Сергей Николаевич многое успевал мне объяснить из своей работы. Я сначала неохотно, но потом вполне сознательно и со вкусом втянулся в его проблемы и частенько оставался в его огромном кабинете даже после обеда. Через месяц довольно непростых усилий над собой я уже не просто понимал глубины задач стоящие перед ним, но и уже принимал в их решении самое активное участие. Этот немолодой ученый настолько привык к моей помощи что уже открыто возмущался когда Катя или специалисты по лаборатории отнимали меня у него на свои нужды. Я еле сдерживал усмешку, когда через некоторое время все решили, что проще обходится без дармовой рабочей силы, чем ссорится со стариком.

Этот месяц ознаменовался не просто нахождением мне настоящего дела в лаборатории, но и тем, что я сам нашел себе развлечение в этом диком крае. Не прельщаясь на всякого рода компьютерные игрушки которыми были полны даже рабочие терминалы я ударился в почти никому не понятный из ученых стрелковый спорт. Почти без труда получив через Катю пропуск в тюремный лагерь я обратился к начальнику службы безопасности за разрешением посещать тир. Видел бы кто его глаза в тот момент. Он же наверное так всю жизнь и считал, что стрельба и занятие наукой несовместимы. Он наверное в состоянии шока прописывал в мой пропуск разрешение на посещение стрельбища и тира. Пару раз просто походив понаблюдав за охранниками, что собирались в тире по графику и палили по мишеням, я познакомился с очень интересным человеком, мастером спорта по спортивной стрельбе и был удивлен его откровениями.

- Все эти… - он небрежно указал на своих коллег. - занимаются онанизмом, а не стрельбой. Из века в век их учат стрелять по одной и той же методике. Встал в стойку, свел прицел с мушкой, выдохнул, задержал дыхание и сделал выстрел. Вспоминая свои немногочисленные познания в этом деле я с удивлением спросил:

- А что в этом неверного?

- Да все! - возмутился мастер и сказал: - все от начала и до конца. Пока они выполняют этот комплекс для поражение одной мишени я поражаю шесть и покидаю рубеж. Или с перезарядкой, как по уровню положено поражаю мишени двенадцать раз и тоже покидаю. Чувствуешь разницу?

Я с сомнением улыбался глядя на его пыл. Стрелки на рубежах нас не слышали за своими наушниками и получалось очень забавно - собака лает, а караван идет. Вот девушка опустошила магазин своего пистолета и положив его на стойку занялась изучением мишени подъехавшей к ней на крепеже. К ней подошел инструктор в форме и что-то ей долго и вдумчиво объяснял. Видя мое недоверие мастер поглядел на девушку и инструктора и сказал:

- Ну смотри. Дэн, - обратился он громко к инструктору - я двойку займу покажу «науке», как стрелять надо.

Инструктор пожал плечами, мол делай что хочешь. Я по зову распаленного стрелка подошел следом за ним к рубежу и он сказал мне.

- В каждой обойме по восемь патронов. Итого шестнадцать. Мишень новая. Постарайся засечь время за сколько я отстреляюсь. Командуй когда начинать. Вот пистолет на стойку кладу.

Хмыкая я стал следить за цифрами на наручных часах и в ровное время скомандовал:

- Давай!

Дальше было и правда невероятное. Какие часы? Какое время? Не до них мне стало от того что я увидел. Молниеносное движение руки и словно не прицеливаясь мастер стал палить в сторону мишени. Он наверное уже магазин выпалил прежде чем поднял пистолет на уровень глаз. Одним движением он высвободил опустошенную обойму и вставил следующую причем я не заметил, как он успел извлечь ее из-за пояса. Он отстрелял и положив пистолет на стойку поднял руки, сигнализируя, чтобы я засек время. Какое там… Я стоял ошеломленный глухим ревом его оружия, обомлевший и не верящий своим глазам.

- Сколько? - потребовал он у меня время и я взглянув на часы ответил:

- Пять секунд.

- Врешь. Меньше четырех должно быть. - сказал он даже не злясь и довольный эффектом произведенным на меня.

- Я не засек… - признался я наблюдая за приближающийся мишенью.

- Ладно ерунда. Давай посмотрим что у меня получилось. А то опозорюсь больше не приду сюда.

- Ты так не говори. - усмехнулся голос сзади и я оглянувшись увидел подошедших незаметно девушку и инструктора.

На мишени была разворочена вся десятка и я только головой качал в восхищении.

- Вот! Все в альфу! - гордо похвастался скорее перед девушкой мастер. - А вы вдохи выдохи считаете словно в Йоге тренируетесь, а не в стрельбе.

Девушка-охранник зачарованно улыбалась, инструктор стоящий за ее спиной снисходительно покачивал головой, а я даже не знал что сказать. Подошли другие стрелки. Кто-то сказал:

- Мастер, сколько вижу не устаю поражаться. Почему вы нас не учите?! Инструктор ответил за мастера:

- Потому что по его методике вы у меня зачет сдать не сможете. А если и сможете, то я вам его не зачту. Все засмеялись непонятно чему и я спросил:

- А меня, как не сдающего обязательные зачеты возьметесь научить.

- А тебе зачем? - вдруг засмеялся инструктор. - По колбам в лаборатории стрелять? Или место себе по служебной лестнице очистить?

Сквозь дикий ржач, когда даже девушка заливалась смехом, а я глупо стоял и улыбался, голос мастера любезно сообщил:

- Приходи по понедельникам, вторникам и четвергам. В остальные дни я дежурю, а в пятницу уезжаю вообще отсюда. Займемся продвижением настоящего мужского спорта в науке!

Насчет настоящего мужского спорта я сомневался, но научиться вот так стрелять захотел сразу и непреодолимо.

- Я приду. - пообещал я и ушел из тира, спеша обратно в лабораторию проверить вечернее поступление данных и обработать их чтобы утром не париться.

После этого я стал исправно посещать занятия с мастером. Я так понял что не смотря на свои умения его искусство популярностью не пользовалось. На вопрос почему, он ответил вполне убедительно:

- Это для тебя стрельба - развлечение, а для остальных здесь, я имею ввиду охрану и спецчасти, это трудовая повинность. И кроме нескольких фанатов никто не уделяет этим навыкам больше, чем нужно для сдачи зачетов, времени. Ради искусства тут нет желающих тратить силы. Ты тоже сбежишь после первых успехов, когда уже сможешь похвастаться подружке, какой ты крутой. Но давай начнем. А начинаем мы как всегда с одного: забудь о всем о чем тебя учили…

- А меня никто и никогда не учил стрелять. Радость на лице мастера была неподдельной.

- Отлично! Хоть не придется орать чтобы прекратил заниматься непотребством с глубокими и томными вдохами выдохами. Возьми в руки пистолет. Бери его уверенно, это не женская грудь ему больно не будет. Он вообще железный если ты не заметил…

- И тяжелый… - сказал я удивляясь откуда в такой небольшой вещице столько веса.

- Уважение уже чувствуешь к игрушке? - весело спросил меня мастер.

- Ага.

- Ну и отлично приступим. Наведи на мишень сведи так чтобы прорезь совпадала с мушкой. - с помощью двух ладоней мастер в воздухе показал мне как должно и что совпасть. - теперь все это сведенное наведи на мишень. Да. Представляешь надо еще видеть хоть иногда куда целишься. А теперь положи палец на спусковой крючок. И начинай давить на него.

Я надавил на крючок и раздался звонкий удар металла о металл. Даже готовясь к тому что должен прозвучать громкий выстрел я невольно вздрогнул. Но отсутствие выстрела вызвало во мне больше досады, чем недоумения.

- Ой, выстрелил! - умиляясь сказал мастер и засмеялся.

- А не должен был? - немного разочарованно спросил я.

- Да все нормально. Я со всеми так себя веду. - мастер усмехнулся и спросил: - О чем думал когда стрелял? Положи пистолет на стойку. Задумавшись, я честно признался:

- Ни о чем. Вообще ни о чем.

- Вот! - подняв палец вверх сказал мастер. - Думать когда стреляешь вредно. Напрягаться и мечтать попасть в мишень вреднее некуда. Думать и бояться грядущего выстрела это вообще последнее дело. Пусть даже сам выстрел будет для тебе неожиданностью. Готовишь. Готовишь курок. Нажал отпустил, нажал отпустил. В одно из нажатий пистолет сам выстрелит, когда ты чуть пережмешь. Пусть на первых порах будет именно так. Возьми пистолет в руку, оттяни раму взведи его… наведи на мишень, сведи прицел и нажимай на курок. Но не до конца. Теперь расслабь палец. Снова начинай давить. Снова ослабь. Думай только о курке. Чувствуй его, изучай его пальцем, когда нажимаешь. Проведи по нему пальцем лишний раз. Чувствуешь грань…