На экране появилось лицо Михаила Хиросимского.

– Будучи на свободе, Хиросимский финансировал как правые, так и левые партии, считая их весомым противовесом тогда еще не окрепшей вертикали авторитарной власти. На его взгляд, сегодня единственной фрондой остаются левые. На самом же деле он всегда был далек от народа. Показательно, что Кремль не побоялся этапировать его из Читы в Москву на слушание очередного дела. Русские прекрасно понимают, что массам плевать на Хиросимского.

Но в одном он прав. Расшатать российскую власть можно только изнутри. Это так. Вы, джентльмены, и я рад этому, не поддаетесь идеологическим стереотипам и прислушиваетесь к Хиросимскому. План «Либра» не отрицает использования в целях деструкции и подрыва рекомендуемых Хиросимским левых экстремистов. Но концепция управляемого нами хаоса намного шире. Наш авангард не только левые. Их активность, конечно, обеспечена. Она порождена завистью, желанием экпроприации, чувством несправедливости. Только нищие умеют по-настоящему ненавидеть власть – зажравшуюся, коррумпированную, надменную. Они легко пойдут на кровь.

Но нам потребуется не только классовая борьба, но и разделение по этническому признаку. Как можно более мелкое национальное крошение, а лучше религиозная война. Шаг первый – дестабилизация в Ингушетии и Дагестане, шаг второй – столкновения в Крыму, шаг третий – бунт в Москве. Для всего этого потребуется один Мессия и много вождей, наших Рабочих лошадок. В национальных провинциях ими станут наши эмиссары и не обласканные Кремлем элиты. В Москве нашим инструментарием будет человек-загадка по фамилии Соболевский. Он тягловая лошадь нашего проекта. Здесь я прошу поверить мне на слово. В России в момент бунта лучше всего положиться на легендарного гангстера. А Соболевский – это самый кровавый гангстер, которого я когда-либо знал. Вы спросите меня, не порождаем ли мы нового Бен Ладена. Лично я выбираю меньшее из зол. Дестабилизация России, ее ослабление – первостепенная задача… Ну а Мессия сегодня вышел на свободу из зоны в Читинской области. Прямой эфир из провинциального города Краснокаменска Читинской области…

Хиросимский сел в вертолет, поднялся на его борту ввысь. В километре от земли прогремел мощный взрыв, раздробивший вертолет на мелкие куски… Зал ахнул, хоть и предполагал такой исход. Честнее, был заранее оповещен о подложенном взрывном устройстве.

– Да-да, господа. Только мертвый пророк может считаться Мессией. Тем более в жестокосердной России, где брат шел на брата, что мы с удовольствием мечтаем повторить. Ну а теперь о самом насущном в век информационной борьбы и медиавойн. О Телекиллере – нашем козыре в рукаве, нашем Ферзе.

Изображение непримиримых российских политтехнологов с накрученными усами и бородами а-ля Столыпин немного разрядило напряженную атмосферу в просмотровом холле.

– Парадоксально, но на нашей стороне московские эксперты-бородачи, усачи новой, а вернее, хорошо забытой провокаторской плеяды, выступления которых сейчас востребованы в Москве как никогда. Ура-патриоты, как ни странно, наши союзники. Они нагнетают атмосферу этнической и религиозной ненависти не хуже наших СМИ. Но нам нужен свой информационный киллер, который будет слушать Суфлера. То есть меня, с вашего позволения.

Цепь политических убийств, замораживание счетов российских фирм на Западе – ничто в сравнении с телевизионщиком, которому доверяют. Мы почти у цели. Думаю, скоро мы получим нужного человека, недостающее звено нашей цепи. Нам не придется дискредитировать российские источники информации. Достаточно будет иметь в них своего человека. За нами не заржавеет. Мы умеем существенно опережать подачу информации. Мы первыми расскажем о событиях, даже о тех, которых не было. С высадкой американцев на Луне ведь получилось, несмотря на то что звездно-полосатый стяг на флагштоке колыхался на ветру, которого там нет.

Итак, Россия должна услышать о восстании, о бунте. И даже если он провалится, что, скорее всего, и случится, центральные российские каналы устами самых популярных тележурналистов заявят о том, что тоталитарный режим низвергнут. Пока русские будут приходить в себя, с ними легче будет разговаривать, они станут куда уступчивее. Это еще одна мысль, которую я хотел бы до вас донести. План «Либра» успешен по определению. Он беспроигрышен даже в случае неудачи.

Как вам, господа? Кстати, я прошу оценить наш план не аплодисментами, а чеками. Это моя американская традиция. Так что будьте снисходительны, как я стоически переношу ваши ритуалы. Моя помощница пройдется по рядам. Пожалуйста, господа. У Маргарет две шляпы. Соломенная – для пожертвований на организацию последующих этапов проекта, шляпа из латекса – для ставок на тотализаторе. Напоминаю, ставим только на количество убитых, раненые и пропавшие без вести не в счет. Только на убитых, джентльмены. Отдельно – на убитых в Украине, отдельно – в России.

Ассистентка приступила к сборам.

– Спасибо, спасибо, да, да, это в шляпу из латекса, – благодарил Уайт, произведший фурор своей презентацией. – В фонде организаторов тотализатора, как и в грузинском проекте, останется лишь 13 процентов. Все остальное пойдет на выплаты выигрышей. Оплачивается пять первых мест. Победят те, кто укажет данные по убитым в нашей новой игре с минимальной погрешностью…

– Мистер Уайт, – куратор из Лэнгли, единственный, если не считать Уайта, на этом собрании, чуть было не отвлек соотечественника, – вот, кстати, тот египтянин, которого вам поручили сюда доставить.

На него широкими глазами смотрел человек в халате с наручниками на руках. Уайт не растерялся. Он извлек из кобуры свой «смит-вессон» и выпустил в грудь террориста две пули. Одна попала в сердце, другая в область живота. Комментарий Уайта был краток:

– Когда я иду на «русского медведя», мух щелкаю без разбору.

И снова поведение международного авантюриста восприняли с восторгом. Труп унес все тот же привратник, ассистентка продолжила сборы. Цифры на чеках впечатлили Суфлера…

Пол Уайт уже предвкушал наслаждение комфортным перелетом в Россию. Безусловно, это будет частный самолет с белыми креслами, шестом для стриптиза и топлес-стюардессами. Он уже летал на таком, принадлежащем одному из присутствовавших здесь банкиров. Летал в бразильский Рио. Там у его кураторов из ЦРУ и нынешних партнеров тоже были интересы. Они давно пытались поссорить Бразилию с Венесуэлой… Им до всего было дело. Теперь они зажглись идеей приготовить с его помощью суп из топора для непримиримой России. На ближайшие несколько месяцев Суфлер был обеспечен высокооплачиваемой работой.

На следующий день Пол Уайт решил прогуляться по Лондону. Он подразнил лебедей в Гайд-парке, сверил часы по Биг-Бену, прогулялся по набережной Миллбанк, что соединяет Парламент с галереей Тейт. Туда мистер Уайт направился вовсе не из желания полюбоваться полотном Уильяма Блейка «Сострадание». Отсюда открывался превосходный вид на офис британской разведки МИ-6. Весь вечер он ходил угрюмый. Размышлял о предстоящей поездке в Россию, о Штатах и Британии. Напоследок он плюнул в Темзу с Тауэрского моста, заключив, что впредь будет думать только о себе…

Я ожидал Лорда на модной веранде клуба «Сохо– румз», восстающего из пепла всякий раз наперекор периодическим рейдам Госнаркоконтроля и потугам старой гвардии «промоутеров-погорельцев» возродить былую славу сгоревшего «Дягилева» на площадке утонувшего «Форбса». Можно ли реанимировать труп искусственным дыханием, даже если во время вдохов и манипуляций с грудной клеткой приговаривать: «Мы семья…»?

Из динамиков звучал фул-фэшн-хаус от диджея Джэфа, последнего из Могикан R&B-культуры Москвы, который, став респектабельным промоутером «Сохо», попрощался с рэпом навсегда.

Здесь еще находились люди, кто воспринимал меня как звезду, норовил подсадить к себе за депозитный столик стоимостью в пять тысяч евро и угостить чем-нибудь. Как мне все это надоело, однако мне было четко сказано дожидаться Лорда здесь, на Саввинской набережной, в клубе с двойным фейс-контролем и кучей как прооперированных старлеток, так и молоденьких студенток, которым все равно было далеко до Евы Мендес, а значит, до меня…