— Ладно, — сказал Корда. — Я согласен. А ты знаешь, где он может находиться?

Арабу принес из своей палатки карту.

— Дворец шейха Аравии вот здесь. Думаю, жених Мириам вернулся туда. Возможно, запас его времени кончился и он там и остался, а может быть, он нас ищет. Но думаю, начинать нужно оттуда.

— А как я его узнаю? — спросил Корда. — У тебя есть фотография?

Арабу развел руки в стороны:

— Нет, да и описать я его не могу — ведь я слеп. Я хочу послать с тобой свою дочь. Она его узнает, а ты сможешь, не теряя зря времени, организовать бракосочетание.

Корда с трудом удержался от того, чтобы тяжело вздохнуть. Поскольку он нуждался в помощи Арабу, чтобы выбраться из бутылки, приходилось согласиться на условие старика.

— Ну, если другого пути нет, — сказал он, — значит, придется взять Мириам. А как зовут ее дружка?

— Тико Хиггинс.

— Мне следовало и самому догадаться! Я познакомился с Тико на Урбе, — объяснил Корда, — при очень необычных обстоятельствах. Он рассказал мне, что работает на Двистора с Аравии.

— Правильно, — подтвердил Арабу. — Двистор с Аравии, шейх нашей вселенной, является соперником Тико и хочет заполучить Мириам в свой гарем.

— Ой-ой-ой, — присвистнул Корда, в желудке которого неожиданно образовалась противная пустота. — И во что это я впутался?

Мириам оказалась стройной, как стебель лилии, и грациозной, как газель. Ее большие глаза и длинные, густые волосы были черными, как ночь. Когда пухлые губы, словно созданные для поцелуев, улыбнулись ему, Рене Корда обнаружил, что готов влюбиться в дочь Арабу.

— Я Мириам, дочь Арабу, — представилась девушка и грациозно протянула ему руку. — Буду навеки вам благодарна, если вы поможете найти моего любимого Тико и спасете от похотливого Двистора.

Корде хватило самообладания склониться над рукой Мириам. Ее тонкие пальцы украшали овальные ногти кораллового цвета. Девушка была одета в шаровары, перехваченные у лодыжки, и облегающую короткую блузку, из-под которой виднелся маленький изящный пупок.

— Для меня честь служить вам, леди, — заявил Корда, — но должен признать, что удача Тико будет потерей для всякого мужчины во всех известных мирах.

Мириам захихикала, и Корда обнаружил, что она не только вызывает восхищение, но и просто ему нравится.

«Интересно, как воспримет Коломбина гостью? — подумал он. — Наверное, без особого энтузиазма».

Арабу, поднявшийся с ковра, чтобы разбудить Мириам, взял ее за руку.

— Дочка, я дам тебе устройство, чтобы у тебя, как у Корды и меня, имелось свое темпоральное поле. Однако ты возьмешь с собой только трехчасовой запас консервированного времени — в отличие от Рене, у которого почти в два раза больше. Ты должна слушаться его и оставаться рядом. Если он скажет, чтобы ты вернулась на его корабль, ты должна немедленно выполнить приказ.

Мириам послушно кивнула:

— Да, отец. Я все сделаю, как ты говоришь. Впрочем, Корда усомнился в ее кротости.

У него создалось ощущение, что в этом изящном теле заключена стальная воля — не надо забывать, что у Мириам хватило мужества воспротивиться желанию правителя вселенной.

— А теперь я расскажу, как вам отсюда выбраться, — проговорил Арабу. — У меня есть ковер-самолет. Рене, вы с Мириам полетите на нем к горлышку бутылки. Как только окажетесь возле пробки, вытолкните ее наружу, а потом направляйте ковер вверх. Опасайтесь джиннов, которые устраивают песчаные бури, они обязательно попытаются вам помешать. Если им это удастся, ничто вас не спасет.

Корда не стал задавать пустых вопросов о том, как управлять ковром-самолетом и по каким законам следует сражаться с джиннами. Разве он сам не создавал вселенные, в которых происходили и более невероятные вещи?

— Очень хорошо, Арабу, — кивнул Корда. — Мне нужно сделать еще кое-что. Я прилетел в северную пустыню, чтобы при помощи специального прибора найти место, где располагается ключ от этой вселенной. Я готов рискнуть и предположить, что он в этой бутылке.

— В этой бутылке? — Казалось, Арабу удивлен. — Почему ты так думаешь?

— Ну, — ответил Корда, который собрался включить резонансный искатель, — с точки зрения географии здесь вполне подходящее место. Во-вторых, ты же сам говорил, что эти пески имеют дурную славу. Подозреваю, что песчаные бури и оазис в бутылке предназначены для того, чтобы понадежнее спрятать магнитный север Аравии.

Мириам восторженно захлопала в ладоши:

— Да, я поняла! Сюда совсем нелегко попасть, а уж если кому удастся — он не сможет выбраться и останется внутри!

— Совершенно точно, — подтвердил Корда, включая искатель. — Таким образом, те, у кого дурные намерения, не сумеют никому рассказать о своем открытии. Ты говорил, Арабу, что стасис наступил вскоре после того, как вы с Мириам сюда прибыли. Вероятно, диверсанты незаметно прошли мимо твоих палаток, когда вы с Мириам находились внутри.

— А как они покинули бутылку? — спросил Арабу. — У них ведь не было ковра-самолета.

Корда наблюдал за искателем, фиксировавшим магнитное поле планеты — и одновременно вел запись. Оказавшись на корабле, он передаст собранную информацию Коломбине.

— Да, вряд ли у них был ковер-самолет, но я подозреваю, что у них имелось достаточно времени, чтобы тщательно изучить Аравию и подготовиться и к буре, и к бутылке.

Арабу нахмурился, его слепые глаза обратились в сторону дочери.

— У тебя серьезные противники, Рене Корда, — сказал он. — Пожалуй, Мириам лучше остаться здесь. Ведь теперь нам известно, что ты и сам узнаешь Тико.

Мириам топнула своей изящной ножкой:

— Я не останусь, отец! Тико может грозить опасность — если не от диверсантов, то от Двистора. Я не стану спокойно сидеть здесь и ждать!

Арабу криво улыбнулся, но вынужден был сдаться.

— На самом деле, дочка, стасис позаботится о том, чтобы тебе не снились дурные сны, но я уважаю твою твердость. Отправляйся вместе с Рене, помогай ему советом и всем, чем сможешь, даже когда Тико будет ни при чем. Рене Корда здесь для того, чтобы спасти нашу вселенную.

Мириам кивнула и обняла отца. Корда, немного смущенный похвалой Арабу, сложил резонансный искатель.

— Я закончил, — заявил он. — Где наш ковер-самолет?

Под руководством Арабу Мириам нашла нужный ковер среди множества других, разложенных на песке. Он был достаточно велик, чтобы нести двоих людей — даже троих, если они усядутся поближе друг к другу. Лазоревый ковер украшали арабески всех цветов радуги.

Корда с некоторым подозрением посмотрел вниз, надеясь, что он не стал жертвой глупой шутки.

— Хм, пожалуй, править будешь ты, Мириам, — предложил он. — А я устроюсь позади и постараюсь отвадить джиннов.

— Очень хорошо, Рене, — ответила девушка, в последний раз обняла отца и села, скрестив ноги, в передней части ковра.

Корда положил руку на плечо Арабу:

— Благодарю тебя за помощь, Арабу. Я буду оберегать твою дочь. Не тревожься.

Купец улыбнулся своей таинственной улыбкой:

— У меня не будет такой возможности, Рене Корда, потому что, как только вы улетите, я выключу консервированное время и стану дожидаться вашего возвращения или выхода из стасиса. И в том и в другом случае я пойму, что вам сопутствовал успех — а если нет, что ж, я погружусь в вечный сон без сновидений.

Корда слегка вздрогнул. Его удивила покорность судьбе, прозвучавшая в голосе слепого, но он оставил свои сомнения при себе и уселся на ковер за спиной Мириам.

— Я готов, капитан, — заявил Корда, надеясь, что его голос звучит бодро. — Пора стартовать.

— Держись за края ковра, — посоветовала Мириам. — Так ты не упадешь, когда мы взлетим.

Корда так и сделал, хотя с большим удовольствием он бы обнял девушку за тонкую талию. Эта мысль настолько отвлекла его, что он не заметил, как они оказались в воздухе.

— Как просто! — воскликнул Рене.

— Это надежный ковер, — отозвалась Мириам. — Я приказала ему набирать скорость до тех пор, пока мы не приблизимся к горлышку бутылки. Как только увидишь пробку, поднимайся на ноги и приготовься вытолкнуть ее наружу.