Мама вздыхает:
– Если бы они ограничились обсуждениями! Антея, я не думаю, что ты осознаешь, насколько тяжелые раны нанесла нам Эпидемия. Сколько горечи она оставила, сколько неутоленного гнева. Если добавить к этому старательно культивируемую последние триста лет мстительность и агрессивность, то результат предсказать нетрудно. Даже ты после смерти Иннеллина настолько потеряла голову, что пожертвовала единственным ребенком. И не бледней, будем называть веши своими именами. Шок туауте оказался достаточно силен, чтобы выбить из тебя эту дурь. Другие… Другие не имели возможности получить подобный урок. И некоторое время назад они решили, что ждать больше не стоит.
Яростным движением Даратея взвивается на ноги, точно загнанный в клетку хищник, подается сначала в одну, затем в другую сторону.
– Ты ведь знакома с Нуору тор Шеррн? Странный вопрос. Но требует ответа.
– Наследница клана, единственная из оставшихся в живых детей Эвруору-тор. Обладает всеми наследственными чертами линии Уору, кроме того, имеет ранг Мастера в Чародействе. Ей сейчас должно быть около ста тридцати. Я встречалась с леди Нуору-тор, но мы никогда не были близки.
Мама поворачивается ко мне спиной.
– Моногамность – бред. А для нашего вида придерживаться одного партнера – биологическое самоубийство. В прежние времена и речи не могло быть ни о чем подобном, но с появлением Щита… Мы еще сохранили достаточно здравого смысла, чтобы не давать спутникам жизни связывать друг друга узами, не позволяющими одному пережить смерть второго. Но этого недостаточно, явно недостаточно. Абсурдность подобных отношений стала совершенно очевидна в последние годы, Эпидемия лишь расставила все точки над «i».
Я несколько озадачена, но уже начинаю понимать, куда она клонит.
– Обвенчанные Душами слишком близки, они фактически становятся всем миром, всем смыслом друг для друга. Всем. Когда один погибает, второй остается жить, но это лишь оболочка прежнего существа, не способная ни на что, кроме боли. Впрочем, кому знать, как не тебе.
Впиваюсь когтями в руку. Да, я очень хорошо понимаю, куда она клонит.
– К сожалению, твой случай далеко не единственный. Нуору-тор, Нуору Пламенеющее крыло, Нуору Неукротимая, наследница Хранительницы… Ее муж тоже погиб в Эпидемии. Только позже стало понятно, что тогда же мы потеряли и Нуору. Она… Сейчас она – официальный лидер оппозиции, где объединились те, кто желает возвращения прежних порядков. Кое-кто воспользовался ее болью, чтобы достичь своих собственных целей, умело подталкивая к последнему краю. Несколько недель назад…
Она вдруг замолкает, снова начинает метаться из стороны в сторону. Виортея куда-то исчезает, бормоча о напитках. Вииала старательно расправляет платье. Отец выглядит так, словно разрывается между мной и мамой, прекрасно зная, что ни к одной сейчас лучше не подходить.
– Ладно, выкладывайте все до конца. Я выдержу.
Даратея опускается на пол, точно из ее тела вдруг выпустили весь воздух. Крылья оборачиваются вокруг плеч в бессознательном защитном жесте. Ох, и не нравится мне все это.
– Недавно они перешли к решительным действиям. Ты лучше меня знаешь о той связи, которая существует между матерью и ребенком. Связи, которая позволяет танцевать туауте, создавая эль-э-ин. Так вот, Нуору-тор, наследница клана Шеррн, каким-то образом нашла способ повернуть эту связь наоборот. Естественно, ни о каком притоке энергии и речи быть не может, но вот побочные эффекты… Она как-то умудрилась спровоцировать ту-истощение. Она просто-напросто убила свою мать, точнее, убивает. Эва угасает с каждым днем, и со дня проявления первых признаков прошло уже более тридцати дней. Скоро Эвруору-тор покинет нас, и тогда Хранительницей станет ее единственная дочь. И эль-ин последуют за ней.
Звуки вдруг становятся неестественно громкими, окружающее плывет размытыми пятнами. Реальность ускользает. Использовать родительскую связь так… так…
Мама подается ко мне всем телом, но Раниэль-Атеро удерживает ее крылом. К счастью. Если бы кто-то сейчас попробовал приблизиться ко мне со своей понимающей жалостью, пролилась бы кровь.
Запрокидываю голову, судорожно втягивая воздух. Туауте, туауте, будь оно все проклято. Нежели это никогда не кончится?
Рука, прикоснувшаяся к моей спине, не претендует ни на понимание, ни на сочувствие. Она просто и прямолинейно накачивает меня энергией. Сначала возмущенно застываю, затем расслабляюсь, спокойно плыву в потоке чужой силы. Аррек, ну откуда ты такой на мою голову?
В принципе действия Нуору-тор даже нельзя считать убийством. Ребенок имеет власть над своим родителем, так или иначе. Есть долг, долг перед существом, которого ты насильно, не спрашивая согласия, ввергаешь в этот мир, но вот только никому еще не приходило в голову требовать этот долг таким образом…
Они продолжают что-то говорить, но я уже поняла, что так просто мне с новостями не справиться. Надо посмотреть на что-то красивое.
– Разумеется, сейчас, когда ты появилась, все изменится. До тех пор, пока Эва жива, власть принадлежит ей. Ты просто передашь Хранительнице свои выводы, она проведет изменение Эль, и Нуору-тор не останется ничего другого, как поддержать все решения. Но до этого нужно еще попасть в Эвруору-онн…
Виортея появляется в проходе, неся два тяжелых подноса. Сильное тело под прозрачной кисеей зеленых крыльев двигается стремительными рывками, замирая вдруг, затем снова теряя очертания в порыве. Знаменитая грация вене. Темный водопад волос охватывает тело тяжелым плащом. Как же можно сражаться, имея такую прическу? Как-то ведь умудряется, иначе не носила бы у пояса одушевленное оружие.
Она скользит между сидящими фигурами, изящно изгибается, протягивая фрукты или сосуды с напитками. Струящийся поток энергии и тяжелый водопад волос открывают безупречные линии, создавая впечатление потрясающей чувственности. Ах, моя племянница, кажется, только-только обнаружила, что она женщина и теперь торопится убедиться в этом.
– …перекрыли все подходы и к личному жилью Хранительницы, и к Шеррн-онн так, что пробраться туда будет непросто. Возможно, придется спускаться в Ауте. Сейчас над этим работают, Путь будет готов самое позднее через сутки…
Только сейчас понимаю, что бессознательно соскользнула в тот особый вид аналитического транса, в котором пребывала все последние пять лет среди людей. Вот тебе и расслабилась дома.
Тем временем выдрессированный разум сопоставляет кусочки информации и проводит политические параллели. И выводы мне совсем не нравятся.
– … самое главное успеть до того, как для Эвы станет слишком поздно…
Поднимаю руку, и возникает гробовая, какая-то выжидающая тишина. Чего они от меня ждут, истерики? Божественного откровения?
Ну дошла, докатилась, долетела… Когда только успела?
– Почему?
Тишина приобретает несколько озадаченный оттенок. В самом деле, общение с Ощущающим Истину меня избаловало произношу слова, не подкрепляя их сен-образами, и ожидаю, что всем будет понятно направление моей мысли.
Красиво выписываю в воздухе объяснения, подкрепляя их вербальным дополнением.
– Почему вы все так спокойно принимаете мой план? Мама, ты ведь была совсем не против возобновления обычая туауте, за тем конкретным исключением, что он не должен касаться меня. Тетя Ви, вам ли не знать целесообразности такого решения? Виор, ты-то почему влипла во все это?
Начисто игнорирую мужчин, их мнение сейчас несущественно. Меня интересуют женщины. Матери. Потенциальные эль-э-ин.
Молчание. Многозначительное такое, сочное, какое умеют создавать лишь настоящие профессионалы.
– Итак?
Виор как-то умудряется передать кривую усмешку пожатием ушей. Окутывающий ее плащ энергии слегка потрескивает от энергетических разрядов.
– Не хочу умирать молодой.
Коротко и ясно. Никаких возвышенных перлов.
– Вииала-тор?
– Хранительница приказала мне прибыть сюда и поддержать любое твое решение. Я повинуюсь своей госпоже.
