Литмир - Электронная Библиотека

Ильгет тихо двинулась к выходу.

— Иль, - негромко окликнули ее сзади. Она увидела Дэцина, стоявшего рядом со своим другом. Ей вдруг захотелось провалиться сквозь землю, пожалуй, лучше бы никто не заметил этого - что никто ее не встретил. Стыдно это. Дэцин подошел ближе.

— Иль, все в порядке? - спросил он тихо. Она кивнула, стараясь не заплакать.

— Если хочешь, пойдем со мной, - предложил Дэцин, - мы тебя подвезем.

Ильгет с силой замотала головой. Она уж как-нибудь доберется одна… до дома. Дело же не в этом. Она почти бегом покинула зал.

Ильгет поднялась на лифте и пошла по длинному коридору к своей двери - в бронированном камуфляжном бикре, со скартом за плечами и дессором у пояса. Две девчонки, проходя мимо, заулыбались, поздоровались. Одна из них, Лин, была соседкой Ильгет.

— Домой возвращаешься? - спросила Лин.

— Ага, - ответила Ильгет, но прозвучало это безрадостно. Девчонки, в легких цветастых платьях (Ильгет сама показалась себе динозавром рядом с ними) побежали дальше. Ильгет подошла к своей квартире, и узнав хозяйку по шагам, дверь проворно отползла в сторону.

В комнате раздался какой-то звук, будто открыли балконную дверь.

— Пита! - крикнула Ильгет. Сбросила мешок. Через пару секунд появился Пита, встрепанный какой-то. Он подошел к Ильгет, и она обняла мужа. Холодным и чужим показалось ей это объятие.

— Ты забыл, да? - спросила она, - я думала, ты меня встретишь.

— А это обязательно? - спросил он. Ильгет молча смотрела на Питу.

— Да не знаю, - сказала она наконец.

Наверное, не обязательно. Зачем, собственно? Ильгет вдруг вспомнилось все - пережитые боль и ужас, и дорога до Арниса, и то, как ее взяли в плен, как она оказалась на фабрике, и восстание, убитые дэски, кровь, кровь и смерть, и наконец, страшное это ощущение, кажется, в спину тебе с силой воткнули что-то, и потом - эта бесконечная, выматывающая боль, то холод, то жар, и ясное сознание того, что жить осталось совсем недолго… Все это всплыло в голове разом, и наверное, как-то отразилось на ее лице.

— Ты устала? - спросил Пита, - я думал, на корабле ты должна была неплохо отдохнуть…

— Да нет, - медленно ответила Ильгет, - я не устала.

… в сущности то, что она сейчас ждет какого-то внимания и ласки - обычный эгоизм.

— Ну а ты как? - спросила она, - соскучился хоть немного?

Пита картинно зевнул и отправился в гостиную. Ильгет почувствовала себя очень нехорошо. Она прошла в кабинет, отстегнула дессор и положила его в ящик. Вот так. Теперь переодеться, не вечно же таскать на себе эту броню. Здесь она уже не нужна. Ильгет прошла в спальню, открыла шкаф… странно, это же не ее платье. Вот это, черное с цветами… у нее такого никогда не было. Ильгет вынула черное платье из шкафа и ошеломленно на него смотрела. Оно ей было бы слишком коротким, а рукава так просто лопнули бы на ее теперешних мышцах. Вдруг со страшной силой заболел шрам, и боль стала подниматься по грудине, к горлу. И тотчас Ильгет почувствовала, как кто-то успокаивающе взял ее за плечи. Постояла так немного… ничего, Иль, потерпи. Тяжело, но потерпи. Она выбрала белое с блеклыми зеленоватыми цветами, сейчас ей хотелось носить что-нибудь очень легкое и женственное. Правда, в этом платье она как бледная поганка, но ничего… Ильгет переоделась. Все ничего, только в ушах шумит.

Она села на кровать и стала убирать волосы. Что делать сейчас? Пита не хочет с ней разговаривать… злится на нее почему-то. За что? Может, ему кто-нибудь сказал гадость про нее? Вот казалось, придешь домой, и все прояснится само собой, будем ужинать с Питой, может, пойдем прогуляемся, я расскажу о Визаре, не все, конечно, всего не расскажешь, но хоть что-то.

А теперь… да ладно, пусть он сидит там один и дуется. Пройдет у него эта шиза - и помиримся. Может, тогда я узнаю, в чем провинилась опять. А пока можно чем-нибудь заняться самой. Чем бы? Может, просто прилечь, почитать пленку? Или вообще пойти прогуляться? Нет, из дома уходить как-то… Ильгет вдруг всхлипнула и бросилась в гостиную.

— Пита!

Он сидел спиной к ней, на диване, сложив руки на животе.

— Пита, ну объясни же мне, что случилось, - она подсела к мужу, попыталась приласкаться. Он оставался холодным.

Ильгет ясно понимала, что совершает ужасную глупость, лучше было бы помолчать и подождать.

— Пита, ну прости, я не понимаю, что с тобой. В чем я перед тобой виновата. Меня не было больше двух месяцев. Ты представить не можешь, что я пережила. Может, ты думаешь, что я там развлекалась? Я всю дорогу в медотсеке лежала. Мне в спину попали дротиком. Я чуть не умерла. И вот… ну ладно, я думала, ты, наверное, перепутал рейс, но это так ужасно, когда тебя никто не встречает… ну ладно, я могу это понять. Но сейчас-то ты за что на меня дуешься? То, что я улетела - но ведь ты был не против, вспомни, ты же не возражал! И… - она уже не могла больше сдерживать слезы, - Пита, ну почему ты так со мной? В чем я перед тобой виновата?

— Вот посмотри, - мягко сказал Пита, отводя ее руки от лица, - иди и посмотри на себя в зеркало.

— Ну зачем, - зарыдала Ильгет, - ну что ты в самом деле…

— Я, я, я, - продолжил муж, - все время - Я. Я - на первом месте. А ты хоть раз подумала за это время обо мне?

— Подумала, Пита, поверь мне, я все время думала о тебе.

— Знаешь, - сказал Пита, - я думаю, что уже хватит. Думаю, нам надо расстаться.

Ильгет прекратила плакать. С недоумением посмотрела на него.

— Тогда почему… почему ты все еще здесь? - спросила она, - тебе сложно было снять другую квартиру? Зачем ты меня вообще ждал?

— Да вот, хотел по-человечески… хотел поговорить.

"Это у нас называется по-человечески", - горько подумала Ильгет. И сказала.

— Не знаю… наверное, ты прав. Хотя… я уже думала об этом. Да, нам трудно жить вместе. Но ведь у нас все равно есть любовь. Вспомни… как все начиналось, еще в Иннельсе. Неужели это все можно вот так перечеркнуть, выбросить? Помнишь, как мы по Набережной гуляли…

— Ты убила любовь, - ответил Пита уверенно, - ты сделала все возможное, чтобы это хорошее - то, что было - опошлить и опустить.

(Господи! Ильгет взялась пальцами за виски. След от раны в спине начал медленно ныть. Фантомная боль, это ерунда, это пройдет. Неужели нельзя было уйти как-то иначе? Раньше или наоборот, позже… Неужели именно сейчас, сегодня… Такое ощущение, что он все, абсолютно все делает так, чтобы доставить ей как можно больше неприятностей. Хотя наверняка специально это не планирует).

— Хорошо, - устало сказала Ильгет, - наверное, я виновата. Конечно, хотелось бы знать, в чем именно… что я делала не так… мне ведь дальше жить, хотелось бы исправить свои ошибки.

— Ну что ты, - усмехнулся муж, - ты никогда не ошибаешься. Ты ведь у нас святая. Безгрешная. Вся такая правильная.

— Господи, Пита, ну что за глупости?

Безгрешная… святая… нож входит в человеческое тело с легким треском, и от запаха крови нестерпимо тошнит…

— Пита, я убивала людей. О чем ты говоришь…

— А я крестился, между прочим, - сообщил муж. Ильгет только теперь увидела на его шее цепочку с крестиком. И на миг забыла о своем горе. Это было так неожиданно, что Ильгет даже заулыбалась.

— Да ты что? Здорово! Ты молодец! Я рада…

— Ты не пускала меня к Богу.

Ильгет опустила глаза, подумав, что наверное, он прав. Конечно, сознательно она только и мечтала, чтобы он крестился. Но… ее присутствие действительно делало его хуже, чем он есть. Впрочем, так же, как ее - присутствие мужа. Питу ведь любят все… он такой милый, открытый, хороший… все, кроме самой Ильгет и ее друзей из ДС - но они все не совсем нормальные люди. Он действительно хороший, только не рядом с ней. И может быть, в каком-то смысле она действительно не пускала его к Богу… служила искушением.

— Ты даже и в этом относилась ко мне высокомерно… Ты ни разу не показала мне, как молиться. Ничем не делилась. Молиться меня научили другие люди.

98
{"b":"182033","o":1}