– Не плачь о ней, нам повезет меньше.

Я похож на человека, готового плакать над первым же попавшимся трупом? Ах да, Вала наверняка напела госпоже о кошке и о том, как постыдно взрослому парню возиться со зверями.

Поднимаю голову. Женщина повернулась в мою сторону, задумчиво разглядывая пятна крови на лезвии, не стертые обратным движением через слои ткани.

Нехорошо оставлять оружие неприбранным.

– Не хочешь привести клинок в порядок?

– Зачем?

– Чтобы ржой не пошел. Гляди, стоит упустить время…

– За время, отпущенное нам, ничто не успеет случиться. А после все станет неважным.

Она еще раз подняла стилет поближе к глазам, о чем-то раздумывая или сожалея, потом метнула в один из тюков. По всем законам мира, в том числе и по всем известному, связывающему между собой везение и отсутствие разума, клинок должен был воткнуться в рыхлую громаду, если же вспомнить явленное в убиении противника мастерство, женщина с легкостью могла поразить и такую цель, как сундук. Однако все получилось наоборот: стилет ударился о ткань и отскочил на пол, а само движение показалось мне неловким, почти скованным. Ничего не понимаю… Словно передо мной оказался совершенно другой человек. Но нельзя же в считанные мгновения напрочь разучиться владеть оружием!

– О, не попала!

Веселая, совсем девчоночья легкомысленность в голосе. Да что творится на этой утлой, по презрительному определению Мантии, посудине? Опять же горестное замечание о времени… Пора начинать пугаться? Ладно, раз уж подружка упрямо молчит, обратимся с расспросами к другой девице, судя по всему, уставшей от необходимости хранить молчание.

– И сколько нам отпущено?

Она чуть склонила голову вправо:

– Может, до полуночи, самое невероятное – до утра.

– Почему ты так уверена в сроках?

– Потому что в двенадцати часах пути отсюда есть только один порт, на рейде которого можно встать и попросить о помощи. Но вряд ли хоть один человек осмелится ступить на палубу обреченного судна.

– Обреченного?

– Судна, захваченного райгом.

Опять это слово! Мне срочно нужны сведения, иначе начну злиться. А когда я разозлюсь, последствия могут оказаться печальнее тех, что представляются рассказчице.

– Объясни толком, о чем идет речь!

– Ты не знаешь?

Встречный вопрос наполнен удивлением под завязку. Ну да, не знаю. А разве я обязан знать всё и вся? Да если признаться по совести, предпочел бы забыть как страшный сон целую уйму вещей. Забыть и не вспоминать. Никогда.

– Представь себе.

– Бедненький…

Забавно, но в ее голосе нет насмешки. Она и вправду сожалеет. Наверное, потому что считает: знай я все подробности, мне было бы легче… смириться? Да, именно так.

– И все же, объяснишь?

Женщина помолчала, потом присела на сундук, небрежным движением руки предлагая и мне проделать то же самое, то есть прислонить пятую точку к удобному для длительного времяпрепровождения месту.

– На корабль попала заблудившаяся душа.

– Заблудившаяся?

– Не ушедшая за Порог. Так бывает, когда тело не погребено по правилам или вообще не погребено. Если человек не успел вознести молитву Серой Страннице, она может и не захотеть взять его душу с собой. Вот тогда появляются райги. Злобные духи, несущие смерть всем живым.

Во что другое, а в злобу верю сразу и без колебаний: кому понравится шататься между мирами, не в силах преодолеть границу ни с одной, ни с другой стороны? Я бы тоже в подобном положении не мог похвастаться хорошим характером. А вот по второму утверждению у меня народился уточняющий вопрос:

– Разве бродячий дух может убивать? Он же лишен плоти, стало быть…

Женщина усмехнулась.

– Убить можно и словом, а оно бесплотнее даже духа. Достаточно, чтобы райг появился, остальное сделают сами люди.

Кажется, начинаю прозревать:

– Хочешь сказать, корабль обречен, потому что капитан боится райга?

– И капитан, и те, кому он сообщит о своей беде. Но причалить к берегу мы не сможем уже никогда. А по прошествии двенадцати часов шекка сгорит посередине реки вместе со всеми, кто находится на ее борту… Остается только молить Серую Странницу быть милостивой к нашим душам.

Глупая история. Опасная история. И пока совершенно лишенная смысла.

– Но откуда этот страх? Если райг бесплотен, в чем состоит угроза живым?

– Рассказывают, он вселяется в чужие тела, изгоняя из них прежние души, а потом пытается умереть вместе с телом, чтобы попасть за Порог. Но спорить с богами напрасно, а райг пробует. Снова и снова… Говорят, иной раз гибли целые города. До того дня, как было решено уничтожать проклятых без промедления.

– Значит, капитан…

– В ближайшем порту сообщит о проклятии, потом отплывет подальше и предаст шекку огню.

– Но ты упомянула о возможной помощи?

– На нее не стоит уповать.

– И все же?

– Если найдется отчаянный Проводник, он может избавить корабль и нас от проклятия. Но я никогда прежде не слышала о таких смельчаках.

«Проводник»? Откуда и куда? Ну-ка, драгоценная, хватит отмалчиваться!

«Я всего лишь не мешаю тебе вести беседу…»

Теперь побеседуем мы с тобой. Что это за райги и как с ними обходиться? Выкладывай!

«Любезная госпожа рассказала тебе главное, любовь моя… Тело умирает быстро, но если душа была слишком сильно к нему привязана, она не может шагнуть за Порог вовремя, пока Врата открыты, а потом становится поздно и Сфера Сознаний оказывается недостижимой мечтой…»

И как ослабляется связь? Молитвой? Разве такое возможно?

«Разумеется… Обращение к богам суть колыхание Прядей. Словно игра на лютне: стоит коснуться натянутой струны в одном месте, волна пройдет из конца в конец, отразится, вернется к молящемуся, разрывая ниточки, связывающие душу и тело…»

Райг – не успевший помолиться перед смертью, так?

«Или тот, за кого не вознесли мольбу…»

Но ведь внезапная смерть не редкость. Так почему же подлунный мир не наводнен райгами?

«Потому что всему поставлены свои пределы… Не ушедший на покой дух сохраняется в оболочке мертвого тела, пока то не рассыплется прахом, либо пока не будет перенесен на новое место обитания…»

Как именно?

«Посредством любой жидкости… Если взять мертвую плоть и поместить в сосуд с водой, а потом пропитать полученным настоем какой-нибудь предмет, райг поселится в нем…»

Пропитать? Но кровь тоже жидкость, и это означает… Ворона!

«Где?..»

Я – ворона! Проворонил по незнанию… Та граха, которую задушила моя кошка. В клюве была косточка, а на палубу пролилась кровь. Теперь понятно: проклятие кораблю заработано моими скромными усилиями.

«Можно подумать, ворону грыз ты сам…»

Мне надо было лучше следить за Шани. Но время вспять не повернуть…

«Очень верно подмечено!..»

Хорошо, подумаем о будущем. Как избавиться от райга?

«Это работа Проводника…»

Подробнее!

«Есть целый клан людей, занимающихся общением с духами, как упокоенными, так и заблудившимися. Кто-то от рождения наделен особой чувствительностью к колыханиям Прядей, кто-то достигает ее посредством магии и зелий… Они могут распознать дух и даже поговорить с ним, разумеется, если дух будет настроен на разговор…» – в голосе Мантии послышалась легкая издевка.

И Проводники знают, как снять проклятие?

«Да… Но не слишком любят этим заниматься…»

Почему?

«Потому что проще держать народ в страхе, чем протянуть ему руку помощи…»

И то верно. Пока все дрожат перед опасностью быть проклятыми, облеченные могуществом маги пользуются уважением и почетом, пусть и не заслуженным, но таким притягательным! А лишняя пара-тройка деревенек или суденышек, спаленных под благочестивые и скорбные молитвы, только поспособствует укреплению власти над умами. Если же взять и избавить народ от беды, это деяние войдет в привычку и перестанет считаться чудом. Более того, будет повсеместно требоваться, а не испрашиваться со слезами на глазах и коленями, уткнувшимися в землю. Разумно. Но мерзко, как все, поверенное трезвым и жестоким расчетом.