Мозг престола работал со скоростью сверхмощного компьютера, в доли секунды прорабатывая огромное количество версий. Итак, кто? Кандидатур было немного, и все принадлежали к его команде, заслуживающей, по мнению престола, абсолютного доверия. Предательство кого-то из них было просто немыслимо, тем более что перед началом миссии каждый был просканирован Влодмиром на предмет влияния извне. Никто посторонний его плана узнать не мог, ибо глава Конклава принял максимальные меры к сохранению секретности. Просчитать его план также было практически невозможно, ведь престол со своей командой проявил в работе просто нереальную для светлых Вторых оперативность. Э-маги же к предвидению в принципе не способны… По крайней мере, были неспособны. Впрочем, Игорь Логинов стал уже исключением из стольких правил, что еще одно удивлять, вообще-то, не должно.

Мысли Влодмира сменили направление. Ну хорошо, снайперы обнаружены. Что Э-маг с криганками станут делать дальше? Попробуют еще раз волной немочи поразить убийц? Щит престола они ей не пробьют, и что затем? Будут упрямо повторять атаки, усиливая интенсивность? Постараются поточнее запеленговать киллеров, чтобы нанести удар уже боевой волной? Или две криганки просто телепортируются к наемникам, чтобы прикончить их в ближнем бою? Все это – очень вряд ли. Что такое эти два снайпера против Э-мага сотоварищи? Да ничто. Киллеры могли добиться успеха только благодаря внезапности – то есть, пока объектам устранения ничего о них не было известно. Теперь Логинов и криганки спокойно смогут поставить отражающий пули экран и разделаться со стрелками. А могут и не разделываться, так как поймут, что главная проблема – отнюдь не снайперы. А поймут они это просто-таки обязательно, так как Влодмир прикрыл киллеров от волны немочи. О, Творец, что за идиот?! Как он только сразу не подумал о таком раскладе?! «Плюсы без всяких минусов» оказались иллюзией. Такое прикрытие заставит Логинова и его спутниц искать поблизости более серьезных противников, владеющих Силой. Да, его прикрытие невозможно засечь сканированием, но о его наличии догадается любой, кто хоть что-нибудь смыслит в магии, по факту нулевой эффективности волны немочи.

Хорошо. То есть, не хорошо, конечно, но ладно. Догадались они о присутствии носителей Силы. Что дальше? Попытаются напасть на них или сбегут? Лучше первое, потому что второе означало бы полный провал операции. А может, они попытаются сначала понять, с кем имеют дело? Тогда у Влодмира появляется время, а вместе с ним и шанс. На что? А вот на что!

Едва ощутив новый сканирующий луч одной из криганок, направленный уже в сторону Тронхейма, престол максимально «закрылся», скомандовав сделать то же и своим подручным, а затем испустил в телепатическом диапазоне высших каст светлых Вторых экстренный глобальный зов первой категории, эквивалентный морской команде «Свистать всех наверх!». На такой зов имели право лишь входящие в Конклав престолы, и применялся он лишь в абсолютно аховых ситуациях, когда было не до обсуждений и разработки планов, на что высшие анхоры были куда как горазды. Услышав его, все доминаторы и престолы должны немедленно переместиться к зовущему. А по прибытии такой силищи можно будет не только заблокировать Э-магу и его команде пути к бегству (в том числе и телепортационные), но и полностью подавить его Силу.

Правда, за этот зов Конклав с него потом сурово спросит, и ему придется предоставить чрезвычайно веское основание для таких действий, но Влодмир этого не боялся: в конце концов, если в итоге Э-маг и Осколок окажутся в их руках, ничего иного и не потребуется. Как говорится, победа все спишет.

Норвегия. Берег Тронхеймс-фьорда в окрестностях Риссы. 17 декабря 2010 года

Пока Моргана сосредотачивалась, чтобы приступить к сканированию Тронхейма, я спешно собирался, дав указание остальным заниматься тем же самым: интуиция подсказывала мне, что в самое ближайшее время отсюда придется бежать, что называется, сверкая пятками. Алиса и Данира подчинились, не задавая вопросов: ситуация к тому не располагала. Одновременно ламия по моей команде держала отражающий пули экран – как-никак, снайперов мы из игры не вывели, и не хотелось бы в ходе поспешных сборов ненароком подставиться под пулю. Разумеется, свои соображения насчет «не насторожить заказчиков» я помнил, но подозревал, что актуальность они уже утратили: коль скоро киллеров кто-то прикрывал, значит организаторы покушения уже почти наверняка обо всем догадались.

Собирались мы быстро, но, все же, не успели. В комнату, где находились мы с Алисой, вихрем ворвалась Моргана. На ней не было лица.

– Кажется, приплыли, па! – выдохнула она с порога.

– Что такое?

– На подмогу противнику прибыла тяжелая кавалерия.

Внутри у меня все сжалось.

– Конклав?

– Похоже на то, – мрачно кивнула Моргана.

– Валим! – решительно сказал я. – Где Данира?

– Я здесь. – В дверях появилась бледная, как смерть, ламия. – Куда телепортируемся?

– Да куда угодно! Лишь бы подальше отсюда. В Сибирь, на Амазонку, в пустыню Калахари! Уйдем от Конклава, тогда и выбирать будем.

– Хорошо, – сказала Моргана. – Возьмитесь все за руки.

Мы подчинились. Я ожидал мрака и чувства свободного падения, свойственного телепортации, но этого не произошло. Зато внезапно заломило в висках, а зрение затуманилось.

– Проклятие! – простонала моя дочь. – Опоздали!

Теперь я уже и сам это чувствовал. Холодный ветер угрозы дул сразу со всех сторон, приближаясь по интенсивности к урагану. Враг явно окружил дом и замкнул нас в пространственный «мешок», лишив возможности к телепортации (Моргана как-то рассказывала мне о таком приеме). А еще мгновение спустя на нас обрушился могучий пресс чужой Силы, стремящийся смять, раздавить, задушить, в корне пресекая любые магические всплески с нашей стороны. Мы бились отчаянно. Моргана и Данира по максимуму вкладывались в защитные поля, а я с бешеной яростью берсерка пытался разорвать душащую нас энергетическую петлю. Увы, безуспешно, хотя вышел я уже на третий уровень Силы.

Вот тут мне и пришлось познать беспомощность – ощущение, от которого я уже давно отвык: даже четверка харров, едва не одолевшая нас в Египте, по сравнению с полным составом Конклава анхоров явно не котировалась. На нас изливалась такая мощь, противостоять которой мы были пока не в состоянии (и неизвестно, будем ли когда-нибудь). Я чувствовал себя акулой, попавшейся в стальную сеть, неумолимо стягивающуюся все туже, и мог только бестолково щелкать своими страшными зубами, бессильный вырваться из гибельной ловушки. Пресс все сжимался, и защитные экраны Морганы и Даниры (хотя, вклад последней был чрезвычайно мал) постепенно сминались, не выдерживая натиска.

У Алисы внезапно закатились глаза, и она лишилась сознания. Пожалуй, для нее это было даже к лучшему, но у меня ее обморок вызвал настоящий взрыв эмоций, который на мгновение даже смог прорваться сквозь сжимающиеся тиски Силы анхоров. Правда, его хватило лишь на то, чтобы разнести в пыль стены нашего жилища (мне было не до того, чтобы делить Э-магию на составляющие, и гвоздил я всем, чем возможно). Единственным положительным эффектом стало то, что теперь я мог видеть нападавших. А их оказалось куда больше пятнадцати, то есть численности собственно Конклава. Дом окружало по меньшей мере три десятка темных фигур. На фоне серых ноябрьских сумерек было сложно различить их лица, да мне этого и не требовалось. Ясно, что по мою душу явились не только тузы и короли с дамами, но и валеты с десятками. Подстраховались гады основательно, нечего сказать!

После моего внезапно прорвавшегося энергетического выброса натиск врагов усилился. Казалось, самый воздух уплотнился так, что им стало трудно дышать из-за враждебной магии. А «стальные нити» душащей сети пресса анхоров впивались все сильнее, причиняя невыразимую боль. Боль эту как могло купировало мое инстинктивное самоисцеление, и она, к тому же, придавала сил отрицательной Э-магии, но их, все же, было категорически недостаточно, чтобы разорвать энергетическую удавку наших врагов. Магия Конклава гасила мою Силу, как углекислотный огнетушитель тушит пожар. Их средства были не столь эффективны, как те, что в свое время применили против меня десмоды, зато мощь моих нынешних врагов была неизмеримо выше, и потому они преуспевали.