у болезненно скривившегося, генерала. – И эта дыра вы – Глен. Вы и ваш проект в

мире с чудовищным названием Телку-яром. Молчите, – толстуха сделала

останавливающий жест, дернувшемуся в, очередной, безуспешной, попытке

заговорить, генералу. – Я не желаю ничего слушать. В своём отчёте вы пишете о

богах, магах, мечах и ещё всякой чертовщине, но это все мы встречали и раньше.

Объеденению Цивилизованных Миров нет нужды в детальном изучении безнадежно

отсталого мира, населенного кучкой разноцветных дикарей. Их переход произойдет

естественным путем, без нашего вмешательства. Так, что я намерена, свернуть

вашу деятельность а, кроме этого, и вашу шею, генерал. Все, вашей

головокружительной карьере, господин красавец-конец, – женщина, наконец,

замолчала, запыхавшись тяжело опираясь на стол.

– Ну нельзя же так сердиться, Мас – Глен, плавно по-кошачьи, встал и слегка

приобнял толстушку. Та девочка тебе в подметки не годилась, к тому же она была

дикарка. Ну же, перестань дуться, – мягко произнес он и потянул женщину к себе.

– Приготовь детальный отчет к сдаче дел, Глен, – Массаасандра решительно

оттолкнула руки мужчины. Дикарка, хм. Какая из них? – она горько ухмыльнулась,

садясь за рабочий стол. Всё. Вы свободны, генерал. Отчёт должен быть

представлен через сорок восемь часов. И я серьезно, Глен, постарайся убедить

меня и комиссию в том, что ты и твои уголовники не просто так шляетесь по этому

миру, трахая цветных баб в поисках острых ощущений.

– Что ж, – мужчина трагично вздохнул. Тогда я пожалуй, пойду, – он вдруг в

страстном порыве приблизился к женщине, – но сначала… Сначала, я порву тебе

глотку, сука! – неожиданно громко заорал он, извлекая из рукава маленький, но

очень острый костяной нож и приставляя его к шее враз онемевшей толстухи. Ну и

где твои оприч… – Глен не успел договорить, как в мгновенно распахнувшиеся

двери влетело шесть одетых в черную облегающую форму фигур.

– Уберите оружие, генерал, – глухо произнёс высокий мужчина с бесцветными

глазами. Опомнись, Глен, – настойчиво продолжил он, глядя на нервно

подрагивающий нож, у горла Массаасандры. Однако генерал, лишь затравленно

обводил взглядом, расположившихся полукругом, бойцов, направивших на него дула

небольших пистолетов. Вдруг изо рта у него пошла пена, глаза закатились, он дико

зарычал и на лезвии ножа, выступила алая кровь. В ту же секунду, сжались

напряжённые на курках пальцы. Раздались сухие щелчки. Шесть пар удивленных

глаз, уставились на свои руки и повторили движение. И снова только щелчки. Щелк.

Щелк, щелк, щелк, щелк... Смех. Спокойный и ироничный. Генерал опустил руку с

ножом вниз, а другой, нежно прижимал к себе, находившуюся в полуобморочном

состоянии женщину. От былого сумасшедшего вида его не осталось и следа. Идите,

полковник, идите, – всё в порядке, – властно произнёс он. Нам теперь есть что

обсудить с Главой департамента, не так ли – он повернулся к слабо кивнувшей

Массаасандре. И выведите нам на экраны сведения о всех преступлениях в городе,

за последние три часа. Ровно столько прошло с момента моего прибытия, – пояснил

он, когда двери за офицерами закрылись. Около двух минут прошло в напряженном

молчании, прежде чем, на одном из больших мониторов на стене, тонкими

строчками, начала появляться нужная информация. Да, не густо, – пробормотал

Глен, быстро пробежав её глазами. Мас, ты видишь, что ни будь закономерное, в

этом – он приглашающий жест, в сторону монитора. Маленькая женщина цепко

глянула в экран, и повернулась к генералу.

– Ни в одном из случаев не было применено никакого оружия, за исключением,

холодного – тон её был спокойным и ровным. Перед Гленом, вновь была

могущественный директор департамента. Учитывая демонстрацию, проведенную

здесь, это как-то связано с Вашим присутствием, – она пристально посмотрела в

глаза, подчиненному.

– Вот уже три столетия, как земля, окончательно отказалась от всех иллюзий и

суеверий, – Глен, без разрешения снова сел в кресло. Последний собор всех

концессий признал, что любая вера, приводит лишь к противоречиям и не

доказывается ничем существенным. Все случаи, так называемых чудес, были,

наконец объяснены научно. Дальнейшее противостояние церковников, было

признано антигосударственным и все до единой церкви, были превращены в

разъяснительные центры. Причем штат инквизиторов от государства,-инкигосов, –

целиком и полностью состоял из бывших монахов, мулл, настоятелей и т.д. Прошло

всего полсотни лет, как наше высокоразвитое общество, забыло даже имена

предметов, своего былого поколения. А затем инкигосы стали не нужны. А ещё через

пятьдесят лет мы открыли Миры. Они были похожи на нас, и родилось

Объединение. Правда, было одно но. Позднее были открыты и совсем другие миры,

богатые различными ценными залежами, где процветала вера и магия. Тут снова

понадобились инкигосы. Глен на секунду прервался, так как выражение скуки на

лице Массасандры, начало стремительно трансформироваться в маску гнева. –

Знаю Мас, но прошу ещё минуту твоего времени – он слегка приподнял руку,

выставив её ладонью вперед. Закругляясь, хочу сказать, что при помощи инкигосов,

а там где не действовали убеждения и пропаганда, то и оружия массового

поражения, нам удалось присоединить все наиболее перспективные миры. Это

стало возможным, потому, что видимые проявления магического воздействия, песни

шаманов, служения в церквах никак не влияли на нас. Никакие самые

могущественные боги и древние артефакты не пришли на помощь поглощаемым

мирам. И как бы не пытались изворотливые софисты выдать все происходящее за

промысел божий, абсолютное большинство аборигенов, предпочло отказаться от

своих убеждений и пойти по пути техно-цивилизаций. Это продолжается сотни лет и

единственное сопротивление, которое мы, изредка, встречаем, оказывает, вполне

реальное, разного уровня, оружие, а не мифические боги с их сказочными

возможностями. – Никто и ничто не в силах остановить нас…, мда. Он помолчал,

затем порывисто встал и подошел к слегка напрягшейся, Массаасандре. Они

называют это Слезой отца, – хрипло проговорил Глен, поднеся к лицу женщины

повернутую раскрытой ладонью вверх, руку. Маленькая серая бусинка, лежащая в

на ней, тускло поблескивала, и, несмотря на свою невзрачность, завораживала

взгляд. –Там где плачет Отец, должно быть тихо, – ладонь с усилием сжалась. В

радиусе тысячи миль, от пролитой слезы, гм, ничто не может, стрелять, взрываться,

излучать. Мда…, гм. Остановить слезу печали, сумеет лишь, холодный отблеск,

стали. Такие дела, Мас, – он снова помолчал. Думаю, генералу несуществующей

армии инкигосов и его уголовникам есть чем заняться в мире, сила артефактов

которого, не нуждается в эманациях веры в порождающих её, одинаково

воздействуя, как на заблудших, невежественных, дикарей, так и на представителей

самой мощной и технически развитой Цивилизации во вселенной. – Не так ли,

госпожа Директор, тихо добавил он, и по военному, четко повернувшись,

стремительно покинул кабинет…

–Вот она – тяжелые армейские ботинки с противным хлюпаньем чавкали по

набухшему песку, отказавшемуся впитывать в густую черную кровь. Высокий

мужчина с крупными рублеными, чертами лица, обыскивавший очередное

изуродованное тело, выпрямился и хмуро кивнул говорившему. – Сворачиваемся, –

вполголоса проговорил он, и достал из кармана масккомбинезона стеклянную

бутыль с прозрачной жидкостью.

Дай пошманать – то, Тигр – заостренное лицо первого оскалилось в хищной

гримасе. А то такое грандиозное мочилого и без навара, – жилистая рука указала на