— И мы это сделаем, — торжественно провозгласил он. — Или умрем сражаясь.

Пирс слегка повысил голос, и тот эхом разнесся по пространству между куполами, перекрыв даже шум людской суеты, всех этих солдат и ополченцев, сновавших туда-сюда с коробками и тюками.

— Пришел тот день, когда мы перестанем бежать и прятаться. Сегодня мы закончим просто досаждать врагу, мы станем наносить ему настоящие раны! Настало время зеленокожим бояться нас!

Рев согласных голосов поднялся от добрых шести десятков глоток вокруг, эхом отозвавшись от высоких стен. Я отступил в тень, позволив перлийцам наслаждаться собой в этот миг. Император знает, что им придется туго, едва лишь снова начнется наше путешествие.

— С дороги! А, это вы. Простите. — Демара, тащившая на себе переносной пулемет огневой поддержки, который был едва ли не с нее размером, шагнула в сторону, чтобы обойти меня. Тэмворт следовал за ней в двух шагах с треногой, заброшенной за спину бронеплитой, долженствующей защищать расчет орудия, и с коробками патронов в обеих руках. На лице девушки-бандитки появилось странное, смешанное выражение недовольства, уважения и вызова, когда она обратилась ко мне: — Или я должна добавить «сэр»?

— Обычно да, — произнес я. — Но я не гонюсь за формальностями.

— Мы это поняли, сэр, — вставил Тэмворт.

Демара кивнула:

— Спасибо, что разрешили брать всякую всячину. — В ее глазах промелькнуло сомнение. — Вы ведь не имели в виду только ружья и тому подобное, правда?

— Что вам больше подходит, — заверил я.

— Круто. — Она оглянулась на Тэмворта. — Видишь? Я же говорила, что все будет тип-топ. — Затем девушка снова обратилась ко мне: — Тэм говорил, что мы можем брать только легкие штуки. — Она бросила на тяжелое орудие в своих руках такой нежный взгляд, будто это был котенок тринкса. — Но я как увидела ее, так сразу сказала: вот она, моя пушка.

— Наслаждайтесь, — напутствовал я.

Оба ухмыльнулись и быстро удалились в сгущающуюся темноту. Через мгновение из-за угла ближайшего здания вывернул погрузчик и с шипением пневматических приводов остановился, легко удерживая в клешнях коробку высотой почти с меня. Фелиция улыбнулась мне, превращенная своими белыми одеждами и наступающим сумраком в благожелательного призрака.

— Почти последняя, — сообщила она. — Из того, по крайней мере, что может нам пригодиться.

— Отлично. — Я кивнул. — А что в остатке?

— В основном крупные снаряды, но нам не из чего ими стрелять. — Ее ухмылка расширилась. — Когда будем взрывать это местечко, должно неплохо жахнуть.

— Рад слышать, — только и произнес я. — А как с машинами?

— Неплохо. Я проведу за ночь последние проверки.

Ее энергичность в то время показалась мне ошеломительной; лишь позже я узнал, что, как и у многих техножрецов, мозжечок ее был заменен аугметической системой, которая, помимо всего прочего, позволяла ей обходиться без сна едва ли не бесконечно.

— Если у вас есть минутка, то я обсудила бы несколько идей по поводу этой вот машинки.

— Вы хотите взять ее с собой? — изумленно вопросил я.

— О да. Конечно, пока она славна только перетаскиванием туда-сюда коробок, но не забывайте, этот агрегат выполнен на основе «Часового». — В ее голосе появилась определенная нотка энтузиазма. — Он будет намного быстрее и маневреннее на пересеченной местности, чем даже «Химера».

Технопровидица подняла одну из клешней погрузчика в подобии салюта, заставив меня сжаться от предчувствия, что коробка рухнет мне на ноги, но та оставалась на месте, ловко сбалансированная Фелицией на одной точке.

— И он окажется более чем полезен, если какая-то из наших машин застрянет.

— Хороший довод, — признал я, сторонясь, чтобы дать ей пройти, затем обернулся к Юргену. — Пора бы и нам собираться.

Мой помощник согласно кивнул.

— Завтра будет еще полно дел, сэр, — отозвался он.

Хотя если бы я в тот момент знал, насколько слабое это выражение для того, что нам предстояло, уверен, мне всю ночь не пришлось бы сомкнуть глаз.

Как мы ни старались, а уже перевалило за полдень, когда наше разношерстное собрание машин было готово отправляться, и я, как мог, скрывал свое нетерпение, пока гражданские рассаживались по местам. Последние несколько тюков драгоценной поклажи привешивались на борта наших «Химер», уже и так настолько увешанных ею, что противопехотные лазеры сделались совершенно бесполезны, и Тайбер был уже готов устроить из покидаемого нами места такой фейерверк, чтобы было видно с самого Золотого Трона. Мы расположили заряды взрывчатки в каждом из зданий и еще несколько подрывных патронов к оставшемуся в хранилище оружию и снарядам, просто на удачу, но все же я намеревался быть отсюда как можно дальше, прежде чем позволить саперам передать по воксу импульс, который приведет все это в действие.

— Последнее, — в конце концов доложил Тайбер, подбегая к командной «Химере», где Юрген и я расположились вместе с Пирсом и остатками его подразделения.

В нормальных условиях я последовал бы своей привычке и забрал бы для собственных нужд одну из «Саламандр», но с меня уже хватило езды в открытой машине по подобной местности. Разведывательные же машины были назначены для той работы, для которой и были сконструированы, — они патрулировали впереди основной автоколонны и на флангах, время от времени докладывая, что все еще не видно и следа зеленокожих, хотя я все равно не собирался позволять себе погрузиться в обманчиво-спокойное состояние. С самого первого момента прибытия на Перлию я научился доверять своей хронической паранойе больше, чем чему бы то ни было.

Вдобавок к прочим положительным моментам командная машина должна была идти в центре нашей импровизированной армии и быть защищенной настолько, насколько это вообще возможно. Я, конечно, и не думал сообщать Пирсу, что именно это было основной причиной пересесть к ним, а вовсе не необходимость контролировать любую нештатную ситуацию, чему должен был весьма способствовать набор специализированного вокс-оборудования и ауспиков, которые командная «Химера» несла на борту. То, что я мог почти с таким же успехом получать информацию и отдавать приказы с помощью моего старого доброго микрокоммуникатора, по-прежнему глотая при этом пыль в нашей орочьей костоломке, ему, кажется, в голову не пришло, а если и пришло, то он оставил эту мысль при себе.

— Отлично, — похвалил я Тайбера, в последний раз перед отправлением окидывая взглядом тот сброд, который мы назвали военным конвоем.

А что еще оставалось делать, если в нашем распоряжении была лишь примечательная смесь имперских и орочьих машин, настолько перегруженных закрепленным снаружи грузом, что эта разница все равно была малоразличима, — оставалось лишь смириться с тем, что выглядим мы, как куча бездомных со своим барахлом, а не военное формирование.

Я уже готов был дать сигнал выдвигаться, когда знакомый свист поршней и звяканье валов предупредили меня о появлении погрузчика. Обернувшись на звук, я был вознагражден особенно радостным помахиванием рукой Фелиции, перегнувшейся через дверь кабины, притом что сам я мог лишь пялиться в полном ошеломлении на труды ее рук.

— Император, Сущий на Земле! — воскликнул я. — Что вы с ним сотворили?

— Я же предупреждала, что у меня есть на его счет некоторые идеи. — Голос технопровидицы звучал совершенно обыденно, эхом отдаваясь у меня в ухе, что хорошо, я полагаю, поскольку в противном случае я не мог бы разобрать ни слова за ревом запускающихся вокруг нас двигателей.

Одна из идей, которая ей пришла в голову, очевидно, заключалась в установке на погрузчике вокс-оборудования.

Место камнебетонного противовеса за спиной шагающей машины занял обширный металлический бак, полный, судя по ведущему в нутро машины переплетению труб, прометия. С таким количеством топлива на борту Фелиция, должно быть, могла добраться без остановки до самого побережья, хотя, очевидно, часть этого запаса планировала иначе: под кабиной «Часового» был смонтирован тяжелый огнемет, чей поджигающий элемент нежно шипел, наполняя воздух слабым запахом гари. Как, во имя всей галактики, Фелиция собиралась использовать его, учитывая, что панель управления огнем в кабине у этой модификации была предназначена для управления клешнями, я не имел ни малейшего понятия. Лишь позже, когда мне случилось наблюдать, как она со всем и всяческим удовольствием набросилась на встреченный по дороге орочий патруль, я осознал, что она наскоро прикрутила к нему подобие гашетки, которой могла управляться с помощью своего механического хвоста.