв нашим взглядам компактную пещеру естественного происхождения, видимо промытую в склоне холма. За естественное происхождение свидетельствовало отсутствие гномских рун на потолке, гномского коврика на полу и гномской старушки в гномском кресле с гномскими спицами в руках.

На полу и впрямь лежала лодка — не особенно длинная, на мой придирчивый взгляд. Деревянная, темная от времени, с двумя поперечными скамьями и парой весел, больше всего она походила на старенькое рыбацкое суденышко, каковым, наверное, и являлась.

— Ну что? — деловито спросила я, потрогав лодку за приподнятый нос. — Капитан Ривендейл, как у вас с практическим телекинезом?

С практическим телекинезом у Генри было хорошо. Мы в два приема вытащили лодку на берег, в первый раз немножко промахнувшись мимо входа. Там я отступила, освобождая место Хельги; вампиры, очевидно, занимались в свое время и рыбалкой, так что лодку они без проблем столкнули в воду. Я помотала головой, изгоняя видение благородного герцога из Дома Ривендейл, сидящего с удочкой на корме, в треуголке из старой газеты, и поспешила запрыгнуть в лодку.

Места там хватило аккурат на четверых. Хельги сел на весла; как совершенно неожиданно для меня выяснилось, гребут, оказывается, спиной вперед.

— Как же ты увидишь, куда вообще плыть?!

— А ты мне подскажешь, — широко оскалился вампир. — Будешь за штурмана!

— А я, я за кого? — Полин, заинтересовавшись, начала теребить меня за рукав. — Генри капитан, Хельги рулевой, ты штурман, а я кто?

— А ты… ты… хм… — Я замялась, будучи не слишком-то осведомлена в военно-морской иерархии.

— Я буду символ судна! — категорично заявила Полин.

Я загрузилась, пытаясь припомнить такую должность.

— Правильно, — выправил положение эрудированный Хельги. — Фьординги на нос крепят дракона, верно? Ну в смысле резного деревянного? Вот, а мы туда прицепим Полин! Пускай злых духов распугивает…