Стражники по бокам завопили как резаные Крестьяне нестройно поддержали. Серега, подумав маленько, тоже во всю глотку начал вопить:
– Жанивская зелень все перебьет! Жанивская зелень…
Милорд встретился с Серегой глазами и милостиво улыбнулся ему. Вот уж нас и приметили. Что и требовалось получить. Теперь Луги по крайней мере остережется задевать его слишком уж открыто. Будем надеяться, что остережется – все ж таки само его благородие заметило, активист, блин… Правда, исподтишка все равно гадить будет раза в три больше, ну да опять-таки будем надеяться, что долго он тут не задержится. Наше дело маленькое – помешать обряду Луны, или как там еще называется это магическое действо.. И все.
От криков, незамысловатых по содержанию и откровенно придурковатых по тексту, во рту оставался сильный привкус дешевого мыла. Милорд Жанивский, прокурлыкав свое воззвание, убрался восвояси, стражники завернули толпу крестьян налево и, пиная сзади, погнали к небольшой калиточке в заборе. Ура, ребяты, испытания начались!
Сразу за забором, чуть поодаль от калитки, громоздилась куча камней, блестевших на солнце гладкими отполированными боками. Каждый величиной с коровью голову, никак не меньше.
– Разбирай! – щедро “разрешил” стоявший у кучи служивый. – Усе ваше! Так что не боись, подходи, бери – не скупись… И стройсь с каменюками в руках!
Крестьяне заохали, зароптали чуток погромче, чем мыши (то бишь по-местному мучачи) пищат. Стражники тут же взяли копья наперевес. Ропот смолк, пейзане с сокрушенными лицами принялись разбирать глыбы. Серега с усилием выдрал из кучи камень поменьше, как ему показаюсь. Пальцы соскальзывали с округлостей – того и гляди упадет на ногу. Или еще на кой-кого… Он поморщился, мысленно охарактеризовав в самом неприглядном свете бедную мать милорда Жанивского, и без того неумолчным шепотом поминаемую по бокам. После общения с леди Клотильдой, кстати, у него в этом деле появился солидный словарный запас – так что охарактеризовал по первое число. Затем взвалил норовящий выскользнуть из рук валун на плечо и занял свое место в веренице крестьян, понуро склонившихся под тяжестью таких же каменюк.
– Ну вы, навозные! – обратился к ним с прочувствованной речью ближайший стражник, как только построение закончилось. – Сейчас – бегом вокруг замка. Сбежать и не мечтайте, впрочем, вот помечтать об этом вполне можете. Сие даже навозу не повредит, ха-ха! Камни не скидывать! Нам из-за вас предстоит бежать три круга! Ну и вам, само собой. Только вам с дополнительной радостью – это я как о камнях, так и о дерьме в штанах! От натуги, навозные, на навоз изойдете, о-хо-хо! И не советую отставать, особенно первым! Впрочем, можете и отстать, а то по вечерам в последнее время скучновато! Ну, трогай!
Сбежать действительно не было никакой возможности – дюжие молодцы с оружием из числа стражи, сопя, бежали рядом, ради развлечения покалывая бегущих крестьян концами копий. Многие дергались от боли, роняли камни, потом им приходилось заново взваливать себе на плечи скользкие глыбы, снова бежать, только уже еще быстрее, потому что надо было догонять ушедший вперед строй… Впрочем, Сереге в данный момент было совершенно не до жалостливых чувств. Потому что рядом с ним бежал Луги.
К концу первого круга зад у Сереги стал одной кровавой раной. Луги изгалялся как мог… И как ему только удавалось держаться, – ну, не впереди, конечно, всего лишь в конце строя, но все ж в строю, на ногах, бегущим и не отстающим, – Серега ума не мог приложить. Видимо, шатания по лугам да по лесам с леди Клотильдой давали-таки о себе знать. И это радовало. Ибо прозрачные намеки стражника на развлечения по вечерам за счет первого отстающего были чересчур уж прозрачны. Строй тяжело бежал на подгибающихся ногах, рядом радостно бухали стражники – налегке, с одними копьями. Сбежать и вправду не было никакой возможности. Лично он и не собирался этого делать, но вот крестьяне, со стонами трусившие спереди и сзади, надо думать, явно не отказались бы.
Третий круг оказался просто пыткой. Легкие горели, горло перехватывало, ноги, казалось, просто не существовали – так деревянные подпорки ниже пояса, которые он как-то умудрялся переставлять. Оказавшись при этом впереди всего строя. Луги, давно отставший на одном из поворотов – забор за замком выписывал долгий, усеченный с краешку эллипс, – ковылял теперь где-то в хвосте колонны. Так что Серегин зад отдыхал…
Они закончили третий круг и повалились на землю, хрипя и задыхаясь. Даже стражники сделали то же самое, а ведь у них-то бег был налегке, без камней. Калитка растворилась, перед людьми, лежавшими вповалку, опять объявился милорд Жанивский. Пушистая собачонка на этот раз красовалась на плече, вернее, на могучем козырьке подплечника. Милорд подбоченился, обвел всех картинным взором – ну ни дать ни взять полководец перед верными войсками. Суворов на марше, бля… Серегу его сраное благородство обласкало особым взглядом. Мол, герой, паря, победитель забега…
– Мои верные и новые солдаты! Вы с честью выдержали первое испытание, и я уже почти могу вам доверять! Сейчас вас покормят! Еда будет отличной – вы это заслужили! И по чаше пива на человека – вы это тоже заслужили! Ну а теперь поговорим о тех, кто этого не заслужил! Приведите ко мне первого… нет, трех из числа отставших первыми!
Где-то на левом фланге, позади, возникла некоторая суматоха. И кончилась, сменившись воплями. Стражники за руки подволокли к милорду трех упирающихся и дико кричащих бедолаг.
– Вот они, первые недостойные быть среди вас! Солдаты мои! Я не опозорю вас, зачислив в ваши ряды отвратительных слабаков! Э-э… Возьмите вот этого.
Он ткнул одного из бедолаг носком сапога из зеленой замши. Двое остальных тотчас умолкли, отползли в стороны. Стража им не препятствовала. Помеченный милордом тоже прекратил орать, сжался на земле в тугой комок, затрясся, тихо всхлипывая.
– Итак, слабак… Рожден мужчиной, но не ведешь себя по-мужски… Таким ни к чему радоваться красотами этого мира.
Стражники поволокли сжавшегося в комок несчастного к калитке. Туда же проследовал и милорд Жанивский. Лежавших на земле крестьян подняли пинками. Вслед за господином погнали во двор.
В центре пятачка, прямо под задними окнами замка, сооружалось что-то шибко похожее на крест. Серегу вместе с остальными новобранцами подогнали поближе. Выстроили полукругом. Вокруг загадочного сооружения прогулочным шагом туда-сюда расхаживал милорд, гладил собачонку, притулившуюся на плече. Привели крестьянина, подтащили к кресту. По лесенке загнали наверх и присобачили веревками в классической позе распятого Христа. К ногам привязали вязки соломы… Сердце у Сереги нехорошо екнуло. Он уже начал помаленьку догадываться, какого рода “развлечение” им уготовил увидеть милорд. Гад, Нерон малахольный выискался…
– Солдаты! – опять завел излюбленную пластинку холеный красавчик в зеленом. – Тот, кто недостоин быть солдатом, должен… просто обязан очистить землю от своего присутствия. Или за него это должны сделать другие. Надеюсь, вы согласны со мной. Так?! Не слышу…
Толпа справа и слева от Сереги заволновалась, раздались торопливо-испуганные вскрики:
– А как же! Точно, наш милостивец… Так точно, ваше благородие! Все, что милорд говорит… все оно и верно, уж так верно…
Милорд обвел нестройно кричащую толпу недовольным взглядом. Выждал тишины и заявил со значением:
– Не нуждаюсь в вашем одобрении. В следующий раз, чтоб вы знали, следует вам только дружно проорать: “Многих лет милорду”… Понятно? Ну а теперь… Честь освободить эту землю и наши ряды от недостойного я предоставлю… предоставлю…
Взгляд Жанивского скользнул по рядам и уперся в Серегу. Губы его благородия растянулись в маслянистой улыбочке.
– Лучшему! Пусть докажет, что и впрямь может стать лучшим из моих новообретенных солдат. Подведите его к заготовке…
Серега стоял как замороженный. На фига было вырываться вперед, стучало у него в голове. На фига, на фига… Подошел ухмыляющийся Луги, ухватил за плечо, рывком выдрал его из строя, прошипел:
