Милада благодарно пожала Оксанкину ладонь, почувствовала ответное пожатие и взглянула на хозяйку, чтобы посмотреть на ее реакцию. И увидела, что та улыбается.

– Ну что ж. Дружба? Дружба это плюс. Ладно, – махнула она рукой и, повернувшись, открыла дверь. – Заходите. Чем хата богата.

– Эээ. Рябинушка. – Милада толкнула калитку, которая не шелохнулась. – А вы не откроете нам?

Старушка обернулась в дверях.

– А с чего ты, чернуля, взяла, что я от тебя заперлася?

– Я вам никакая не чернуля! – вспыхнула Милада. – А калитка ваша – заперта! Вот! – Милада толкнула калитку, чтобы подтвердить свою правоту. Металлическая дверца бесшумно распахнулась. Милада оторопело уставилась на свою руку. Что за черт. Калитка ведь была закрыта! Оксанка выразительно посмотрела на подругу и вошла во двор. Милада шагнула следом.

И обалдела.

Не было деревенского двора с бродящими курами. Не было изрытой земли, птичьего помета. Вокруг раскинулся цветущий сад, под ноги девушкам легла густая трава, усыпанная яркими головками цветов. Дохнуло такими ароматами, что Миладе захотелось немедленно разуться и кружиться между цветущими яблонями и вишнями до упада.

Она ошарашено посмотрела на подругу. Оксанка стояла, раскрыв рот и вытаращив глаза. Милада украдкой ущипнула себя за руку, впервые в жизни, кажется, прибегнув к этому избитому книжному способу проверить, не спит ли она.

Изменился не только двор. На месте сеновала приютилась изящная беседка. Пропали сараи, и сам дом стал другим. Он был очень похож на тот, что они видели через забор, но этот дом выглядел новым и его покрывала узорчатая резьба. Петли, узоры, орнаменты покрывали бревна сруба, крышу, резное крыльцо. Картинка, а не дом, подумала Милада. Сколько же на это труда убили? И кто, интересно? Дерматиновая дверь сменилась массивной дощатой, с большими коваными петлями.

– Я рехнулась? – спросила Оксанка и посмотрела на Миладу. – Ты тоже все это видишь?

– Ага.

– «Матрица» какая-то…

– Мы не рехнулись, – нерешительно ответила Милада, – просто этого не может быть. Это только в книжках бывает.

– Рябинушка! – закричала Оксанка. – Где вы? И где мы?

И все исчезло. Они снова стояли во дворе среди копающихся в пыли кур, одна из которых клевала Миладин кроссовок. Милада поморщилась и дала наглой птице пинка.

– У меня в гостях, – послышался голос хозяйки. Она все также стояла в дверях, сложив руки на животе, и разглядывала девушек. При этом ее маленькая фигура дышала такой властностью, что Миладе внезапно захотелось поклониться. Она с трудом удержалась. Краем глаза увидела, как наклонила голову Оксанка.

– Рябинушка, – обратилась она к хозяйке, жестом обводя двор. – Как вы это сделали? В реальности ведь так не бывает! Я имею в виду то, что мы только что видели сад, беседку.

– Вы видели обычный морок. На таком солнцепеке это неудивительно, – перебила ее Рябинушка строго. – Ты что, всегда задаешь вопросы вместо приветствия?

Милада смутилась от этих слов. Снова выручила Оксанка.

– Здравствуйте, дорогая Рябинушка! – Фраза прозвучала довольно язвительно. – Спасибо, что пригласили, и всё такое. Я не сомневаюсь, что наша встреча посреди этого прекрасного деревенского двора пройдет в теплой дружественной обстановке.

– Хорошо, когда человек прячет за язвительностью обычный страх и неуверенность, это очень импонирует и располагает к сотрудничеству, – усмехнулась Рябинушка, не двигаясь с места. – Только, внученька, спрячь коготки. Тебе со мной не тягаться. Ты язвишь только лет тринадцать, а я больше ста тринадцати.

Миладу начал раздражать этот разговор на расстоянии.

– Ну а чего ж нам не чувствовать неуверенность, коли мы стоим во дворе? Может быть, все-таки пригласите в дом? – С плохо скрытой неприязнью сказала она. Рябинушка посмотрела на нее и вздохнула.

– Эх, молодежь… Ни капли уважения к старшим.

– Напротив! – возразила Милада. – С этим у меня все в порядке. Просто я не привыкла тратить три часа на дорогу, входить после этого на деревенский двор, а внезапно оказываться в цветущем саду. И больше всего я не люблю торчать во дворе, посреди клюющих меня кур, перед хозяином дома, который стоит и разглядывает меня, как змею в террариуме. И не поймешь, то ли ты гость, то ли сейчас гнать будут, – выпалила Милада. И добавила, с язвительной улыбкой, слегка кланяясь: – Со всем уважением.

Оксанка с тревогой посмотрела на подругу. Милада сама не понимала, что на нее нашло. Просто опять бросило в жар оттого, что все это было очень неожиданно и необычно. И главное, не поддавалось объяснению, и поэтому отчего-то раздражало.

Рябинушка поджала губы.

– Я спишу это на усталость и жару, – проговорила она жестко. – Но только один раз. Не веди себя так со мной, девочка. Думаю, ты не совсем представляешь себе, кому язвишь.

Милада хотела ответить также резко, но сдержала себя. В конце концов, они приехали сюда по Оксанкиному делу, и негоже срывать его из-за собственных эмоций. Как ни странно, она уже не сильно переживала по поводу необычности окружения. Теперь ей было любопытно. Разумеется, она понимала, что имела место некая иллюзия. А может, эта женщина каким-то образом воздействовала на их сознание. Не могла она и не думать, что Рябинушка применила магию. Милада достаточно много прочитала за свою жизнь фантастических и фэнтезийных книг и посмотрела фильмов. На краю сознания билась восторженная мысль, что она сама стала свидетелем подобного. Так что она твердо решила ничему не удивляться и вести себя с Рябинушкой осторожнее. Её тренер по рукопашке постоянно говорил об умении мастеров с одного взгляда оценить противника. Милада пришла к неутешительному выводу, что не смогла сделать этого в данном случае. Ну и еще не хотелось все-таки подвести Оксанку. Поэтому она решила заткнуться и не влезать ни во что.

Между тем женщина спустилась с крыльца, подошла к ним и пристально посмотрела в глаза сначала Оксанке, а потом – Миладе. И как только их взгляды встретились, Милада словно провалилась в черную дыру. Черные Глаза Рябинушки, как два раструба пылесоса, словно всосали в себя Миладины мысли, эмоции, всю ее суть. Девушка чувствовала, что сейчас потеряет сознание. Но в тот же миг в глубине ее словно бы вспыхнул огонь, придавая ей новые силы, и Милада с трудом отвела взгляд. И наваждение кончилось.

Рябинушка глядела на Миладу с любопытством.

– Интересно, – произнесла она. – Интересно, чернуля.

– Перестаньте меня так называть! Мне это не нравится! – возразила Милада. Которую в школе часто называли «черномазой» и «чернилами», за смуглость.

– Как хочу, так и называю, – негромко отозваласьРРРррРР

Рябинушка сквозь зубы. Потом женщина улыбнулась, отошла на несколько шагов и поклонилась, опустив одну руку к земле, по русскому обычаю, сначала Миладе, потом Оксане.

– Добро пожаловать, гости дорогие! Простите, коли что не так, забыла уже, как гостей встречать.

Милада про себя поразилась такому быстрому преображению. Только что перед ней была грозная хозяйка дома, а теперь это была просто приветливая бабушка, которую нежданно-негаданно приехала навестить любимая внучка.

Рябинушка повернулась и неторопливо прошла в дом. Подруги последовали за ней, при этом Оксанка, обернувшись, шепнула Миладе:

– Черт! Да она, похоже, ведьма!

– Отлично, – проворчала Милада. Она уже и сама пришла к этому простому выводу. Этот её морок, который они видели – прямо другая реальность. И где? Под Москвой!

Они вошли на террасу, и Милада даже засмеялась от радости. Все стены вместо обоев были оклеены страницами старых советских журналов. На Миладу, как в детстве у бабушки в деревне, со всех сторон смотрели портреты знаменитых когда-то актеров и артистов, космонавтов, членов ЦК, увешанных орденскими планками. И еще десятки незнакомых лиц, видимо, передовики производства, в галстуках, с одинаковым возвышенно-строгим выражением лица строителя коммунизма.

– Какая замечательная терраса! – не удержалась Милада. – Прямо как у моей бабушки.