– Ты лучше пригласи Хантера, – предложила Пенни. – Я думаю, он не задохнется от нескольких кругов по кухне.

Элисса резко повернулась, юбки взметнулись и описали дугу, точно крылья экзотической бабочки. Она еще раз повернулась и подплыла в ритме вальса к Хантеру. Низко присела, грациозно поднялась и протянула к нему руки.

– Нет, – бросил он.

– Почему? – с вызовом спросила она. – Такой мужчина, как ты, не должен бояться вальса.

– Я разучился танцевать за войну.

Хантер посмотрел на Пенни.

– Однако, мадам, – сказал он ей, – если от вальса вы способны улыбаться, как сейчас, я проделал бы круг-другой с вами по кухне.

Слова Хантера окатили Элиссу будто ледяная вода, задев больнее, чем высокомерие английских аристократов.

В Англии она привыкла к пренебрежению со стороны мужчин. Они не проявляли к Элиссе ни малейшего интереса, узнав, что за ней нет огромного состояния. Или, напротив, преследовали, полагая, что смешная маленькая американка станет легкой добычей для титулованного мужчины.

Элисса надеялась, что в Америке будет все по-другому.

И опять то же самое.

– Обязательно потанцуй с Хантером, – тихо сказала Элисса Пенни. – Я не хочу мешать вашему удовольствию.

И прежде чем Пении успела что-то ответить, Элисса повернулась и вышла через заднюю дверь в осеннюю ночь. Холодный воздух ворвался внутрь когда она закрывала за собой дверь кухни.

Пенни задумчиво посмотрела на Хантера.

– Вам хочется танцевать со мной не больше, чем с дойной коровой, – сказала она, – зачем вы настраиваете Элиссу против меня?

По удивленному лицу Хантера Пенни поняла – он не собирался этого делать.

Хантер что-то пробормотал вполголоса и поворошил пальцами чистые длинные волосы.

– Я пытаюсь отучить Сэсси флиртовать со мной, – признался он.

– Почему?

Хантер снова удивился.

Пенни спокойно продолжала:

– Она единственная владелица Лэддер-Эс, молодая, здоровая, хорошенькая и явно неравнодушна к вам.

Хантер мрачно ухмыльнулся.

– Она неравнодушна ко всем, кто в штанах, – заявил он дерзко.

– Нет. Это все, кто в штанах, неравнодушны к ней. И неудивительно. Она копия своей матери.

– Я уже был женат на хорошенькой маленькой кокетке и такую ошибку больше не повторю.

Вздохнув, Пенни закрыла глаза. Сейчас она казалась старше своих тридцати лет.

– Мужчины, – тихо произнесла она. – Зачем только Бог сотворил их?

– То же самое я мог бы сказать о женщинах.

– Да уж конечно.

Пенни открыла глаза, в них сквозило сожаление и разочарование. Хантер поморщился.

– А как насчет Билла Морленда? – спросил он, меняя тему.

Пенни ошарашенно вытаращила глаза, большие и темные.

– Что вы имеете в виду? – спросила она.

– Да я слышал, вы с ней говорили о Билле. Что раньше он приезжал сюда, а теперь нет. Что он хотел Лэддер-Эс и Элиссу.

– Он хотел Глорию.

– Может, когда-то да. Но, судя по вашим словам, теперь у него на уме Элисса.

Пальцы Пенни сжались в кулаки в складках юбки. Услышать от Хантера то, чего она больше всего боялась, было равносильно удару ножа в сердце.

– Я знаю, что такое, когда у соседа чешутся руки на девушку, – сказал Хантер. – А если она еще и кокетка, то можно быть уверенным…

Он не договорил, увидев печальное лицо Пенни, – она боялась, что он окажется прав.

«Ну что ж, – сказал себе Хантер, – это по крайней мере объясняет, откуда паутина едва заметных тропинок между Лэддер-Эс и Би-Бар. Точно так же, как когда-то между моим ранчо и соседним, в Техасе. Эти тропинки протоптали двое, встречавшиеся тайно от всех».

Но от этого настроение Хантера не поднялось. Представив, как Элисса тайком ускользает из дома и дрожит от страсти в руках другого мужчины, Хантер прямо зашелся от гнева.

«Кто-то должен наконец проучить эту маленькую кокетку. Судя по следам, у нее уже есть один любовник. Так нет, она еще пытается соблазнить другого, который попадается ей на глаза. И так поступают все женщины. Почему?»

Хантер много раз задавал себе этот вопрос и никогда не находил ответа. Вплоть до нынешнего дня он так и не понял, почему Белинда и после замужества настойчиво гонялась за другими мужчинами.

– Простите, – сказал Хантер Пенни, – я совсем не хотел вас разволновать, я знаю, вы плохо себя чувствовали в последнее время.

Пенни с трудом улыбнулась.

– Не беспокойтесь, – ласково добавил Хантер. – Я и Морган, мы разберемся с этими Калпепперами. Никто не отнимет у вас дом.

Пенни снова улыбнулась, но резкие складки вокруг рта остались.

– Если вы меня простите, пойду проверю лошадей. Боже мой, как не хватает ним объезженных лошадей. Если кто-то не запрет дверь загона, мы останемся пешими.

– Да, конечно, спокойной ночи, Хантер.

– Спокойной ночи, мадам. Отдыхайте. Калпепперы не появятся здесь до конца осени.

– Что?

– Они, конечно, будут стрелять по мальчикам время от времени. Калпепперы – бандиты, не фермеры, они не отличат зад коровы от переда.

– А тогда зачем им Лэддер-Эс?

– За ними охотятся, они много чего натворили после войны.

Лицо Хантера не изменилось, но голос прозвучал так, что Пенни порадовалась – она не Калпеппер.

– Они дождутся, пока мы сгоним весь скот и рассортируем лошадей, – сказал Хантер.

– А потом?

Хантер медленно улыбнулся не самой приятной улыбкой.

– А потом Калпепперы промахнутся. И очень сильно. Так что спите спокойно, мадам, до начала стрельбы несколько недель.

Хантер повернулся и вышел. Он рассчитывал найти Элиссу в сарае, возле Леопарда. Он уже понял: когда девушку что-то волновало, тревожило, она убегала на конюшню.

А Хантер не сомневался – Элисса встревожена. Он видел смятение в ее глазах, ей не удалось обмануть его холодностью брошенных на прощание слов.

В сарае было темно и пусто, никого, кроме Багл-Боя и Леопарда. Хантер зажег фонарь и прошел до середины широкого прохода. Жеребцы, положив головы на двери загонов, казалось, вели молчаливый лошадиный разговор. Багл-Бой заржал, приветствуя Хантера. Леопард поднял голову, шумно втянул запах и снова опустил морду на загородку.

Хантер поговорил с обоими жеребцами, потом проверил еду и воду в каждом стойле. И хотя не было необходимости, он принес свежей воды и насыпал зерна обоим, потому как оба хорошо потрудились в последнюю неделю. Леопард отнесся к Хантеру совершенно спокойно, даже когда он провел рукой по лоснящейся мускулистой шее. – Может, Сэсси и права, – сказал Хантер. – И ты дерешься, только когда тебе навязывают драку.

Еще раз потрепав Леопарда по пятнистому боку, Хантер задул фонарь и вышел из сарая. Он говорил с лошадьми ласковым голосом, но лицо оставалось суровым.

«Сэсси, должно быть, убежала танцевать со своим любовником», – с горечью подумал Хантер.

Полная луна заливала щедрым светом землю, расцвечивая темноту тысячью нежных серебристых полутеней. От такой красоты у Хантера сжалось сердце.

Однажды, когда он еще ухаживал за Белиндой, стояла такая же лунная ночь.

И много раз она потом предавала его при таком же свете луны.

«Интересно, по какой из троп убежала Сэсси? – спросил Хантер у ночи. – И где он встречает ее? На земле Би-Бар или Лэддер-Эс?»

Хантер замер, облитый лунным светом. Он еще раз мысленно прошелся по едва заметным тропкам, они начинались сразу за кухней и вели к огороду. Одной горной тропы не было, но едва видимые нити соединяли Лэддер-Эс и Би-Бар точно паутина, сплетенная огромным пауком.

С хребта Уинд-Гэп можно спокойно разглядеть эти тропки. Они доступны наблюдателю с острым глазом.

"Не удивится ли она, увидев меня на этом хребте, когда будет возвращаться?

Я бы тогда как следует пропесочил ее за то, что она подвергает всех риску только ради того, чтобы увидеться с любовником".

И большими нетерпеливыми шагами Хантер направился вдоль забора. Выйдя за сарай, он обогнул огород и устремился к рядам фруктовых деревьев, ограждавших посадки от холодных весенних ветров. Справа журчал ручеек Хаус-Крик, очень мелодично, словно аккомпанировал серебристому свету луны.