– А работаешь сейчас кем? Живешь-то на что?

– Фрилансер я непристроенный… Рисовать я всегда умела… Хороший компьютер со всеми причиндалами – чего еще надо? Уровень доходов сейчас у меня достаточно высокий – живу на свои заработки и деньги, стабильно получаемые из трастового фонда, перешедшего по наследству. Задания получаю через Интернет. Через Интернет же покупаю все необходимое, а курьер мне приносит. Друзья помогают… они же не знают ничего про меня. Ну, ты же видел этих моих друзей? Не всех, правда, но увидишь еще, с ними я не пропаду. Но для того, чтоб реально зарабатывать, нужно работать, а не просиживать жопу. Да, уйти я никуда не могу, только и хожу по своему участку. Демонов вот гоняю, наркошей и идиотов всяких пугаю, чтобы место мое не разрушали. Тут еще приходили какие-то с тряпками и ведрами – хотели граффити мои смыть. Ну, я им тогда со всех сил такое показала, приятно вспомнить! Если в психушку не попадут, то ночные кошмары надолго им обеспечены. Весело, одним словом, не соскучишься! Но моя жизнь стала хоть и интересной, но какой-то неудобной и выдуманной, что ли. Как у Макса Фрая. Один болван выдумал меня красивой, а другой кретин придумал меня сумасшедшей. И эти два идиота по две разные вертикали Мира не знали, что своими думами сотворили чудовище. Вот так и живу.

– Неплохо, по-моему, живешь! Впереди – практически вечность. Молода, красивая, делаешь, что тебе нравится. А как ты работаешь?

– Иногда – никак. Сижу и думаю, а время от времени в окно смотрю. Длительный период поисков новой концепции и новой идеи обычно заканчивается прорывом. Потом дня два плотной работы и привет!

– Здорово!

– Ага, еще бы не здорово. Зато теперь я ненавижу свет и не люблю солнце. Что-то не так, ведь раньше все было по-другому. И вообще жизнь застопорилась. Она даже не идет по кругу, она стоит на месте. Мимо меня пролетают люди, не задевая меня и не втягивая в свою паутину, проходят события. Чувства идут как-то сквозь, не оставляют внутри уже ничего. Чего молчишь?

– А что тут сказать? У тебя вообще-то не так много вариантов. Или девушка-воительница, или девушка-обольстительница, или девушка-мечта. Я чем-нибудь могу быть тебе полезен? Все-таки я от тебя когда-то сбежал. Почему-то ощущаю себя виноватым.

– Ну, прям уж и виноватым! У тебя с собой, или опять в магаз бежать? – спросила она, снова включив жаргон.

– Все есть, никуда не надо бегать, – я улыбнулся, – теперь запасливый. Да и все торговые точки давно закрыты.

– Не все – тут недалеко круглосуточный магаз, так что можно было бы и сбегать. На остановке еще можно купить. Ну, что заскучал? Хочешь? – она протянула косячок с травкой. Я немного затянулся для вида и тут же вернул девушке самокрутку. – Что, не нравится? Ну, не хочешь – как хочешь! А ты знаешь, какие-то ученые выяснили, что лесбиянки достигают гораздо более яркого и частого оргазма, чем натуралки!

– Нет, не знал! – удивился я. – А что такое «более яркий оргазм» в твоем понимании? Почему вспомнила? Хочешь заделаться лесбиянкой?

– Не, мну не хотел. Пробовала – неинтересно. Ну, где-то в глубине души я хочу заняться сексом с девочкой, чего оч давно не делала, но у меня уже выстроился внутренний барьер. Хотя картинки с голыми бабцами иногда во мне что-то еще шевелят. – Она немного помолчала, а потом вне всякой связи уже более серьезным тоном продолжила: – Меня волнует что-то неопределенное, чему я не в силах противостоять. Нечто должно скоро случиться, и это нечто мне очень не нравится.

– И что же тебя так сильно обеспокоило?

– Знаешь, – задумчиво вымолвила Эля, – есть люди, в которых живет Бог, есть люди, в которых живет Дьявол, а во мне живут какие-то демоны, их много и они сводят меня с ума…

– Да? А, по-моему, во всех нас есть они все, – я говорил, а сам себе казался неестественно мудрым и старым. – И Бог, и Дьявол, и демоны… понемногу. Но в одно время верх берет один, в другое – другой… третий…

– Прикольно, – Эля опять затянулась косячком. – Не парься. У тебя все будет хорошо, все уже хорошо, потому что кто-то там наверху, счастлив тогда, когда счастлив ты! А сказки… они нужны для счастья.

– Думаешь? Уже у меня одно время была одна знакомая художница – потрясающе талантливая девушка. Просто – обалденно! Но ненормальная – на всю голову. У нее имелась вполне конкретная шизофрения, причем эта моя знакомая прекрасно знала о своей болезни и периодически проходила курсы лечение в психбольнице. Вот кого действительно терзали демоны, заживо ее душу ели. В периоды обострений с ней практически невозможно было разговаривать. Да… Так вот, врачи прописали ей «сказкотерапию», то есть ей надо было самой писать сказки. Я их читал… Это был ужас… Я, вроде бы, человек взрослый, видел разное, но потом спать нормально не мог… снилось это все. Теперь она давно уже куда-то исчезла с горизонта, и я не знаю о ней ничего.

– И о чем были сказки? – Эля высунула свой язычок и стукнула о передние зубы продетой сквозь него железной гантелькой. – Расскажи мне.

– Ты никогда не бредила от высокой температуры? Вот такие примерно.

– Упс! Значит что-то мерзкое, хаотичное и под громкий звук испорченной пластинки. Но если найдешь, дай почитать, плиз.

– Угу. Если найду только. Вообще-то, сказки можно писать всегда и везде. А если забыться и писать то, что льется из головы, то вылезает оно самое, глубокое, из подсознания. У меня вот сейчас чудесная, романтичная и в то же время холодная, безумная сказка.

– Ты это к чему? – она с подозрением посмотрела на меня и поправила многочисленные железки в своих ушках.

– Это я к тому, что сказки – они тоже ведь разные бывают.

– О! точняк! – согласилась Эля. – Иногда вполне конкретный демонизм попадается, но зато много чего интересного можно повыковыривать из этих произведений. По-моему, многие сказочники были натуральными психами.

– Это конечно! – я не возражал и согласился бы с чем угодно. – Вообще, если покопаться, то можно легко понять, что все лучшие творения мира сделаны, пусть хоть и чуть-чуть, но не совсем нормальными людьми. На медфаке преподы прямо так и говорят, что большинство писателей – откровенные шизофреники. Часто они трудны в общении, обладают странными привычками и тяжелым характером… А поскольку я и сам немножко пописываю, то сама понимаешь…

– У каждого свои тараканы в голове… А ты, что, тоже сказки писал? – вдруг спросила она.

– Было такое, – усмехнулся я. – Но немого и недолго. Ты же знаешь.

– Ничего нового нет? Ну, есть же, я же знаю! Расскажи!

– Думаешь, сейчас стоит?

– Расскажи! Хватит ломаться.

– Ладно, слушай… Жил-был Автор. И жил-был Соавтор. Они жили в одном городе, но никогда не видели друг друга. Соавтор, по недоразумению, считал себя автором, но однажды зашел в творческий тупик и заблудился там. Тогда Автор предложил ему свою помощь. И Соавтор согласился.

«Я выведу тебя из тупика, – предложил Автор, – но мы будем работать вместе. Я буду твоим соавтором».

«Как мы будем писать? Как мы договоримся?»

«Как хочешь, – ответил Автор, – мне подойдет любая форма. Только не люблю заранее продуманные сюжеты».

«Тогда – так. Начинаю я, – сказал Соавтор, – а ты продолжаешь. Пишем 1-2 странички в день. И передаем другому. Годится?»

«Хорошо, – согласился Автор, – но не много ли 2?»

«Можно и меньше. Как получится, а там посмотрим. Но как мы будем передавать друг другу написанные странички?»

«Давай встречаться в Темном Городе, на Улице Снов».

«Давай! – обрадовался Соавтор, – я люблю Темный Город и его улицы».

Они стали сочинять по очереди. И стали они гонять придуманного ими героя по придуманному ими же городу, подвергать его всяким опасностям и ставить в разные сложные и запутанные ситуации. Они встречались в Темном Городе на Улице Снов (которая была не улицей, а темным переулком) и передавали один другому написанный за прошедшие сутки текст, вместе с растущей рукописью. Рукопись росла и толстела, и никто из них, ни Автор, ни Соавтор не знал, чем закончится начатая ими история.