Луис увидел, как потемнели глаза Жоан, но она заставила себя улыбнуться. «Что и говорить, сила воли у этой девушки есть», – подумал он.

– Хорошо. Записывать надо немного. Самая подходящая работа для женщины. Что потом? – поинтересовалась Жоан.

– Сможете копать небольшие и незначительные участки.

Оставалось либо согласиться, либо уехать. Но хотелось быть рядом с отцом, учиться у него, говорить с ним. Ради этого стоило потерпеть.

– Пора приступать к работе, – Жоан вздернула подбородок. – Кто знает, а вдруг я найду что-то ценное. Вы обещали, что это будет мое.

Девушка имела в виду артефакт, а Перье сразу подумал об изумрудах. Улыбка сползла с его лица. Жоан повернулась и зашагала к рабочим.

Все мужчины с удивлением наблюдали за тем, как она подхватила корзину с землей, понесла ее просеивать, высыпала и вернулась за следующей.

Луис тоже вернулся к работе, но время от времени бросал взгляды на Жоан. Сразу было видно, что ей приходилось выполнять такую работу. Рабочие в недоумении поглядывали на Луиса, не понимая, почему он направил девушку к ним.

Жоан все время улыбалась, а спустя некоторое время даже стала напевать что-то очень похожее на местные песни. Мужчины поддержали ее, и работа пошла быстрее.

Прошло еще немного времени. Жоан подошла к Луису, продолжавшему осторожно откапывать мумию.

– Почему бы не сделать плетеные носилки? Я видела, как это делали в... – Жоан осеклась, заметив сердитый взгляд Перье.

– Что? Плетеные носилки? – переспросил он. – А где мы возьмем их? Мадемуазель, это Южная Америка, а не Париж. Здесь нет магазинов.

Жоан пожалела о том, что сказала, но потом тоже рассердилась:

– У нас в Египте не было никаких удобств, и я не предлагала вам сбегать в магазин. Но хороший археолог умеет найти выход из любого положения. Что если использовать сетку для москитов?

На некоторое время повисла пауза, потом Луис сказал:

– Сетку от москитов... Ладно, завтра попробуем.

– Вы попробуете? – спросила Жоан.

– Почему бы и нет? Я не отвергаю хорошие идеи.

Жоан вернулась к своей работе и изредка посматривала в сторону Перье. Он замечал эти взгляды, раздражаясь все больше, поскольку был уверен, что хватит часа такой работы, чтобы девушка, наконец, отступила. Все это отвлекало, так что Луис с трудом мог сосредоточиться на своем занятии.

С места, где он работал, Жоан была хорошо видна. Лучи спускающегося к горизонту солнца играли в ее волосах, делая их похожими на золото. Она насыпала в корзину землю; движения ее были округлые, завершенные, по-вечернему усталые. Это были движения женщины. Она подняла корзину и понесла. Ее легкая походка заставляла Луиса волноваться, и потому он злился еще больше. День заканчивался. Луис начал собирать свои инструменты. Рабочие пошли в лагерь на ужин. Слыша мягкий смех Жоан и голоса мужчин, разговаривавших с ней, Луис почувствовал себя посторонним наблюдателем, о котором знают, но делают вид, что забыли. Стараясь подавить в себе это неприятное чувство, он резко окликнул группу рабочих, приказав им возвращаться в лагерь скорее. Его тон удивил мужчин, но не Жоан. Она довольно улыбнулась. Первый раунд был выигран. Но впереди еще много других. Жоан преподаст ему урок, который он запомнит навсегда.

Глава 7

Под бархатным пологом неба, украшенного мириадами звезд, расположившись у костров, ужинали археологи. Луис, Ланнек и Жоан сидели за столом, который вынесли из палатки. Свет керосиновой лампы теплыми гуашевыми мазками ложился, на их лица. Темой разговора за столом была находка, сделанная Луисом.

– Месье Ланнек, – обратился Луис к ученому. – Так что вы думаете по поводу найденного? Это и есть то, что мы предполагали?

– Да. Я довольно долго очищал предмет и еще дольше исследовал его. Должно быть, это часть ювелирного изделия... Похоже, что это крепилось на ремень или служило застежкой для обуви.

– Может, оно было закреплено на щите? – предположила Жоан.

– Нет, не думаю. Вряд ли это украшение принадлежало воину. Скорее, это был богатый и знатный человек, – ответил Ланнек.

– Но оно явно перуанского происхождения? – спросил Луис.

– О, да. В этом нет сомнения. А вам удалось откопать скелет?

– Да, откопали. Теперь проблема в том, как перенести его в лагерь, не повредив.

– Я не хотела вмешиваться...

– Жоан, – перебил Ланнек, – вы не возражаете против короткой прогулки? Перед сном это полезно.

– Не уходите слишком далеко, – предупредил Луис. – Это небезопасно.

– Мы будем осторожны.

В долине царила волшебная ночь. Яркие звезды мерцали в фиолетовом небе. Полная луна приняла облик прозрачно-золотого шара. Ночные шорохи смешивались со звуками джунглей, а свет нескольких костров местами прорезал темноту.

– Извините, – тихо сказала Жоан.

– За что?

– Я не хотела создавать проблемы.

– Вы этого и не делали, но Луису трудно понять вас. И потом он все-таки принял ваше предложение. Может, не с той благодарностью, с какой следовало бы... но все же принял.

– Он упрям, – сказала Жоан. – Но ему от меня не отделаться.

– Не отделаться от вас? – удивился Виктор.

– Мы заключили пари.

– Что еще за пари?

Жоан рассказала, о чем они договорились с Луисом.

– Вам будет трудно! Я не хочу, чтобы он обращался с вами, как со своими рабочими, и положу этому конец.

– Не надо. Я не боюсь работы. Мне важно изменить отношение Луиса – признать, что я знаю свое дело.

– Моя дочь, – улыбнулся Ланнек. – Мой маленький борец!

Жоан в ответ улыбнулась. Некоторое время они шли молча, но это молчание не было тягостным.

– Необычайное ощущение. – Первым нарушил молчание Ланнек.

– Что именно?

– Все еще не могу поверить, что разговариваю со своей дочерью.

Ланнек и Жоан не заметили подошедшего Луиса. Он подошел и произнес сдержанно, вполголоса:

– Прошу прощения. Уже поздно. Завтра много работы. Нам всем необходимо отдохнуть, месье Ланнек.

– Да, сейчас постель – лучшее место. Я не молод, а день был трудным.

Ученый поцеловал Жоан в щеку.

– Спокойной ночи. Хороших сновидений.

– Спокойной ночи.

Ланнек ушел. Молодые люди молча посмотрели друг на друга. Оба не знали, с чего начать разговор.

– Вы устали? – спросил Луис.

– Устала, – ответила она осторожно. – Но ночь так прекрасна, что думаешь не о снах, а совсем о другом.

– Да? О чем же?

– Вам я не скажу.

Он пожал плечами. Это был жест равнодушия, но ему очень хотелось поговорить с девушкой.

– Значит, вам нравится здесь?

– Очень.

– Я вас понимаю, – Луис подошел ближе. – Когда я впервые попал сюда, то был ошеломлен. До сих пор удивляюсь красоте здешних мест.

Луис почти касался плеча Жоан. Немного помолчав, он сказал:

– Вы можете жить в моем доме.

– Будет ли это удобно?

– Меня вы не стесните, – ответил Луис.

– Я не о том. Не представляю, как буду ездить туда и обратно каждый день. Лучше останусь в лагере. Завтра снова буду работать, – сказала девушка.

– Вы намерены продолжить работу?

– Конечно. Вы найдете нечто ценное, Луис, а я хочу быть свидетелем открытия.

– Вы, – осторожно начал археолог, – необыкновенная женщина. Я таких еще не встречал.

– Правда? И чем же я необыкновенна? Только тем, что работа, которую вы считаете мужской, доставляет мне удовольствие? Почему вы считаете, что у вас есть право заниматься раскопками, а у меня нет?

В лунном свете ее волосы отливали серебром, глаза блестели. Она была необыкновенно красива в эти минуты. Луис ощутил, как от волнения заколотилось сердце, и испугался, безумно испугался. Он попытался подавить внезапно нахлынувшие чувства, не желая нарушать прежнего, спокойного течения своей жизни.

Давайте вернемся в лагерь, – сказал он резко. – Идемте. Солнце встает рано.

– Солнце? – недоуменно спросила Жоан.