Элисса вздрогнула.

– А я нет!

– Проклятие, Сэсси! Несколько дней назад ты говорила, что любишь меня!

Слова Хантера вонзились в Элиссу, как нож. Ей стало больно дышать.

– Разве? – горько спросила она.

– Ты сама хорошо знаешь, что говорила.

– Ну а чего ты ждешь от безрассудной девчонки с горячей кровью. Детских клятв в любви на всю жизнь?

Хантер поморщился, услышав почти в точности повторенные его слова.

Он нежно погладил длинные спутанные волосы, пытаясь привлечь ее ближе, но она резко отодвинулась.

– Дорогая, – сказал он, нежно ткнувшись ей в ухо. – Я не хотел тебя обидеть. Мне как раз нравится твоя безрассудная страсть.

Чувственная дрожь охватила Элиссу и, даже сердясь, она не могла не воспламениться.

Элисса не знала ничего приятнее наслаждения, данного Хантером. От одной мысли – быть с ним у нее перехватывало дыхание.

– В постели – да, ты любишь мою безудержную страсть, – сказала Элисса. – Но для брака нужно больше, чем просто секс.

– Ты будешь слушаться голоса разума?

– Я всегда слушаюсь. Но ты не всегда разумен.

Прежде чем Хантер успел ответить, Элисса снова заговорила. В ее голосе звучала такая печаль, будто то была женщина куда старше ее.

– Да не мучайся, пускай совесть не грызет тебя, – сказала Элисса, уткнувшись ему в шею.

Хантер продолжал гладить ее волосы и пальцем провел по щеке к губам. Он просто не знал, что сказать. От каждого произнесенного им слова становилось только хуже.

– Я знаю, я не та, не единственная любовь твоей жизни, – сказала она. – А ведь брак не только ради удовольствия, правда?

– Сэсси…

– Ну вот мы только и доказали это. Разве нет?

Элисса легонько укусила Хантера в шею. Если единственное, что она могла иметь, – его тело, она его и получит. Ее рука побежала вниз, туда, где его тело так сильно отличалось от ее тела…

И оно тут же доказало, насколько сильно. Ее пальцы ласкали, играли с его плотью, гладили, изучали, исследовали. А потом Элисса покрыла все тело Хантера горячими жадными поцелуями. И довела его до исступленной дрожи.

С хриплым стоном Хантер притянул Элиссу к себе, и они повалились на постель. Он уткнулся в нее, кончая одну сладкую муку и начиная другую. Он двигался в ней со всей силой, больше не сдерживаясь, и то, как она вонзала в него ногти, говорило Хантеру – ей нравилась эта сила.

Сейчас, в третий раз, он позволил своей страсти выйти из-под контроля. Наконец, когда волна наслаждения улеглась, он поднял голову.

И только позднее, гораздо позднее Хантер наконец понял, что он так ничего не сказал ей о своей любви.

Когда Хантер и Элисса докинули свою укромную пещеру, день был уже в полном разгаре. Они молча ехали к ранчо.

Никто не хотел спорить о будущем. Так приятно было просто ехать рядом, касаться друг друга, улыбаться.

Когда до ранчо оставалось не больше мили, к Хантеру и Элиссе галопом подлетел Морган.

– Вы ее видели?

– Кого? – спросил Хантер. – Пенни?

– Индианку.

– Нет, – вместе ответили Хантер и Элисса.

– Она сбежала.

– А что произошло? – строго спросил Хантер.

– Никто не знает, – сказал Морган. – Пенни обнаружила, что ее нет, и ударила в обеденный колокол.

– Когда это случилось? – спросила Элисса.

– Утром.

Отвечая, Морган переводил взгляд с Хантера на Элиссу и обратно. Проницательные карие глаза не упустили предательского румянца на щеках хозяйки ранчо. Конечно, она могла и нарумяниться, но, кажется, Элисса не пользовалась подобными ухищрениями. Ветер и солнце тоже могут зажечь девичьи щеки алым цветом, но проницательный Морган заподозрил кое-что другое.

На такой нежной и светлой коже, как у Элиссы, способно отпечататься каждое прикосновение мужской щеки.

– Она не могла уйти пешком далеко, – сказала Элисса.

– В том то и дело, что не пешком, – ответил Морган. – Она забрала большую кобылу, мы поймали ее на прошлой неделе. Ту, у которой на боках свежее клеймо Слэш-Ривер.

Элисса еле сдержалась, чтобы не выругаться.

– Эту кобылу мама любила чуть ли не больше всех. Чистых арабских кровей, я хотела оставить ее на племя.

– Ну что ж, индейцев трудно обвинить в том, что они не разбираются в лошадях, – иронично заметил Хантер.

Элисса подумала об избитой, истекавшей кровью индианке, так сильно пострадавшей от Калпепперов. И не могла осудить девушку, взявшую лошадь на Лэддер-Эс и удравшую к своим при первой возможности.

– Ну, одной лошадью больше, одной меньше, нас это не спасет, – помолчав, вздохнула Элисса. – Пускай бежит. Лучше побеспокоимся о скоте.

Хантер и Морган посмотрели друг на друга. Хантер кивнул.

– Да, мэм, – сказал Морган, – у меня есть кое-что на уме. – И он повернул лошадь к болоту.

– Что вы еще придумали? – спросила Элисса. Хантер резко повернулся к ней.

– Ты о чем? – поинтересовался он.

– Я спрашиваю, что вы еще придумали без меня?

Хантер собирался солгать, но увидел ясный изучающий взгляд зелено-голубых глаз и понял – не выйдет.

– Ничего такого, о чем тебе стоило бы волноваться, – сказал он.

– Чушь.

Несмотря на молчаливое ожидание Элиссы, он больше ничего не добавил. Выражение глаз изменилось. Ни следа былой интимности.

– Ты мне совсем не веришь, да? Ни капли?

Хантер взялся за уздечку Леопарда прежде, чем она успела направить жеребца.

– Я не хотел тебя волновать, – признался Хантер.

– Ну еще бы.

Ирония в ее голосе вывела его из себя.

– Черт побери, Сэсси! Что хорошего, если ты будешь знать о налете Лэддер-Эс на Калпепперов?

– Ну конечно, ничего, с твоей точки зрения.

– Да черт со мной! Я беспокоюсь о тебе. У тебя и так забот полон рот с этими Калпепперами, с больной Пенни, с новостью, что Билл – твой отец. У тебя пропадает скот, эта схватка из-за индианки и… – Хантер не закончил и умолк.

– И то, что у меня появился первый любовник, – закончила Элисса.

Хантер резко кивнул. Она горько улыбнулась.

– Мой любовник, – нежно сказала Элисса. – Ты как раз самая прекрасная из моих забот.

Хантер поморщился, но промолчал. С тех пор как он ощутил поцелуи Элиссы на своем теле, он уже не мог на нее злиться.

– Я хотел бы вернуться в пещеру, – низким голосом признался он. – Чтобы опять вкусить твою сладость, аромат корицы и пламя, о которых я и мечтать не мог, пока не встретил тебя.

Рука Элиссы взметнулась к его губам, закрывая Хантеру рот. Пальцы дрожали, что уверяло его – она все помнит так же явственно, как и он.

Он лизнул ее пальцы.

– Хантер, – потрясение проговорила она, – не надо.

– Почему? Ведь нам обоим нравится.

– Но что-то мы можем сделать сейчас?

– О, ты бы удивилась, узнав, чем способны заниматься двое верхом на лошадях, – сказал он, поддразнивая ее и как бы приглашая.

Элисса вспыхнула.

– Может, ты привык к такому, а я нет.

– Привык? – Хантер покачал головой. – Разве ты не слышала? Я вообще никогда не хотел женщину больше, чем тебя. Никогда.

Элисса выпучила глаза.

– Ну и я чувствую то же самое. С каждым разом все больше. А что, так не должно быть?

– У меня так не было, но к хорошему быстро привыкаешь

Незаметно он поерзал в седле, пытаясь справиться с возникшим желанием.

– Я думаю, – осторожно начал Хантер, – нам лучше поменять тему. А то тебе придется залезть ко мне в седло.

Элисса улыбнулась.

– Не искушай меня, – попросила она. Потом Хантер коснулся ее губ с захватывающей дух нежностью.

– Когда мужчины ночью отправятся в рейд, не пытайся ехать следом. Обещай.

Элисса побледнела.

– Сегодня ночью?

– Да.

– Так поэтому ты повел меня в пещеру? – спросила она испуганно. – Ты боялся не вернуться?

– Я не мог оставить тебя с такими воспоминаниями о боли и унижении. Мысль об этом… терзала меня.

– Позволь мне поехать с тобой, – настаивала Элисса.