Когда с формальностями было покончено, штабисты убрались, а каждый новобранец имел на своей руке новенькое, выполненное из высокопрочной, нержавеющей стали чудо, Уилк приступил к занятиям.
Темой первого урока стал ручной пулемет Р-459, выпущенный в одном из миров местной галактики. Конструкция оказалась настолько удачной, что вскоре уже огромное количество миров этой галактики выпускали эту разновидность ручного огнестрельного оружия как для потребностей своих армий, так и на продажу. Сержант аккуратно, как младенца, положил на единственный в помещении стол принесенный из оружейки, располагавшейся тут же, за одной из вечно закрытых дверей коридора образец. Он его любовно разбирал, поднимал вверх составляющие его детали и объяснял назначение каждой, затем ставил детали на место и доставал новые. Видно было, что это занятие доставляет ему истинное удовольствие и что с этим вороненным куском железа, его связывают самые теплые чувства.
Керон наблюдал за таким патологическим проявлением теплых чувств сержанта, но до пулемета ему не было никакого дела, – он думал о своем. Сначала он прикинул, сколько ему исполниться лет, когда по словам Уилка закончится контракт. Получалась малоприятная цифра, вплотную подбирающаяся к отметке 50. Вырваться обратно в жизнь в таком возрасте, пусть даже и с заработанными деньгами, сумма которых вербующей стороной умалчивалась, было не слишком приятно. К тому же все эти мифические «условия контракта» сразу блекли, как только он вспоминал первый вечер, вернее даже ночь, когда он впервые ступил на поверхность этой планеты. Факт передачи денег таможенникам, который он видел собственными глазами, заставлял о многом задуматься. Раньше он краем уха слышал, что в этой области галактик жизнь человека слишком часто имеет не только какую-то там мифическую цену, а и реальную, выражавшуюся в денежном эквиваленте, но слышать – это одно, а быть проданным в рабство – это совсем другое. Когда Уилк подробно рассказал про затвор, переводчик огня своего любимчика и перешел к системе питания оружия патронами, Керон уже твердо для себя решил, что верить его теперешним, абсолютным хозяевам не стоит, как бы они не объясняли свои действия.
Всю остальную часть занятия он думал о возможных путях побега, но ничего стоящего в голову не приходило. Сказывался недостаток информации. Уж очень мало он знал об этом мире в целом, и об месте в котором оказался в частности.
Когда Керон пришел к такому неутешительному для себя выводу, сержант уже справился с первым уроком и приводил своего любимчика в походное положение – пристегивал на место отведенные сошки и вставлял на место до отказа забитый патронами магазин.
– Контрольные вопросы я не задаю. – Сказал он. – Здесь это не принято. Каждый должен и так знать, что от того, насколько он внимательно будет слушать на занятиях зависит его жизнь в бою, и если кто-то что-то пропустил, то пусть обижается только на самого себя, больше не на кого. Все, что необходимо будет знать, вам будет изложено, а остальное зависит только от вас.
После теоретического занятия перешли к практике, прихватив с собой десять Р-459 и несколько металлических, похожих на большие квадратные консервы, ящиков с патронами. Уютное, обнесенное пятнадцатиметровым валом стрельбище находилось в двух шагах от казармы. Неизменным строем, за стройностью которого впрочем Уилк практически не следил, они вошли в окруженное валом пространство и заняли свободные огневые точки стрельбища. Жара спала и на стрельбище было много народу. Стреляли кто из чего хотел, но в основном это было огнестрельное оружие, хотя попадались и такие, которые предпочитали пальнуть сгустком плазмы, или коротким лучом импульсника, испарив при этом некоторый объем насыпи. Тяжелое вооружение типа ствольной и реактивной артиллерии, или его что-то помощнее, на стрельбище запрещалось. Стоял неимоверный грохот, усиленный чашей стрельбища и с непривычки казалось, что все эти люди стреляют именно в тебя, так что хотелось немедленно спрятаться. Выстрелы в основном были одиночные, но изредка их размеренные звуки с воем вспарывала очередь скорострельного автоматического оружия.
Показав на практике как и что заряжается, сержант для примера залег и установив на сошки своего любимца, дал залп по трем мишеням, находящихся в секторе обстрела этого стрелкового места. Все три мишени, изображающие человека в полный рост и отнесенные на двести метров от стрелка, упали как подкошенные после первой же короткой очереди. Полежав секунд десять они снова встали, готовые снова получить новую порцию свинца. Полутораметровые фонтанчики пыли, поднятые пулями попавшими в дерн медленно оседали. Уилк, довольный своим умением, не скрывая удовольствия от такого результата, с улыбкой поднялся со стрелкового места, и приказал разобрать и зарядить принесенное оружие первой десятке.
Стреляли долго и упорно, особенно те, у кого плохо получалось. Вокруг мишеней пыль не успевала оседать, усложняя и без того трудное упражнение. Было просто удивительно, какой огромной энергией удара обладает маленькая с виду пуля. Попадая в дерн, переплетенный за много сотен лет слой никогда не паханных корней, плотный и крепкий, она поднимала стройный, густой фонтанчик пыли. Откуда бралась пыль среди сочной, подстриженной пулями травы Керон понять не мог.
Когда подошла его очередь, он натолкал патронов в магазин пулемета, их вошло туда штук двести. Магазин был неразборным, иначе он бы обязательно разобрал его и поинтересовался, каким образом должна быть устроена пружина, чтобы подавать по одному патроны из почти квадратной коробки все до одного. Затем пристегнул его к пулемету и установив его на сошки прицелился, совместив на одной линии, как учил сержант, мушку, прорезь в прицельной планке и мишень. Оружие было центрального боя и поэтому нужно было целиться в центр мишени, а не под ее нижний край, как в свое время привык Керон. Спуск у пулемета был плавным, а отдача намного сильнее, чем он ожидал. Не помогал даже мощный компенсатор, уродливым набалдашником венчающий ствол и сильно портящий внешний вид оружия.
Пока Керон Сальс под присмотром сержанта Уилка восстанавливал безвозвратно, как казалось, утерянные знания стрельбы из пулемета, в сопровождении неизменной спарки штурмовиков на взлетно-посадочную площадку садился новенький челнок межгалактического, особо малого класса. Каждая деталь на этом корабле блестела и притягивала внимание, делая его похожим на игрушку с рождественской елки. Кораблик был не только новый, но судя по внешней отделке, по качеству и чистоте поверхности, с которыми были выполнены самые последние и незначительные детали, с уверенностью можно было заключить, что за его стоимость можно приобрести два, а то и три таких же корабля, только выполненных в стандартной комплектации. Обычно для хозяина корабля не имеет значения внешний вид его имущества, вернее как бы он не старался, со временем его корабль превращался в неприглядный кусок железа, всю поверхность которого покрывали каленные разводы цветов побежалости. Такое могло случиться с каждым кораблем, только не с этим. Гарантию на светло-бирюзовое, блестящее покрытие корпуса, фирма давала на пятьдесят стандартных лет. Теперь, это творение человеческих рук стояло на поле, выжженном адским огнем двигателей и казалось сверкающим кусочком неба, непонятно каким образом свалившимся на грешную планетарную твердь.
Силовая установка корабля быстро понижала свой шум от свиста, до басовитого рокота, не давая в этом спектре ни одного сколь нибудь заметного на слух провала, как это обычно бывает с уже достаточно изношенными кораблями. Когда двигатели замолкли совсем и окончательно осела поднятая пыль, вся до последней пылинки, превратив корпус челнока из сверкающе-глянцевого в матовый, с благородным шипением нового устройства отошел в сторону центральный люк. Из ярко освещенного пространства шлюзовой камеры, не дожидаясь пока выдвинется трапик, на грунт спрыгнули два подтянутых, хорошо одетых мужчины, находящихся, судя по прыжку, в идеальной спортивной форме. Незнакомцы подозрительно осмотрелись по сторонам, ища хотя бы малейшую зацепку для того, чтобы извлечь из красивых, кожаных кобур свои огромные пистолеты. Эти двое видно очень гордились своим допотопным оружием и носили его выставив на показ. Но как они ни старались высмотреть что-то подозрительное, такового обнаружено не было. Всем, кто находился на взлетно-посадочном поле было абсолютно наплевать, что это за корабль и какого черта его занесло в эти места. Все занимались своими делами и не обращали на гостей ни какого внимания. Видя, что пострелять сегодня не удастся, более статный, и очевидно более главный развернулся и что-то крикнул в люк. Через некоторое время, двое таких же, как и первые, телохранителей вывели под руки преклонных лет старца, который если бы не крепкие руки охраны убился бы на первой же ступеньке трапа, своего собственного корабля.
