«Следующая встреча пройдёт иначе...»
Почему ты так уверена?
«Ты правильно оценил противника, и когда вы встретитесь снова, я подниму Щиты...»
Щиты... Ты могла меня укрыть?!
«Разумеется... Мне легко это сделать...»
Почему же сегодня Щитов не было?
«Потому что ты должен учиться...»
Учиться?! Я мог совершить непоправимую ошибку!
«Для неё, не для тебя...»
Бессердечная тварь! Тебе не жаль никого — ни людей, которые проходят рядом со мной, ни меня самого!
«Разве я должна тебе помогать?»
А что ты должна делать?
«Ничего...»
Как это?!
Я оторопел.
«Я существую вместе с тобой, но и вне тебя — тоже... Мне всё равно, умрёшь ты или будешь жить...»
Вот как ты заговорила?! Я запомню!
Звонкий щелчок сошедшихся вместе Пластов подсказал мне, что Мантия уснула. Или сделала вид, что уснула. Ну и фрэлл с ней... Нашла чем испугать... Я тёр зудящие виски до тех пор, пока кожа на них не начала гореть. Если каждый разговор с Мантией будет так меня изматывать, пусть лучше она спит беспробудным сном!
* * *
Обедать вашего покорного слугу никто не звал — я сам спустился вниз, предварительно выждав, пока квартиранты Гизариуса разбредутся по своим покоям, и застал в кухне усталого доктора. Он наблюдал за кипящим в глиняном горшке очередным травяным отваром.
Гизариус скосил взгляд в мою сторону и пробормотал что-то нелицеприятное. Я сделал вид, что ничего не заметил. С минуту мы пялились друг на друга, ожидая, кто первым нарушит неловкое молчание. Мои нервы оказались крепче.
— Смотрю я на тебя и никак не могу понять: то ли ты и вправду дурак, то ли очень убедительно притворяешься. — В голосе доктора слышалось разочарование.
— А что вас больше устроит? — равнодушно поинтересовался я.
— Меня больше всего устраивает, когда ты спишь лицом к стене. — Доктор был на грани взрыва. — И я с большим удовольствием снова напоил бы тебя снотворным!
— О, совсем забыл! — Нужно было сказать Гизариусу про сон и проблемы, с ним связанные. — Мне подолгу спать нельзя.
— Это ещё почему? — Он нахмурился.
— Видите ли... — Как можно рассказать всё, не упомянув ни о чём? Вот задачка... — Если я буду часто принимать снотворное в больших количествах, то в один прекрасный день могу не проснуться.
— И почему этот день будет прекрасным? — съехидничал доктор.
— Вы же мечтаете меня усыпить, не так ли? — За что боролся, на то и напоролся! Ну как, нравится?
Гизариус вздохнул:
— Нет, ты определённо беглый королевский шут, других версий у меня нет.
— Почему сразу — шут? — обиделся я.
— Потому что вечно шутишь, но твои шутки по большей части — очень злые и острые вещички.
— Я всегда стараюсь говорить серьёзно. — Я продолжал дуться.
— Угу, — буркнул доктор. — Всегда стараешься, но получается это у тебя так редко, что никто не замечает...
— Может быть, оставим в покое мою грешную душу? — предложил я, роясь в остатках обеденной трапезы. — Давайте лучше поговорим о персонах более интересных, чем я.
— И о ком же, позволь узнать?
— Например, о девице, которая всё утро стонала под принцем, — ответил я, щедро намазывая кусок хлеба паштетом из птичьей печени.
Доктор снял горшок с огня и сел за стол напротив меня.
— Ты знаешь, что тебе не идёт грубость?
— О чём вы? — Я попытался прикинуться дурачком. Не вышло. Гизариус покачал головой и продолжил:
— Объясни, пожалуйста, почему ты так себя ведёшь?
— Да никак я себя не веду. — Сейчас кусок в горле встанет. От таких вопросов...
— Вот именно! Ты стараешься быть никаким, но в результате твоя речь пестрит фразами, которым не научишься, роясь в отбросах, а твоё поведение является жуткой смесью нахальства и галантности. Это выглядит по меньшей мере неестественно, ты не думал?
— Я вообще редко думаю, — огрызнулся я.
— Опять мимо, — резюмировал доктор. — Неудачная попытка. Попробуй ещё раз.
— Чего вы хотите добиться? — Я посмотрел на него с нескрываемым раздражением.
— Я хочу, чтобы ты привёл себя в состояние равновесия. Твоё шатание из стороны в сторону плохо кончится...
— Я знаю, — пробормотал я, впиваясь зубами в хлеб.
— Ты хочешь рассыпаться на кусочки? — Сколько участия и заботы, вы поглядите!
— Моя жизнь принадлежит только мне. — Отвяжись, зануда!
— Вряд ли. — Доктор улыбнулся. — Впрочем, ты вполне самостоятелен и самодостаточен, чтобы решить, когда уходить и когда — возвращаться.
— На сегодня воспитание закончено?
— Можешь считать, что да. Так что ты хотел узнать?
Фрэлл, он совсем сбил меня с мысли!
— Эта девица... Кто она? Откуда? Из какой семьи? Какие отношения связывают её с принцем?
— Больше похоже на вопросы дознавателя, чем на невинное любопытство. — Доктор прищурил глаза. — А ты, часом, не из Орлиного Гнезда[7]?
Сказать бы тебе, из какого «гнезда» я выпал, да не поверишь. А если и поверишь... У меня и так слишком много проблем — зачем увеличивать их тяжесть во сто крат?
— А почему не из Гильдии навигаторов, егерей или Постоялого Двора? Чем вам любезнее Орлиное Гнездо? — съязвил я, наливая разбавленное водой вино в кубок, оказавшийся поблизости.
— Ты хорошо осведомлён... — В голосе доктора появилось беспокойство.
— Ай, бросьте! — Я отхлебнул. — Эти названия знает любой мальчишка в Четырёх Шемах!
— Но и ты — тоже. — Последнее слово перекрыло рекорд многозначительности всей предыдущей речи Гизариуса.
— Я не имею отношения к славному делу слежки и доносительства, — устало сказал я.
— Из Гнезда открывается много дорог. — Доктор сурово сдвинул брови, но через мгновение улыбнулся. — Можешь не волноваться, я уверен, что ты не оттуда.
— На чём же зиждется ваша уверенность? — с интересом спросил я.
— Ни один из «орлят» не позволил бы себе попасть в ситуацию, чреватую смертельным исходом, — пояснил Гизариус.
— Да неужели...
— Ты дважды был на волосок от смерти, и оба раза тебе не на что было надеяться. Например, ты не мог рассчитать, что принц помчится, чтобы помешать казни.
— Я и не рассчитывал, — совершенно искренне признался я.
— Или же... — Доктор снова помрачнел. — Ты специально всё подстроил, чтобы привязать принца к себе? Вызвать его интерес? Чтобы тебе было удобнее наблюдать...
— Вы перегрелись на солнышке. Шляпу надо носить. — Я снова приложился к кубку, запивая рассыпчатый хлеб.
— Нет, ты не из «орлят»... У тебя свои цели и свои мотивы, о которых я не имею ни малейшего представления, но... Ты обещал, что не причинишь вреда принцу!
— И я не отказываюсь от своих слов.
— Ты странный парень...
— Я знаю. — Идиотский и опасный разговор получается, однако... — Так что насчёт девушки?
— Девушки? Ах, да... Селия, баронесса Кер-Талион. С принцем знакома с детства, но более близкие отношения возникли примерно полтора года назад. Их чувства искренни и взаимны, — с нажимом добавил доктор.
— А как давно принц ослеп?
— В начале этого года.
— После Праздника Середины Зимы?
— Да. — Доктор замялся. — А какое это имеет отношение...
— Может быть, никакого. А может быть, самое прямое. — Я пожал плечами. — Мне просто любопытно.
— Твоё любопытство может навредить многим людям. — Снова нотки тревоги в голосе.
— Я постараюсь им не злоупотреблять, — усмехнулся я.
— Почему ты завёл разговор о баронессе?
— Она показалась мне... нездоровой.
— Нездоровой? — Доктор удивился.
— Ну, румянец, волнение, агрессивность...
— А мне кажется, что она вела себя вполне нормально, увидев тебя.
— Рад, что вы искренне так считаете. — Я оскалился. — Вы ведь именно ТАК и считаете?
Доктор осёкся.
— Да ладно, забудьте... Наверное, мне просто скучно, и я, чтобы немного развлечься, собираю сплетни о королевском дворе. Такую мысль вы допускаете?
