Когда люк снова закрылся за нашими спинами, отсекая суматоху общего коридора, мы остались в тускло освещенном проходе с раскрашенными в кодовые цвета, но изрядно скрытыми пылью трубами, значительно более узком, чем только что покинутый нами.

— Где это мы? — поинтересовался Дивас.

— Двадцать третий технологический канал, — откликнулась Кэрри так, будто кому-нибудь, кроме нее, это что-либо говорило, и повела нас вперед, двигаясь легкой трусцой, вызвавшей к жизни весьма примечательные колыхания под ее форменной одеждой. — Тут мы пройдем быстрее.

Она, очевидно, что-то искала, потому что через несколько минут внезапно остановилась, так что я от неожиданности приложился к ее спине, впрочем без всякого неудовольствия от полученного ощущения.

— Чего мы ждем? — спросил Дивас, глядя почти столь же непонятливо, как Юрген.

Вместо ответа Кэрри сняла настенную трубку вокс-линии и отбила код на цифровой клавиатуре.

— Хочу выяснить, что происходит, — пояснила наконец она. Пока звучали эти слова, я ощутил, как по плитам пола под моими ногами пробежала едва заметная дрожь, и, если это только возможно, выражение озабоченности на ее лице только усилилось. — А вот это уже совсем нехорошо.

— Комиссар? — Юрген показал на маленький информационный пюпитр, установленный в нише неподалеку, под знаком Омниссии, вне сомнения предназначенный для использования технопровидцами, проводившими рутинный осмотр и ремонт тех жизненно важных систем корабля, что сейчас окружали нас. — Может, выясните что-нибудь тут?

— Возможно… — протянул я.

Конечно же, техножрецом я не был, но, как и любой другой, еще в Схоле освоил базовые ритуалы вызова данных и был готов попробовать. Пока Кэрри шепотом поспешно переговаривалась с кем-то, кто находился на другом конце вокс-линии, я пробормотал катехизис активации и шмякнул по руне питания. Гололит ожил, проецируя вращающееся изображение шестерни Адептус Механикус, и я ввел свой комиссарский код, надеясь, что он окажется столь же эффективным в отношении флотского оборудования, как и его гвардейского эквивалента.

— Похоже, работает, — озвучил свои наблюдения Дивас шепотом, но достаточно громким, чтобы нарушить мою сосредоточенность. — Что вы ищете?

— Да фраг меня раздери, если знаю, — огрызнулся я — этого оказалось достаточно, чтобы его заткнуть, — и вернулся к клавиатуре.

Юрген указал на одно из тех изображений, что появились поверх рисунка шестерни.

— Похоже на картинку корабля, — любезно подсказал он, подчеркивая свое заявление волной дурного запаха изо рта.

Ни одна ни другая не была похожа вообще ни на что известное мне, так что я выбрал эту единственную, что вызвало к жизни трехмерное изображение «Длани возмездия», медленно поворачивающееся вокруг своей оси и мерцающее, как и на всех подобных гололитических устройствах. Несколько точек на его корпусе были отмечены красными или ярко-алыми пятнами, простиравшимися на одну-две палубы в глубину, вызывая сходство с кровавыми ранами. Пока мы вглядывались, стараясь осознать предоставленную нам информацию, появилось еще одно такое пятно, одновременно я ощутил все ту же слабую вибрацию, снова прокатившуюся по плитам палубы.

— Что это все значит? — спросил Дивас.

Мои ладони снова принялись зудеть. Ничего хорошего это не означало, уж тут-то я был уверен.

— Повреждения. — Кэрри вернула трубку вокса на место, глядя с напряженным выражением лица. — Нас поджидал орочий флот.

— Но откуда они знали? — не поверил Дивас. — Мы же совершили переход совершенно случайно, не так ли?

— Выходит, что нет. — Тон Кэрри стал резким и решительным. — Навигатор выбыл из строя из-за какого-то значительного психического шока, и он не единственный. Почти половину флотилии вышибло обратно в Материум, далеко от предполагавшейся зоны выхода, и зелененькие теперь используют нас вместо мишеней в тире. К счастью, некоторые боевые корабли тоже оказались здесь, иначе мы уже были бы кучей дрейфующего мусора.

— Но как им это удалось? — продолжал настаивать побледневший Дивас.

Кэрри только пожала плечами.

— Да какая разница? — вмешался я, в то время как мое сознание уже заработало на полную мощность. — Нам нужно соединиться с полком и вывести наши шаттлы из корабля.

Я потянулся к своему микропередатчику, надеясь, что у Мострю хватит здравого смысла начать посадку в преддверии эвакуации.

— Если мы не сумеем спустить артиллерию на планету, то с тем же успехом могли оставаться на Кеффии.

Конечно же, орудия волновали меня в самую последнюю очередь, но обеспечение их безопасности будет лучшим предлогом для того, чтобы как можно быстрее покинуть корабль. При некоторой удаче зеленокожие окажутся настолько заняты разнесением на куски крупных кораблей, что у них просто не хватит внимания или лишних зарядов на миниатюрные шаттлы. Но мне тут же пришлось опустить руку — микрокоммуникатор, как, впрочем, и многое другое, что могло бы пригодиться нам в этой неожиданной передряге, остался в моей каюте.

— Вы правы конечно же, — согласно кивнул Дивас, очевидно ободренный моими словами. — Как быстрее пройти к ангарной палубе?

— Сюда. — Кэрри показала на схеме корабля путь, которым мы должны были последовать, и отключила информационный пюпитр, несомненно полагая, что мы запомнили дорогу.

Выросший на нижних уровнях улья, я подсознательно запечатлел в памяти трехмерный лабиринт корабельных переходов, едва только взглянул на его изображение, так что был теперь уверен, что моего врожденного чувства направления будет достаточно, чтобы безопасно добраться до пункта назначения, случись нам разделиться с нашим проводником. Дивас же глядел с большим сомнением, но поневоле пристроился замыкающим, стараясь держаться так далеко от Юргена, как только было возможно в данных обстоятельствах.

— Проведу вас до эксплуатационного прохода по правому борту, дальше отправитесь сами. Мне нужно быть на посту.

— Понятно, — произнес я, переходя следом за ней на бег и устремляясь вперед через внутренности корабельного подбрюшья.

По правде говоря, мы двигались таким ходом всего пару минут, но это время растянулось едва ли не в вечность из-за выброса адреналина и того неприятного ощущения, что постоянно ожидаешь следующего дрожания плит палубы и размышляешь, ударит ли на этот раз оружие врага достаточно близко, чтобы убить нас. Однако по прошествии этих минут Кэрри благополучно указала нам на еще один люк, по виду абсолютно идентичный тому, через который мы попали в это странное пространство за стенами тех обычных коридоров, к которым успели привыкнуть за несколько недель путешествия.

— Сюда, — распорядилась она, нажимая на руну, расположенную сбоку от створки, чем заставила ее с шипением отойти в сторону.

И снова гул возбужденных голосов и лязганье подошв о плиты палубы ворвались в мои уши. Впрочем, по своей интенсивности эти звуки были все-таки заметно меньше; можно было предположить, что большинство гвардейцев, находившихся на борту, уже успели присоединиться к своим полкам, а большинство членов экипажа заняли свои места.

Когда мы появились в коридоре, я на секунду замер, ощущая присутствие Юргена совсем рядом и стараясь сориентироваться. Я уже достаточно хорошо представлял себе, где мы оказались, а через мгновение нашел глазами и четкий указатель на это в виде ярко-красной иконки спасательной капсулы, одной из сотен ей подобных, разбросанных в стратегических позициях по всему объему корабля. Идентификационный номер на ней сообщал, что мы находимся на палубе семьдесят четыре, в секторе двенадцать, всего в нескольких сотнях метров от того ангара, где были складированы наши «Сотрясатели».

— Отсюда вы должны легко найти дорогу, — произнесла Кэрри, наблюдая, как мимо поспешно проходит пара гвардейцев, несомненно катачанского происхождения: мощные, бугрящиеся мышцами торсы говорили об их родном мире так же красноречиво, как и их форма.

Я уже собирался что-то ей ответить, как вдруг палуба под моими ногами будто скрутилась с визгом раздираемого металла, а потолок неожиданно оказался гораздо ближе, чем ему полагалось быть. Свет столь же внезапно погас, а через мгновение зажглись мутно-красные люминаторы, которые мерцали в темпе охваченного паникой сердца. Завыли сирены, но звук их раздавался удивительно приглушенно.