Пожалуй, с этим он справится самостоятельно, хотя подыскать преемника просто необходимо. Король не собирался отсиживаться в тылу, он жаждал участвовать в войне, которая бросит к его ногам почти весь Аспергер. Если его убьют, трон не должна занять Лисерия. Женщина ничего не смыслит в политике и потеряет даже то, что имеет.

Фархат заложил руки за спину и прошелся по крыше.

Да, именно так он и сделает. Завтра же соберет советников и отправит в Арканы небольшой отряд. По карте Скогара они пройдут до самого Каюри, разведывая обстановку, сверяясь с картой и отмечая по пути места стоянок и опасные переходы по поверхности. Десяток отводящих глаз амулетов для первопроходцев у Фархата найдется, а со снабжением армии все решится на совете. Возможно, кто-то знает более дешевый способ отвлечь летающих хищников…

Боковым зрением король увидел движение. Его величество обернулся и замер — на него бесшумно летел дракон. Огромное, гораздо больше королевской голубятни, абсолютно белое, словно сахар, чудовище, сверкающее оранжевыми глазами.

— Кхххххх, — прохрипел Фархат и бросился на пол.

— Не бойтесь, ваше величество, — донесся до короля незнакомый голос.

Фархат почувствовал, что еще немного, и он потеряет сознание. На него, на короля Сартра, напал говорящий дракон!

Волосы на макушке зашевелились от ветра — белое чудовище также тихо, как летело, опустилось на башню.

— Вставайте, ваше величество! — призвал все тот же голос. Вполне человеческий.

Фархат взял себя в руки и поднялся. На каменном борте ограждения сидел дракон, так близко, что король чувствовал его горячее дыхание.

— Мы не причиним вам вреда, — снова произнес голос.

Фархат оторвал взгляд от янтарных глаз зверя, и увидел на его спине человека. Мужчину. Худощавого старца, в саржевых штанах, свободной рубахе и плаще на волчьем меху, лицо незнакомца было обезображено шрамами от ожогов. Старец спрыгнул с шеи дракона, встал перед королем на одно колено и поклонился. Белое чудище тоже склонило голову и замерло.

— Кто ты? — требовательно спросил Фархат, медленно приходя в себя.

— Ваш вернейший слуга, — ответил смельчак, оседлавший дракона.

— Назовись!

— Мое имя вам прекрасно известно, — старик поднялся. — Отбросьте сомнения, примите как данное то, что раньше считали невозможным.

Фархат молчал. Он отказывался понимать происходящее и не хотел допускать даже мысли о том, кто стоит перед ним.

— Мое имя оклеветано, — произнес старик. — Я восстал из мертвых, чтобы прославить себя и возвести на трон мира величайшего из правителей. Вас, мой король.

Старик снова поклонился.

— Я осуществлю ваши мечты, вы будете править миром. Не только Сартром, Миловией и прилегающими к ним королевствами, но всем Аспергером вместе с землями эльфов!

— Это невозможно, — словно во сне прошептал Фархат.

— Возможно, мой король, — оскалился старик. — И кое-что для этого я уже сделал.

За двести с лишним лет путешествий по городам Эргхарг привык к толпе. Поначалу его раздражали сотни удивленных глаз, таращившихся на него, сотни пальцев указывающих в его сторону, сотни голосов, восторженно вопящих: "Дракона везут!". Со временем голоса, лица и пальцы слились в единый комок, который Эргхарг научился игнорировать, а потом и вовсе перестал замечать. Хомо обыкновениус не доставляли ему неприятностей. Он обращал внимание только на Дагара, его маленького обладающего магией спутника, и на луноликого, благодаря дракону, недавно присоединившегося к труппе.

Не раздражали его и людские запахи. Возможно, со временем обоняние Эргхарга притупилось, но скорее всего он просто привык к аромату дыма и человеческого пота так же, как к необычно высокому и противному тембру голоса хомо обыкновениус.

Города, хоть дракон и считал их уродливыми и неудобными для проживания, также оставляли Эргхарга равнодушными. Его не интересовали ни крупные торговые центры, где ежегодно устраивались ярмарки, ни столицы, ни, тем более, мелкие городишки вроде Трира. Бесчисленные деревеньки же дракон и вовсе не замечал, он проезжал сквозь них в клетке, закрыв глаза, а то и вовсе накрыв голову крылом. Одно дело, когда ты являешься живым экспонатом ярмарки уродов, другое дело, когда смотришь на город с высоты драконьего полета и тайно наблюдаешь за людьми.

Однако в Берсер-Логе что-то было не так. Либо с самим городом, либо с населением.

Едва драконья клетка проехала через городские ворота, Эргхарг почувствовал нечто необычное, однако осмотревшись, не заметил ничего подозрительного. Город, как город. Одно-, максимум двухэтажные дома; на окраине — бедные, деревянные, с покосившимися ставнями и щербатыми заборами, ближе к центру — каменные, с высокими потолками и красными черепичными крышами. Грязный рынок с дырявыми навесами, темные закоулки, куда лучше не ходить в одиночестве, публичные дома с распутными девками перед входом, в общем, все, как везде.

Люди тоже ничем не отличались от тысяч виденных ранее. Спешащие по домам рабочие, закрывающие на ночь лавки торговцы, пьяные завсегдатаи баров, шустрые парнишки, готовые обчистить карманы. Разве что кроме смотрителей порядок в городе поддерживали военные. Но и они были самыми обычными, ничем не примечательными.

— Лежи спокойно, скотина, — проворчал Дагар, когда они остановились около ворот, которые охраняли два караульных. — Мне нужно получить разрешение на выступление и предупредить о твоем паршивом характере.

Эргхарг зевнул. Не потому, что хотел спать или ему не хватало кислорода, а чтобы показать человеку полное безразличие к его проблемам.

Дрессировщик сплюнул и ушел, а дракон поднял голову.

За воротами и каменной стеной, к которым они крепились, высилась сторожевая башня. Очень удобное место для ночлега и наблюдений, жаль, что этой ночью его не выпустят из клетки. Возможно позже, когда кибитка отъедет достаточно далеко от Берсер-Лога, и его освободят из заточения, Эргхарг вернется сюда и подсмотрит за городом и его обитателями с высоты. Может быть тогда удастся узнать, что его встревожило.

Дагар вернулся подозрительно быстро, и клетка снова тронулась в путь. Чтобы отстраниться от вопящих и тычущих в него пальцами зевак, Эргхарг сунул голову под крыло и попытался отвлечься от внешнего, сосредоточившись на внутреннем.

Вдох.

Орущая толпа затихает. Звуки исчезают, улетая вдаль, окружают тело, но не проникают в голову.

Выдох.

Уши не воспринимают высокие частоты, барабанная перепонка вибрирует лишь в такт низким и ультранизким, и слышат лишь шум ветра и дыхание земли.

Вдох.

Нос перестает ощущать запахи. Вокруг пустота, чистый кислород.

Выдох.

Легкие избавляются от последних крох человеческих запахов. Мозг не воспринимает раздражающих ароматов.

Вдох.

Тело перестает ощущать теплоту деревянного пола клетки, улетучивается все физическое.

Выдох.

Сливаются и исчезают тепло и холод. Тело освобождается от всего внешнего. Полностью. Абсолютно.

Вдох.

Вселенская пустота.

Выдох.

Есть только сознание. Мысль, ничего физического.

О, мудрый Крхэнгрхтортх, ты был тысячу раз прав! Для того чтобы познать мир, нужно сначала познать самого себя. Лишь погрузившись в собственные ощущения, можно понять, что первично, а что вторично.

Эргхарг мысленно улыбнулся. Он понял, что не так в Берсер-Логе. Ни город, ни люди тут не при чем. За ним наблюдают. И совсем не человек. Соплеменник. Дракон. Только у истинно свободных настолько пронзительный взгляд, что заглядывает в самое сердце.

"Здравствуй, брат!"

Эргхарг осмотрелся. Конечно, никакого дракона поблизости не было: ни на земле, ни в небесах. Дракону не обязательно подлетать близко, чтобы вести наблюдение. Незнакомец следил издалека.

Эргхарг выпустил клуб дыма и вздрогнул — толпа издала пронзительный крик, и Дагар, сидевший на козлах, хлестнул одного из особенно близко подошедших мальчуганов.