Я все это видела, когда ехала из Айовы, с моей фермы, в большой город. И это не переставало беспокоить меня никогда. Я ведь понимала, что работу я могу потерять, что Джо я надоем, что ты смертен… Я готовилась, босс. Копила деньги.

Ну?

Луна.

Луна… Слушай, это неплохая мысль. Взять билет на корабль «Пан-Ам», слетать, пока наш животик не стал слишком заметен…

Да, конечно…

Ты не рада?

Я просто имела в виду другое. Эмиграцию.

Ты думала об этом — и не сказала ни разу?!

Да, пока я была нужна тебе или Джо — я молчала… и молчала бы и впредь…

Договаривай.

Все дело в детях. У меня лицензия на троих. А я хотела больше. Видишь ли, на Луне нет ограничения… Кажется, мы приехали.

Они остановились у ворот с эмблемой «Агропрод, инк.». Финчли вышел из машины и подошел к охраннику. О чем они беседовали, Джоан не слышала. Потом Финчли вернулся за руль, и ворота открылись. Машина въехала на территорию конкурирующей фирмы.

— Спасибо, Финчли. Сколько стоил въезд?

— О, сущие пустяки, мисс.

— Все равно, надеюсь увидеть эту сумму в недельном счете. Если не увижу, спрошу еще раз.

Финчли затормозил у конторы управляющего хозяйством. Вернувшись, он сказал с улыбкой в голосе:

— Нас пропустили бесплатно. Управляющий даже поинтересовался, не взял ли плату охранник у ворот. Я сказал, что нет.

— Правильно. Зачем нам вести борьбу с коррупцией в стране конкурента? Он не спросил, кто едет?

— Спросил. Я сказал, что это гости мистера Сэлэмэна. Я правильно сделал?

— Более чем. Ты молодец, Финчли.

Будем надеяться, что нам удастся спокойно перекусить. Пока какой-нибудь здешний клерк не догадается, в чем дело, и не позвонит репортерам. И тогда — жди коптера и попыток взять интервью через мегафон.

Босс, а нельзя будет уебать этот коптер из нашей пушки, а когда он свалится, напустить на репортеров Шорти и Фреда, чтобы они разодрали их на кусочки?

Радость моя, откуда такая кровожадность?

Я читала, что у беременных женщин должен резко меняться характер. Я репетирую.

Слушай, а ты уверена, что мы уже беременны? Сколько времени понадобится этому маленькому ублюдку, чтобы добраться до цели? Сутки? Доктор велел не снимать колпачок двое суток… Кстати, потом мы сумеем его снять?

По крайней мере, это легче, чем справиться со автостенографом. Этих колпачков я использовала значительно больше, чем сносила туфель.

Нашла чем хвастаться.

Я просто констатирую. А что оставалось делать? При моей склонности к немедленной беременности мне приходилось предохраняться сверхтщательно. И так год за годом, а если когда и пропускала денек, то не по своей инициативе. Свое предназначение я поняла еще в герлскаутах…

Наконец машина остановилась окончательно.

— О, какая красота! Я и не знала, что сохранилось такое!..

Место было по-настоящему красивым. Небольшая чистая речушка извивалась среди лугов и маленьких рощиц. Густая трава до колен. В высоком прозрачном небе плыли чистые облака…

Юнис, как замечательно!!!

Да. Напоминает раннее лето в Айове…

Джоан сбросила туфли и прошла босиком по траве. Это было упоительно.

Юнис, а что — Айова до сих пор такая красивая?

Уже не вся. Там, где жила я, тоже начали строить большие дома.

Эта страна дотрахается до своей погибели.

Охранники и Финчли, глядя на нее, тоже начали разуваться.

Надо сказать, это место ужасно напоминает то, где я потеряла свою невинность. Речка… лужок…

Ты сопротивлялась?

Я что — дура?

Нет. Как насчет искупаться?

М-м… Кто знает, что у них там, вверх по течению?..

Да ты просто маменькина дочка!

Наоборот — я будущая мама.

Ладно, разберемся с купаньем попозже. Может, Финчли знает, что почем. А сейчас надо поесть.

Неплохо бы… а то я уже начала думать, что мы завязали с этой дурной привычкой.

Быстро накрыли походный столик, Шорти ловко — похоже, он не всегда был трезвенником — откупорил бутылку и налил Джоан и Фреду.

—А остальным?

—Я за рулем, мисс Смит, — Финчли накрыл бокал рукой.

—Пять капель — под мою ответственность, — Джоан на четверть дюйма наполнила его бокал. — И ты, Шорти. Для тоста. Но сначала прочти нам, пожалуйста, молитву.

Доли секунды Шорти казался озадаченным, затем его обычная невозмутимость возобладала.

—Да, мисс.

Это что, вместо еды?

Крошка, тебе слова не давали. Омм мани пхадме хум.

Омм мани пхадме хум.

Омм мани пхадме хум.

Омм мани пхадме хум…

—Аминь.

—Аминь.

Омм мани пхадме хум. Аминь.

—Аминь. Спасибо, Шорти. А теперь тост… который тоже молитва в своем роде… Мы выпьем за ту, которой здесь нет, но которая была бы…

Босс, сколько можно? Это уже не смешно.

Займись своим делом.

—…Кто хочет что-нибудь сказать?

Финчли и Шорти переглянулись. Джоан посмотрела на Фреда.

—Фред?

—Мисс… я не знаю… я просто не знаю, как… — он был расстроен.

—Давайте встанем, — и Джоан сама подала пример, — и скажем то, что мы сказали бы ей, которой нет с нами, но которую мы все любим. Назовите ее, в чью честь мы пьем!

Она подняла бокал. Из глаз вдруг покатились слезы.

Эй, кто это плачет — ты или я?

Наверное, я, босс… я же говорила, не надо ворошить…

Фред произнес:

—Тост за… ту, которую мы все любим… и которая должна была быть здесь… которая здесь! — В глазах его мелькнул суеверный ужас.

—Аминь, — сказал Шорти раскатистым баритоном. — Она здесь, потому что Небеса настолько близки нам, насколько мы сами готовы к тому. И ты, Фред, сердцем понял это…

Он торжественно выпил свои несколько капель вина, и остальные выпили следом.

—Спасибо, ребята, — тихо сказала Джоан. — Она слышала вас.

Джоан, ты все испортишь! Сейчас все расстроятся…

Нет.

—Финчли, ты знал ее лучше меня. Что бы она сказала сейчас?

—Она бы… миссис Бранка…

—Ты называл ее миссис Бранка?

—Да, сначала. Потом она стала звать меня «Том», а я ее — «Юнис».

—Ну, и?

—Она сказала бы… сказала бы: «Парни, давайте есть и пить, а то все остынет!»

—Это точно. Юнис никогда и никому не испортила настроения — и не позволяла делать это мне, брюзгливому и взбалмошному старику. Значит, теперь мой черед… Фред, передай мне во-он ту куриную ножку!

Радость моя, слова Фреда прозвучали, как цитата. Откуда?

Ну как… Если мы приезжали поздно, я всегда затаскивала их перекусить. Джо был очень рад. Ему особенно нравился Шорти — он даже пытался уговорить его позировать. Но Шорти оказался не в меру застенчив…

И все?

В общем…

Ладно, ты пока придумывай отмазки, а я займусь светским разговором.

—Том, ты не оставишь мне чуть-чуть пикулей? Спасибо. Шорти, Фред, я поняла, что вы пробовали стряпню Юнис. И как она?

—О-о! — Финчли возвел глаза к небу.

—Да, Юнис прекрасно готовила, — тихо сказал Шорти. — Самые простые блюда… но это было замечательно.

Босс, ему надо повысить жалованье!

Нет. Мы обязательно сделаем что-нибудь для него — хотя бы потому, что он убил того подонка, — но это должны быть не деньги.

—Она была подлинным художником, — сказал вдруг Фред.

—Художником?

—Не в смысле рисовать. Во всем остальном.

—Кажется, понимаю, — кивнула Джоан. — А ее муж был художником в прямом смысле, я не ошибаюсь?

—Я, например, не разбираюсь в искусстве, — сказал Финчли, — но картины Джо мне очень нравились. Шорти, можно, я на тебя настучу?

—Том!..

—Не поверите — но Джо хотел нарисовать вот эту огромную мартышку, которая сидит тут с нами!