Литмир - Электронная Библиотека

— Олег, постоянно держи вопрос Ильина на контроле. Интуиция мне подсказывает, что в его разработках заинтересованы серьезные силы. Сейчас он под нашим контролем, поэтому свои усилия эти силы могут направить и против нас. Вот фокус будет, если мы и тайну Ильина не выясним, и «по мозгам» от этих сил получим. Так что, держи ухо востро. Конечно, предупреди Кирилла Ивановича, чтобы сразу сообщал, что и как.

Санич, было, хотел доложить Гумилеву о странном происшествии, о котором рассказал Ильин, но воздержался, решив все для начала проверить.

— Олег, извини, что спрашиваю, но, возможно, тебе что-нибудь известно о Бунине? Он так стремительно ушел и не появляется вовсе. Где он? Что с ним? — Андрей вопросительно посмотрел на Санича.

— Честно говоря, не знаю, — пожал тот плечами, — конечно, если надо — все выясним. Но, возможно, просто дома сидит или еще где, ведь только две недели, как ушел. Вы не обижайтесь, Андрей Львович, это ваш знакомый, но я до сих пор уверен, что у Степана Борисовича «рыльце в пушку» — уж больно быстро он уволился. А после смерти главного обвиняемого в утечке информации вопросов стало еще больше, чем было.

— Ты имеешь в виду того системного администратора, который продавал Беленину наши разработки? Он разве не признался в преступлении? Ты же мне докладывал, что и улики против него есть.

— Все есть, — нахмурился начальник службы безопасности, — но, видите ли, как-то все гладко, словно кто-то хотел обелить Бунина. Мы ведь уже собирались задержать его, когда появился этот парень.

Глава 14

8:25. 21 октября 2012 года. Болгария. Набережная Солнечного Берега.

Веселая музыка «Don’t Worry, Be Happy» Боба Макферрина[69], которая зазвучала из мобильного Ильи, не предвещала ничего хорошего. Эта мелодия должна была оповещать его о том, что звонят самые близкие, а если родные надумали пообщаться с тобой в такую рань — жди беды.

Звонила мама.

Илья с закрытыми глазами упал обратно в постель и приложил телефон к тому месту, где должно было быть ухо. Они с Дашкой легли скорее рано, чем поздно, уснули же, когда розовый солнечный зайчик расцвел на потолке. Поэтому то, о чем говорила Ксения Васильевна, до сына доходило с большим трудом.

— Какое письмо? Ма, ну неужели нельзя было попозже позвонить? У нас здесь разница на час, — он с трудом сдерживался, чтобы мама не догадалась насколько он сейчас зол.

Через пару минут пар раздражения вышел, и в мозгу Ильи все встало на свои места.

К маме только что приходил почтальон и вручил под роспись конверт от некоего питерского нотариуса на имя Ильи Кирилловича Ильина. Мама хотела узнать, что с этим конвертом делать.

Илья тихо вылез из кровати, стараясь не разбудить сладко посапывающую Дашу, которая уже снова уснула. Накинул халат и со стаканом сока и сигаретой вышел на лоджию.

— Мамуль, все равно ты меня уже разбудила. Давай, открывай конверт, посмотрим, что в нем.

Некоторое время в трубке что-то шуршало и, наконец, раздался мамин голос:

— Уважаемый Илья Кириллович, уведомляем Вас, что в соответствии с указаниями И. А. Орбели Вам, как самому младшему наследнику Анны (Хаэрельнисы) Штейнбест (Байкеевой), надлежит получить конверт, оставленный на ее имя, — Ксения перевела дыхание и продолжила, — адрес Санкт-Петербург, улица Галерная, дом…, нотариальной контора номер…, время работы…. Все. Ой, нет, вот еще — личное присутствие обязательно.

— Мам, там телефон этой конторы есть? Брось мне его SMS-кой. У меня здесь еще столько дел, что раньше следующей недели, я, не то что в Питер, в Москву, не попаду.

Надо признаться, сын лукавил. Дел у него не было, было огромное желание побездельничать еще несколько дней с Дашей под еще теплым болгарским солнцем.

— Если хочешь, я сама позвоню, — Ксения понимала, разбудила сына ни свет, ни заря и хотела хоть как-то загладить вину.

— ОК! — Илья обрадовался тому, что сейчас свалит с холодной лоджии под одеяло, одним глотком допил сок, чмокнул маму в трубку и дал отбой.

Мама позвонила в понедельник к вечеру. Как всегда обстоятельная, Ксения Васильевна узнала, что действительно получить конверт может только сын собственноручно. Время терпит, ведь, пока шли поиски адресата, конверт пролежал более полувека, но нотариус все же просил поспешить.

11:00. 25 октября 2012 года. Россия. Санкт-Петербург. Площадь Восстания.

В четверг 25 октября 2012 года в 11.00 загорелый молодой человек в черной дубленке, джинсах, с небольшой сумкой на плече вышел из здания Московского вокзала в Санкт-Петербурге. Ветер гнал по небу облака, сквозь которые прорывалось пронзительно яркое осеннее прибалтийское солнце. Погода для Питера была отличная, и молодой человек похвалил сам себя за предусмотрительность, что обратный билет на «Сапсан» он взял на 19.45 и у него будет время пройтись по городу, который ему нравился с детства. Молодым человеком, вышедшим на площадь Восстания, был Илья Ильин.

Посмотрев на вокзальные часы, Илья прикинул время и решил пройти до нотариальной конторы пешком. Заблудиться он не боялся — город он знал неплохо, а кроме того, под рукой был навигатор iPad-а.

В отличие от своих родителей, от бабушки он унаследовал любовь к этому городу. Ему нравился влажный ветер, вольно разгуливающий по прямым, будто по линейке, проложенным проспектам. Нравился простор невской набережной. Нравилась старинная архитектура дворцов. Усилия родителей показать детям один из красивейших городов мира не пропали даром. Трижды они посвящали летние отпуска посещению Ленинграда и его живописных пригородных дворцовых ансамблей. И цепкая детская память дочери и сына Ильиных навсегда запечатлели яркие картины дворцов, музеев и парков северной столицы. Ильины-старшие не очень любили «Город над вольной Невой, Город нашей славы трудовой»[70] за холод, сырость и неуютные дворы-колодцы. Однако, они считали необходимым приобщать детей к сокровищнице мировой культуры.

Прошли годы, но и Алиса, и Илья с тех пор никогда не отказывались от возможности побывать в Питере.

Привычный к пешим переходам по Москве, Илья быстро прошагал по Невскому до Большой Морской и через арку Главного штаба вышел на простор Дворцовой площади. Ангел на Александрийском столпе[71], то озарялся на ярком солнце, то снова затухал. Илья порадовался, что рабочее время и холодный ветер разогнали туристов с площади, и она предстала перед ним во всей своей красоте и державности. Не удержавшись, он снял на планшетник всю панораму площади. Настроение было отличное, и молодой человек по набережной, мимо Адмиралтейства, Медного всадника, не спеша, дошел до цели.

Указатели на доме направили его сперва в переулок, а затем в арку мрачноватого дома дореволюционной постройки. Вынырнув из сумрака арки в традиционный для Питера двор-колодец, где безысходно тянулось к небу одинокое дерево с полуосыпавшейся листвой, он сразу увидел вывеску нотариальной конторы. Она располагалась на первом этаже в подъезде жилого дома.

«Не подъезд, а парадное, — поправил себя мысленно Илья, — я в Питере, а здесь почему-то эти мрачные места называют столь пафосно».

Действительно, в темном пространстве, куда попал Ильин-младший, никакой парадности не наблюдалось, разве что истертый мрамор ступеней и металлическое кружево лестничных ограждений в стиле модерн начала прошлого века. Однако, былую красоту лестницы перечеркивали толстый слой краски с подтеками, уже местами облупившейся, с бурыми пятнами ржавчины и острый запах проживающей где-то поблизости четы кошачьих. Тем не менее, над дверью конторы горела яркая лампа, а рядом с дверью была прикреплена латунная табличка, стилизованная под дореволюционную старину. На отливающей золотом пластине Илья прочитал: «Нотариус Санкт-Петербурга доктор юридических наук Александр Альбертович Ахтеоргский. Лицензия № 007».

вернуться

69

Роберт «Бобби» Макферрин-младший — американский джазовый певец и дирижёр, десятикратный лауреат премии «Грэмми».

вернуться

70

Слова из песни «Вечерняя песня» Текст: Чуркин А., Музыка: Соловьев-Седой В.

вернуться

71

Александровская колонна — Воздвигнута на Дворцовой площади в честь победы над Наполеоном в 1834 г. Архитектор Огюст Монферран.

21
{"b":"181518","o":1}