— ФАЛЬШИВОМОНЕТЧИКИ, — сказал Освальд. Как я сразу не догадался? Во время работы один из них стоял на страже у первой двери и в случае опасности шептал «Тревога».
— А зачем им потребовались железные решетки?
— Ну как, мало ли зачем. Хотя бы для дополнительной безопасности. А в то время, когда они не работали, часовому не нужно было шептать «Тревога», потому что все инструменты были припрятаны в надежном месте.
Как ни странно, остальным эта версия не показалась такой уж убедительной. Что поделаешь, если природа не на всякие плечи сажает столь светлую голову, как та, что досталась Освальду. Другим членам семьи с головами повезло меньше, но Освальд, человек очень тактичный, никогда не подчеркивал это обстоятельство.
Как бы то ни было, но идея Освальда, не отложившись в умах его родичей, все же запала им в души, и первое подтверждение этому мы получили от Дикки. Однажды папа приехал из Лондона специально затем, чтобы отвезти Дикки к зубному врачу, по возвращении откуда тот заявил:
— Послушайте, это касается фальшивомонетчиков. Сегодня на Сент-Суизена-Лейн я встретил одного человека, который продавал бутылочки с желтой жидкостью. Он обмакнул в эту жидкость медный пенни, и пенни превратился в полкроны — в золотую полукроновую монету, новенькую и блестящую, чтоб мне провалиться на этом месте, если я вру! Бутылочка стоила один пенс, и я купил сразу три штуки.
— А я-то думала, что инструменты фальшивомонетчиков очень сложные и дорогие, и их не так уж легко достать, — сказала Алиса.
— Ерунда! — фыркнул Дикки. — Эти слухи намеренно распространяет полиция, чтобы доверчивые люди не занимались производством фальшивых денег, потому что это противозаконно. Но мы не какие-нибудь простачки — теперь, имея на руках исходный материал, мы можем в любой момент стать фальшивомонетчиками. Я не думаю, что это считается преступлением до тех пор, пока вы не попытаетесь что-нибудь купить на поддельные деньги.
В тот же день сразу после обеда — включавшего в себя огромный пудинг, способный сделать тяжелым на подъем любого заядлого путешественника, но только не семью Бэстейблов, — мы отправились в Закордонный Дом.
Из крапивного тайника была извлечена старая добрая веревочная лестница, мы перелезли через стену и вошли в дом с черного хода, ключ от которого Освальд прицепил на шнурок и носил на шее, где обычно носят счастливый талисман или медальон с прядью волос в память о несчастной любви. Он вообще глубоко презирал подобные глупости. Однако некоторые герои просто не могут без этого обойтись. Кому что нравится — как известно, о любой вещи у разных людей могут быть совершенно противоположные мнения. Посему я не намерен здесь спорить о вкусах и возвращаюсь к своему повествованию.
Когда мы добрались до заветной комнаты на втором этаже, она показалась нам особенно пустой и голой. Тайное производство фальшивых денег требовало соответствующей обстановки, а у нас имелись лишь три пузырька с желтой жидкостью да десять пенсов монетами по полпенни — не слишком густо для начала столь серьезного предприятия.
— Мы должны устроить все так, чтобы это походило на подпольный цех фальшивомонетчика, — сказал Освальд.
— У них бывают такие специальные печи, — вспомнил Дикки.
— А спиртовка не подойдет? — спросила Алиса. — Я видела старую спиртовку в кухонном шкафчике у няни.
Мы решили, что спиртовка вполне может заменить специальную печь. Ноэль сказал, что фальшивомонетчики обычно пользуются литейными формами. Освальд пошел в ближайшую лавку и, не найдя там литейных форм, купил вместо них два маленьких деревянных прибора для выжимания лимонов, потратив на это семь пенсов и три фартинга. Кроме того он приобрел за шесть с половиной пенсов две железных эмалированных чаши для воды, без которой, насколько ему было известно, не обходится ни один производственный процесс. Возвратившись в Закордонный Дом, Освальд заметил на полу кухни угольное ведерко — этот весьма неказистый предмет был почему-то особенно мил его сердцу — и решил принести в нем воду. Ведерко слегка протекало, но в целом справилось с возложенной на него миссией — по пути от колодца до комнаты второго этажа вытекло лишь немногим более половины его содержимого.
— Нам нужен верстак, — сказал Дикки. — Верстаки есть у всех: у сапожников, столяров, часовщиков, и у фальшивомонетчиков он должен быть тоже.
Эта задача оказалась не из легких, но в конечном счете мы сделали все как положено. В подвале нашлось несколько досок, оттуда же мы притащили кадку и пивной бочонок, которые, как вскоре выяснилось, были разной высоты, и нам пришлось выравнивать поверхность верстака, положив сверху на кадку нянин «Путь Пилигрима» и подшивку религиозных журналов. Потом мы накрыли все это досками и получили в результате великолепный верстак — не хуже, чем у какого-нибудь сапожника или ювелира.
Дикки была доверена самая ответственная часть работы — он смачивал медные монеты желтой жидкостью из бутылочки. Мы решили, что так будет справедливо, поскольку он приобрел исходный материал на свои карманные деньги. Алиса держала монеты во время их обработки; мы не могли ей в этом отказать, потому что настоящие герои всегда очень вежливы с женщинами, хотя, по правде говоря, от женщин очень мало толку — они годятся разве что на уход за больными и приготовление пищи.
Иногда она давала подержать монету Ноэлю, а сама тем временем пыталась обернуть пенни серебряной фольгой от шоколадки, но очень скоро бросила эту затею, убедившись, что такая фальшивка не сможет обмануть даже слепого.
Эйч-Оу и Ноэль про очереди стояли на страже, но они сказали, что это неинтересно, и тогда на страже стал Освальд. После этого не прошло и трех минут, как он просунул голову в дверь, и прошептал «Тревога!» Кто-то идет! В мгновение ока все следы нашей незаконной деятельности были ликвидированы, а мы сами укрылись в темном углу за выступом стены, как заранее договаривались поступать в случае опасности.
Разумеется, на самом деле никто не шел, тревога была ложной. Усвоив этот нехитрый трюк, младшие братья выразили желание вернуться в сторожевой службе, но Освальд на сей раз им не позволил.
Это была одна из лучших игр, с какие мы когда-либо играли. Вообще все наши игры в Закордонном Доме получались удивительно похожими на реальность. Когда я изображал призрак миссис С., у меня было такое чувство, словно я в любую минуту могу раствориться в воздухе, а Дикки позднее признавался, что ни за какие коврижки не захотел бы вновь пережить то ощущение, с которым он, будучи в образе несчастного казненного монарха, приблизился к гильотине, хотя он прекрасно знал, что вместо стального ножа его ждет раздвижная фанерная дверца курятника.
Несколько дней подряд мы играли в фальшивомонетчиков, и все научились подавать сигнал тревоги, но с каждым повтором это было уже не так интересно, и мы понемногу стали подыскивать себе новые развлечения. Ноэль начал собирать волосы, оставшиеся на расческах, а также вытаскивать их из дивана в няниной гостиной, который был набит конским волосом, рассчитывая в дальнейшем сплести власяницу и притвориться суровым отшельником. Освальд готовился стать Бастильским узником и уже приобрел напильник, чтобы перепилить прутья решетки и устроить побег, предварительно спрятав в тайнике за кирпичной обкладкой камина поучительную историю своей жизни. Однако этим и многим другим славным приключениям не суждено было осуществиться.
Кроме золотой, мы раздобыли еще и серебряную краску, но посеребренные монеты очень скоро чернели, и тогда мы стали экспериментировать, смешивая обе краски в различных пропорциях. Наши карманы всегда были полны золотыми и серебряными деньгами, мы могли позвякивать ими в свое удовольствие, вытаскивать целыми пригоршнями и показывать всем желающим — но только не слишком близко.
И вот наступил день больших событий.
Как раз в то утро Эйч — Оу умудрился свалиться в бочку с водой. Мы выжали его костюм, но при этом ткань сильно измялась и покрылась морщинами, так что няня все равно заметила непорядок и тотчас заставила Эйч-Оу лечь в постель, опасаясь, что он умрет от простуды и тем самым надолго испортит всем нам настроение. Поэтому банда фальшивомонетчиков на сей раз отправилась к себе в логово вчетвером. Поддельные деньги мы оставили дома, поскольку намеревались пустить в дело блестки от старого платья, подаренные няней Алисе. Эти блестки по виду напоминали маленькие серебряные монеты, и мы рассчитывали превратить их в полноценные золотые полусоверены. Итак, мы добрались до Закордонного Дома, обычным путем проникли внутрь и приступили к работе.
