— Вы?! — В их голосах звучало удивление и присущий их возрасту скептицизм.

— И ваш кузен тоже.

— О! — Они обернулись к Девилу и кивнули. — А теперь пора заняться вашим устройством.

В этот момент из кареты выскочила горничная, появились лакеи и стали снимать баулы, привязанные к крыше и задку кареты.

— Вам надо успеть умыться и переодеться до того, как приедут остальные члены семьи.

Уэбстер, шмыгая носом и жалостливо улыбаясь, открыл им дверь. Комната, отведенная девочкам, находилась наверху, в самом конце коридора. Онория оставила их на попечение горничной, пообещала заглянуть попозже и спустилась на первый этаж. И как раз вовремя, потому что прибывали друзья и знакомые.

Остаток дня пролетел незаметно. Одна за другой к дому подъезжали кареты, из которых выходили достойные матроны и чопорные джентльмены с изрядным количеством багажа. Девил и Уэйн были поистине вездесущи, ухитряясь приветствовать гостей и одновременно отвечать на их вопросы. А Чарльз, окаменевший от горя, пытался помочь им.

Онория, стоявшая рядом с герцогиней на лестнице, помогала встречать и размещать членов семьи и близких друзей, достойных занять комнаты в центральной части дома. Поскольку списки были у Онории, она ни на шаг не могла отойти от хозяйки. А та представляла ее родственникам несколько неопределенно, но весьма многозначительно.

— Это мисс Анстрадер-Уэзерби, она согласилась составить мне компанию.

Кузина Кинстер, к которой обратилась герцогиня, кивнула Онории с очень заинтересованным видом.

— Вот как? — Глаза почтенной матроны сразу стали задумчивыми. Она жеманно улыбнулась. — Очень рада познакомиться с вами, дорогая.

Онория пробормотала в ответ какие-то вежливые, ни к чему не обязывающие слова. Предложив свою помощь, она не подумала о том, в какое положение себя ставит. А теперь ничего сделать нельзя. Онория натянуто улыбнулась, решив не обращать внимания на откровенные происки герцогини. Пожалуй, упрямства в ней побольше, чем у сына.

Семейство собралось около тела Толли. Вспомнив о своем обещании, Онория отправилась в дальнее крыло здания. Девочки ждали ее — бледненькие, но уже овладевшие собой. В черных муслиновых платьях они казались особенно хрупкими и уязвимыми. Онория окинула их опытным взглядом и одобрительно кивнула:

— Хорошо.

Девочки робко пошли к двери. Они явно боялись того, что им предстояло сделать. Онория ободряюще улыбнулась им.

— Кузен забыл назвать ваши имена.

— Меня зовут Амелия, мисс Анстрадер-Уэзерби. — Девочка, стоявшая поближе, присела в реверансе.

— А меня Аманда. — Ее сестра сделала то же самое, и не менее грациозно.

Онория подняла брови.

— Наверное, к вам обеим обращаются «Ами»?

Эта простенькая шутка вызвала на лицах сестер тень улыбки.

— Да, как правило, — призналась Амелия.

— А это правда… ну, то, что сказал Девил? Что вы тоже потеряли любимого человека? — спросила Аманда грустно. Онория спокойно встретила ее проницательный взгляд.

— Да, когда мне было шестнадцать лет, я потеряла родителей. Их карета разбилась.

— Обоих родителей? — испуганно переспросила Амелия. — Наверное, это ужасно — даже хуже, чем потерять брата.

Онория замерла, но, пересилив себя, кивнула.

— Смерть любого члена семьи — трагедия. Они покидают нас, но мы должны жить дальше. Это наш долг перед ними… перед их памятью… перед самими собой тоже.

Девочки были озадачены философскими рассуждениями Онории. Воспользовавшись моментом, она повела их вниз, в домашнюю часовню. В дверях близнецы остановились, нервозно поглядывая на своих многочисленных тетушек, дядюшек и старших кузенов, облаченных в траур. В часовне было тихо. Многие сидели, склонив головы.

Девочки повели себя так, как и ожидала Онория. Они вздохнули глубже, распрямили плечи и медленно, рука об руку, подошли к гробу, стоявшему на помосте перед алтарем.

Все это напомнило Онории ее прошлое. Атмосфера скорбной умиротворенности захватила ее целиком. Она уже собиралась сесть на заднюю скамью, но заметила Девила. Одетый в строгий черный костюм с белой рубашкой и черным галстуком, он был дьявольски красив! Даже стоя у гроба, он вздернул бровь — то ли с вызовом, то ли с целью подбодрить Онорию.

Конечно, Толли не был ее родственником, но она присутствовала при его смерти. После некоторых колебаний Онория пошла по проходу вслед за близнецами. Обнявшись, они примостились на скамье позади плачущей матери. Глядя на покойного, Онория подумала, что даже смерть не смогла стереть с его лица печать невинности. Как она и говорила, он выглядел спокойным и умиротворенным. Никаких следов страданий на лице! Только сероватый цвет кожи говорил о том, что Толли никогда не проснется.

Онория и раньше видела смерть. Но не такую. Ее родителей забрал к себе Бог, их следовало оплакивать. Толли погиб от руки человека, и реагировать на его смерть нужно совсем иначе. Она нахмурилась.

— В чем дело? — раздался еле слышный голос Девила.

Онория подняла голову и заглянула ему в глаза. Он понял… да и как может быть иначе? Тогда почему же?.. Почувствовав смертный холод в душе, она вздрогнула и отвернулась.

— Идемте. — Девил взял ее за руку и повел к скамье. Они сели рядом. Онория ощущала на себе его взгляд, но решила не поворачивать головы.

Потом встала мать Толли. Опираясь на своего мужа, она приблизилась к гробу и положила белую розу. Остальные молча пошли к выходу, а оттуда — в гостиную, следуя за герцогиней и родителями покойного.

В холле Девил отвел Онорию в сторонку. Когда мимо них по лестнице прошел последний из гостей, он тихо промолвил:

— Извините… мне не надо было настаивать на вашем присутствии. Я не подумал о том, что все это напомнит вам о смерти родителей.

Онория посмотрела ему прямо в глаза и вдруг поняла, что они — такие чистые и прозрачные — мешают Девилу скрывать свои чувства. Сейчас эти глаза были полны раскаяния.

— Вовсе нет. Просто меня поразило… — Онория умолкла, — насколько это была неправильная смерть. — И, повинуясь импульсу, спросила: — А вы удовлетворены вердиктом?

Его лицо мгновенно окаменело, превратившись в маску воина. Веки опустились, закрыв глаза, в которых можно было прочесть слишком много.

— Полностью. — Он указал на гостиную. — Предлагаю присоединиться к другим.

Столь резкая отповедь ошеломила Онорию. Приняв, как обычно, высокомерный вид, она направилась в гостиную. Там их встретили десятки любопытных глаз. Онория мысленно выругалась. Их эффектное появление, отдельно от других гостей, сыграло на руку герцогине и самому Девилу, которые изо всех сил старались представить ее как невесту. Она прекрасно знала, насколько важны для светского общества все эти мелочи. Обычно Онории удавалось использовать такие ситуации в своих интересах, но в данном случае она имела дело с мастером. Вернее, с двумя одновременно, ибо герцогиня — явно не новичок в этой игре.

В гостиной было полным-полно народу: члены семьи, дальние родственники, друзья. Хотя все разговаривали понизив голос, шум стоял довольно сильный. Герцогиня восседала на кушетке рядом с матерью Толли. Девил увлек за собой Онорию к Амелии и Аманде, которые беседовали с какой-то престарелой дамой. Девочки, по-видимому, нервничали.

— Если вам нужно будет узнать чьи-то имена или родственные связи, спросите близнецов. Пусть почувствуют себя полезными.

Онория кивнула и холодно ответила:

— Только для того, чтобы отвлечь их. Вряд ли мне представится случай снова увидеть вашу семью.

Она гордо вскинула голову и встретила мрачный, но непоколебимо спокойный взгляд Девила. В этот момент Аманда и Амелия повернулись к ним с умоляющим выражением на лицах.

— А, Сильвестр. — Старая леди протянула свою скрюченную руку и схватила Девила за рукав. — Жаль, что мы с тобой встретились по такому печальному поводу.

— Вы правы, кузина Клара. — Девил быстро притянул к себе Онорию. — Полагаю, вы уже знакомы… — в его глазах блеснул предательский огонек; внутренне содрогнувшись, Онория затаила дыхание. Губы герцога слегка изогнулись, — с мисс Анстрадер-Уэзерби?