– Мы встаем вместе с ним.

– Вы думаете испугать меня?

Луис снова характерно пожал плечами. В лагере было тихо. Все рабочие давно спали.

Девушка повернулась и исчезла в темноте палатки. Здесь едва можно было разглядеть раскладушку и рядом с ней – маленький столик. В подвешенной к потолку лампе горел слабый огонек. Жоан сделала его ярче. Стало светлее. Это перед Луисом она храбрилась. На самом деле, она устала, жутко устала. В полусне Жоан начала раздеваться.

Луис отошел недалеко. Его мысли были о Жоан. Он оглянулся и остановился, пораженный, посреди притихшего ночного лагеря. В мягком желтоватом свете была отчетливо видна фигура Жоан. Она медленно снимала одежду.

Молодой француз почувствовал стыд оттого, что подсматривал, но не мог отвести глаз. Девушка подняла руки, чтобы распустить волосы. Каскад локонов упал вдоль спины, рассыпавшись по плечам и груди. И было в этом простом жесте столько красоты и грации, столько врожденного изящества, что Луис стоял зачарованный, не смея пошевелиться.

В ее тонких и плавных очертаниях он почувствовал такую хрупкость и беззащитность, что сердце его защемило, и он едва не расплакался.

«Господи, господи, – молился он. – Дай мне прикоснуться к этой красоте и защитить ее».

Жоан протянула руку и потушила свет. Все погрузилось во тьму. Луис отправился в свою палатку, лег на раскладушку, но уснуть не мог. Перед глазами стояла Жоан: волнующая, желанная, беззащитная.

К концу третьей недели Жоан решила поговорить с Луисом о том, что уже выполнила все условия договора. Разговор произошел во время завтрака. За ними следила не одна пара заинтересованных глаз.

– Я хочу работать сегодня с вами, – начала Жоан.

– Со мной? – в голосе Луиса слышалось притворное удивление.

– Не говорите, что вы не сдержите своего слова. Какое разочарование! Я ожидала от вас большего, – ответила девушка.

– Я помню о договоре, – ответил Перье. – Не стоит спешить. Сегодня я собираюсь спуститься в шахту. Будет не слишком разумно...

Он не договорил, наткнувшись на жесткий взгляд прищуренных глаз Жоан. Луис вздохнул, поняв, что теперь его черед выполнять условия пари.

– Хорошо, – неохотно согласился он. – Но учтите, что в шахте темно, тесно и грязно.

– В последние дни я делала грязную и тяжелую работу, так что этим вы меня не испугаете, – тут же ответила Жоан. – Вы собираетесь спуститься в шахту, значит, нашли что-то интересное?

– Возможно.

– Что же это?

– Еще не уверен. Это может быть фундаментом или стеной.

– Стеной! – воскликнула Жоан. – Это может означать…

– Это может означать, что, пробив ее, мы ничего не найдем. Или найдем, например, пустую комнату, ведущую в никуда.

– Но это может быть и гробница! – радостно вскрикнула девушка.

– Знаете, мадемуазель, – резко начал Луис. – Это может быть что угодно: гробница, храм или кухня в доме крестьянина.

– Это тоже замечательно, – вступил в разговор Ланнек.

– Вы хотите к нам присоединиться? – поинтересовался Луис.

Все последние дни ученый занимался мумией, которую Перье, последовав совету Жоан, переправил в полной сохранности в лагерь. Он работал в одиночестве в палатке Луиса.

– Нет. У меня намечена работа, которой необходимо заняться. Если я прервусь, то потом могу забыть о каких-то деталях.

– Ладно, – Луис бросил взгляд на Жоан. – Нам пора.

Девушка встала. В этот момент Мендрано знаком показал Луису, что хотел бы сказать ему что-то с глазу на глаз.

– Прошу извинить. Я на минуту, – пробормотал археолог.

– Наверняка для вас сегодняшний день будет интересным, – сказал Ланнек девушке, когда они остались вдвоем.

– Признаться, я взволнована.

– У меня ощущение, что вам сегодня повезет.

– А вы на самом деле не хотите присоединиться? Трудно поверить, что вы отказываетесь принять участие в обнаружении чего-то нового, – с грустью произнесла Жоан.

– Попробуйте понять меня, Жоан. Это раскопки Луиса. Если я окажусь там… Надо признать, что мое имя более известно, чем его. Газеты и журналы, не говоря уже об археологическом обществе, могут решить, что это моя заслуга.

Во время этой беседы произошел другой разговор.

– Что случилось, Мендрано? – спросил Луис.

– Не знаю, месье. Несколько дней назад мне рассказали об этом. Я наблюдал и обнаружил, что сообщение правдиво.

– Что такое?

Колумбиец кивнул в сторону беседующих Жоан и Ланнека.

– Он уходил из лагеря. Иногда на несколько часов, иногда – ненадолго.

– Уходил? Ерунда какая-то. Он не знает местности.

– Но это факт.

– Может, он обследовал территорию, чтобы потом выверить лучшие места для раскопок. Ланнек – специалист, у него намного больше опыта, чем у меня. Если б это был кто-то другой, я бы захотел проверить, куда он уходит. Но этот человек не станет создавать нам дополнительные трудности.

– Как скажете, – ответил помощник.

Луис вернулся к Ланнеку и Жоан, тут же забыв о разговоре с Мендрано. Ему даже в голову не приходило расспрашивать о чем-то ученого.

По дороге на участок ни Луис, ни Жоан не проронили ни слова, хотя думали об одном. Мысль о возможной находке их обоих очень волновала.

Ланнек смотрел им вслед. Когда они скрылись за небольшой возвышенностью, он некоторое время постоял, потом перевел взгляд на Мендрано. Тот упаковывал оборудование для нового участка и отдавал приказы рабочим, что копали неподалеку от лагеря.

Колумбиец почувствовал на себе взгляд и обернулся. Ланнек быстро повернулся и ушел в свою палатку. Странное и неприятное предчувствие не давало покоя управляющему. Луис доверял Ланнеку, но вот сам Мендрано не испытывал доверия к нему. Колумбиец вернулся к работе, однако смутное подозрение не оставляло его.

Жоан и Луис добрались до участка, где пока еще не было рабочих. Они подошли ко входу в пологую шахту, вырытую в твердой земле на глубине около десяти футов. Проход был достаточно широким и упирался в каменную стену. Археологи стояли у края шахты. Здесь, наверху ярко светило солнце, а там был сумрак веков. Кто знает, может быть, их ждет великое открытие?

– Мы ничего не обнаружим, если так и будем стоять здесь, – сказала Жоан.

– Вы, действительно хотите спуститься? Это может быть опасно.

– Самое опасное на свете – жить. Знаешь, что когда-нибудь это закончится.

– А вы фаталистка. Это странно.

– Почему?

– Такая прелестная девушка. Ну что, пошли?

Археолог начал медленно спускаться в шахту. Он нес фонарь, отбрасывавший блики на твердые земляные стены. Жоан шла вслед за ним. Добравшись до стены, Луис остановился и осветил ее.

Они посмотрели друг другу в глаза. Именно эта минута показалась Луису важной и значительной.

– Итак, начнем? – сказал он.

Жоан кивнула. Они положили инструменты и осмотрели стену, а затем начали медленно очищать и простукивать поверхность. Луис изредка поглядывал, как работает Жоан, отмечая про себя, что делает она это умело.

В шахте было не так жарко, как на поверхности, но из-за недостатка воздуха было трудно дышать. Стена была сложена из плоского камня. Ширина ее была около восемнадцати дюймов, никаких признаков строительного раствора – только сухая плотная земля. Там, где камни соединялись, необходимо было тщательно соскабливать породу. Работа шла медленно и тяжело.

– Пора подниматься наверх. Необходимо отдохнуть, – произнес уставший Луис.

Жоан с неохотой согласилась. Но, выбравшись из шахты, она поняла, что силы ее на исходе.

Жоан с удовольствием села на траву и вдохнула свежий воздух. Луис устроился рядом. Дышал он тяжело, то и дело вытирая красное лицо шейным платком. Жоан вздохнула и устремила взгляд в лазурное небо, где плыли белые лоскуты облаков.

Луис взглянул на нее. Волосы девушки спадали на влажный лоб, кожа была гладкой и блестящей. Откинувшись назад и опершись на локоть, он не сводил с Жоан глаз. Почувствовав взгляд, она улыбнулась.

– Скажите, что в действительности стало причиной вашего приезда сюда? – спросил Луис. – Я хотел сказать, почему вы выбрали именно это место из десятка действующих археологических экспедиций?