Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Ли сделал несколько больших глотков и расслабился. а потом заговорил прерывающимся голосом:

– Она меня снова недооценила… то есть папеньку она недооценила. Я еще много секретов знаю, не только старые подземные ходы, которыми мои предки по мужской линии бегали то по бабам, то от их ревнивых мужей… И ни одна собака не знает о них… то есть знать-то знают, что они есть, может, даже и вход кто найдет, но вот чтоб не заблудиться в них – надо быть истинным Маэйром… то есть обладать хорошей памятью… Прости, что я опять нажрался, но иначе она меня с утра бы напоила маженицей, и тогда уж точно… Она со спиртным ну никак, пара стаканов вина еще ничего, но я постарался выпить сколько мог… а могу много… в общем, даже капля маженицы могла меня отправить на тот свет. Но как же мне плохо, Март!

Март улыбнулся и начал массировать ему виски. И от Дайрема он бы сбежал точно так же, и от любого другого… знаменосца.

– А где мы выйдем, ты знаешь?

Ли вяло пошевелил головой влево-вправо и с сожалением сообщил:

– В Элении… Надо будет идти особо скрытно… не бойся, выйдем, я хорошо ориентируюсь и под землей.

Март выразительно посмотрел на факел, а Ли так же выразительно – в сторону. Март глянул. Запасливый предок заготовил целую кучу факелов. Отлично.

– Мне-то хорошо, – хихикнул вдруг Ли, – я о еде даже думать не могу, а ты завтракать не стал… Мы долго еще не выберемся… Кстати, попей, только немножко, оставь мне, а то сдохну от обезвоживания.

Март сделал два глотка, долго катал последний во рту, прежде чем проглотить. Если он запыхался, то каково Ли? В таком состоянии и без пробежки воду ведрами пьешь.

Ли неподвижно провалялся целый час. Запаленное дыхание постепенно выровнялось, адскую жажду он гасил крохотными глотками. А потом как ни в нем не бывало, встал, огляделся. прислушался, принюхался, запалил еще один факел и неторопливо пошел впереди. Март, прихватив на всякий случай еще несколько палок, обмотанных промасленной ветошью (и как только не высохла за столько-то лет!), потащился следом. Не особенно печалило, что у них снова нет ничего – ни одеял, ни припасов, ни оружия. Уже не так трудно. Лето, спать можно и на земле, не впервой, прокормиться в лесах несложно, а Эления, похоже, вся покрыта лесами да горами, есть где спрятаться. Наверное, он слепо доверял Ли. А что делать? Начать сомневаться? Да зачем бы? Во-первых, если Ли говорит, что ориентируется даже под землей, то так оно и есть, а во-вторых, хоть засомневайся, выбора-то нет.

Ли бухтел что-то себе под нос. Что-то вроде «ага, как же, короля захотели, будет вам истинный Маэйр, поймайте сначала…» Март искренне понадеялся, что не поймают. Заставил себя надеяться, потому что очень трудно пройти тайком по стране, когда каждый второй старается тебя найти, а каждый первый помогает каждому второму. Одинокий эльф, может, еще проскочил бы, прикинулся бы хоть крестьянином, хоть солдатом, а с людьми в Элении не густо, Март ни одного даже издали не видел. Его в эльфа никак не превратить, сложение подкачало. Ну ничего, авось получится, если Ли действительно знает страну. Марту так не казалось. Карту он, может, и знал наизусть, но вот чтоб лесные тропки… Вряд ли изучение лесных тропок входило в программу подготовки будущего короля…

А ведь если кто-то готовил принца Линнара к этой роли, то лишь Дайрем. Март мысленно с ним попрощался. Скорее всего, Маэйр теперь не станет устраивать публичной казни, и опального лорда быстро удавят или зарежут в темнице. Не то чтоб его было жаль, Март не испытывал к нему особой приязни, но он ведь и правда желал добра своей стране.

Снова захотелось в запретные земли к скелетам и змееногой хозяйке. Там хоть все просто и ясно…

А вот откуда стало известно, что спутником Игрока был не просто эльф-бродяга, а именно принц? Берт, поди, рассказал, да сами эльфы добавили, а слухи распространяются быстрее чумы. Собственно, первые баллады об Игре богов они услышали еще при запечатывании запретных земель, бог в них присутствовал, зато герои были безымянными. Они тогда, помнится, еще хихикали сдавленно, толкали друг друга локтями и вовсе не задумывались о будущем.

* * *

Закапывая обглоданные до блеска косточки несчастной вороны, опрометчиво подлетевшей на расстояние броска, Март все еще жалел, что она не была величиной хотя бы с гуся. Со жратвой было трудно. Они не рисковали заглядывать на фермы даже с целью спереть морковку с огорода: взбудораженные эльфы могли обидеться и кинуться в погоню. Страна гудела. Кто кого побеждал, они не знали. Распалась ли коалиция (Март слово выучил всего со второго раза), созданная Дайремом, или удержать ее могло только знамя с Маэйром, или принцессе удалось ее развалить казнью Дайрема, или еще что… Явных признаков войны все же не было. Два раза они натыкались на стычки, назвать которые битвами не получалось, так, бои местного значения, но драпали они с этих мест ускоренно и не оглядываясь, сбиваясь с пути. Собственно, особенного плана у Ли и не было, покинуть Элению он жаждал любым способом и все время стремился к ближайшей границе. Не везло. Им все время не везло – и везло, то есть они вовремя замечали патрули и хоронились в чаще. Хорошо хоть этих чащ имелось видимо-невидимо.

Но ягод и грибов здоровым мужчинам было маловато, а дичь что-то не попадалась. Они разжились кое-каким имуществом – плохоньким луком с десятком стрел и огнивом, снятыми с давно скучающего в одной из чащоб трупа, но огонь разводили очень редко, лопали эти грибы сырыми. Марту казалось, что граница остается все так же недосягаемой, словно Эления просто не хочет их выпускать. Может, то же самое мерещилось и Ли. Наверное, если бы они напоролись на тех простых людей, то есть эльфов, которые не хотели воевать, Ли и впрямь согласился бы их возглавить. А может, и нет. А может, их уже разбили наголову, потому что корона короной, но черни бунтовать не след, и с этим разбираться надо в первую очередь, чтоб пример заразительным не показался.

Судьба черни их тоже не очень волновала. Хотелось наконец выбраться из этого места и вернуться к обычной жизни, наняться в охрану и колесить по разным городам, лишь бы вместе, лишь бы избавиться от всех этих игр. Принадлежать только себе. Быть свободными.

Март начинал ценить свободу, только когда ее лишался. И далеко не всю жизнь. Когда-то ему казалось, что Игроки имеют право распоряжаться чужими жизнями, а сейчас он думал, что имеют они возможность, а не право. Думать-то думал, но вслух предпочитал не произносить, потому что Ли был временами очень язвительным, а с другими он на подобные темы не разговаривал никогда. Вот еще – зачем?

Ага. Зачем другие, когда есть Ли. Тоже – скажи вслух, простыми насмешками не отделаешься, и Ли, хотя и сам такой, изведет своими репликами.

Ли невнятно ворчал, как казалось Марту, на разных языках. Он не вслушивался. И так ясно. Ему тоже мерещилось, что запретные земли было проще пройти. Оно и понятно: там перли напролом, прорубая себе дорогу, потому что прятаться по кустам от скелетов смысла не имело, они ж не глазами смотрели, не имелось глаз-то. А тут чище зайцев… заслышав какой-то посторонний шум, даже заподозрив его, они тут же кидались в сторону, то в овраг, то в заросли. а то и на деревья. Избегали разве что колючек, потому что если клочья одежды собрать с них еще удавалось, то обтереть с каждого шипа кровь – нет.

Повезло только однажды, когда они нашли заброшенный домишко на краю леса. Холмик чуть в стороне рассказал всю историю: жила себе пара, молодая или не очень, а потом он умер или был убит, а она, похоронив мужа, ушла куда-то, заботливо посадив на могиле лесные колокольчики. Тут они и одежду нашли, старую, но целую, и репой в огороде разжились, и так этой репы наелись, что потом только застенчиво глаза отводили друг от друга, вспоминая тюрьму хартингов и Уила-Вонючку. Ли бухтел, что их точно по запаху выследят…

Разговаривали они только полушепотом. Шли так, словно вся Эления их выслеживала: не оставляя следов, ступая ровно и почти бесшумно, постоянно озираясь, приглядываясь и принюхиваясь – правда, не после репы. Март так не уставал очень давно, и не столько физически. Даже во время Игры было не так трудно, потому что имелся Лумис. Не то чтобы Март на него полагался, вовсе нет, но Лумис сумел им внушить: то, что они делают, правильно и нужно. Или сам Март себе это внушил уже после Игры. Харта надо было остановить, само собой, и, наверное, любой ценой, потому что цель оправдывает средства. Так говорил Лумис, но говорил почему-то не очень уверенно. Март и этого тоже не понимал. Ведь и правда: цель оправдывает. Как-то они спорили с Ли, и тот привел железный аргумент: а кто сумеет правильно определить цель? Ладно, у нас Игрок был, спишем на его божественную сущность…

32
{"b":"181838","o":1}