— Обращаться с уважением? — воскликнул он. — Да вы просто шутите! Единственный верный способ — пустить ему пулю в лоб, и пусть покоится с миром. Он, — тут Дункан снова ткнул пальцем в сторону комнаты, — просто омерзителен.

День выдался долгий и трудный, и Кейд не выдержал. Шагнул к Дункану, угрожающе напирая на него всем телом, и голосом, в котором звенели стальные нотки, произнес:

— Твое мнение будет учтено. А пока заткнись. Мой долг — обнаружить, кто угрожает ордену и покончить с ним. И я намерен выполнить свой долг. И пока этот человек у нас, здесь, есть надежда многое узнать и выяснить. Я собираюсь использовать его, чтобы довести дело до конца. Если тебе не нравится — не задерживаю. Все понятно?

Несколько напряженных секунд они стояли друг против друга, затем молодой человек отвернулся, кивнул и отошел в сторону.

Кейд подошел к камере и посмотрел в специальное зеркало. Пленный был прикован к стене. Длинные цепи позволяли ему сидеть на полу, опустив голову к коленям, поэтому Кейд не видел его лица.

Но Кейд сразу вспомнил его.

— Ты узнаешь его, не так ли? — бросил он через плечо своему заместителю.

Райли скроил гримасу и кивнул.

— Джордж Уинстон. Команда «Браво» — так, кажется?

— Верно. Специальное боевое подразделение, если мне не изменяет память. — Кейд обернулся к Ольсену. — Что происходило, когда его заперли в камере?

— Сначала дергался, пытался освободиться, натягивал цепи, словно проверял их на прочность. Силища у него — будь здоров. Ну и об стенку тоже бился пару раз. Когда понял, что толку ноль, начал грызть собственную руку. Но перестал, как только распробовал на вкус. Ну а потом сел вот так, как сидит сейчас. Ждет. Знает, что рано или поздно мы к нему придем. Сидит в этой позе, наверное, час, если не больше.

— Скажите, а что именно мы хотим узнать от… этого существа? — спросил Дункан.

— Пока еще не знаю, можно ли вообще у него что-нибудь выяснить, — не оборачиваясь, ответил Кейд. — Но на данный момент он единственная зацепка. Если есть возможность узнать от него хоть что-то, попытаться стоит. — Он поднял глаза на Райли. — Как думаешь?

— Лично мне не хотелось бы оказаться в камере с ним наедине, если он вырвется. Вот что я думаю.

— Согласен. А потому хочу, чтобы ты и Ольсен встали у двери с двух сторон. Если что-то пойдет не так, не медлите. Сразу врывайтесь и валите его, ясно?

Оба заместителя кивнули.

Командир продолжил отдавать распоряжения.

— А ты, Дункан, свяжись с капитаном Стэнтоном и выясни, есть ли здесь люди, служившие в команде «Браво», ну, скажем, последние пять лет. И если такой человек найдется, срочно тащи его сюда. Кстати, священник нам тоже может понадобиться, так что найди и приведи.

— Слушаюсь.

— Хорошо. Тогда за дело, ребята!

Кейд снова обернулся к зеркалу и вдруг увидел, что Уинстон смотрит прямо на него. Несмотря на тонированное одностороннее зеркало, Кейд был твердо убежден: мертвец его видит.

Чтобы проверить это, Кейд отошел на три шага вправо.

Голова Уинстона повернулась в том же направлении.

Тогда Кейд шагнул влево.

И снова покойник проследил за ним взглядом.

И еще Кейду показалось, что в глазах этого жалкого и страшного существа светилась тоска. Правда, не ясно было, вызвана она стремлением вернуть утраченное или же диким желанием утолить голод.

Минут пятнадцать они обговаривали детали.

Дункан вернулся и привел с собой двух человек.

— Отец Гаркон, капрал Риз. Это рыцарь командир Уильямс, — представил их Дункан и обратился к Кейду: — Я объяснил им, зачем их сюда позвали. Риз три года прослужил в команде «Браво», переведен в это подразделение год назад.

Гаркон, полный лысеющий мужчина, служил священником. Капрал Риз выглядел моложе и носил комбинезон технической службы. Кейд подвел его к обзорному окошку в двери, попросил внимательно рассмотреть пленного, а затем спросил:

— Вы хорошо его знали?

Не отрывая глаз от зеркального окошка, Риз ответил:

— Мы полтора года прослужили в одном подразделении, сэр. Иногда вместе выходили в увольнение.

— Значит, он должен вас узнать, верно?

— Ну, в обычных обстоятельствах я бы сказал — да, сэр.

При виде Уинстона Риз почувствовал сильную неловкость и постеснялся вдаваться в объяснения.

— Что ж, хорошо. Несмотря на подобное состояние, Уинстон, которого вы знали, существует в этой оболочке. И мы должны обязательно заставить его говорить с нами. Надеюсь, что знакомое лицо поможет ему вспомнить, кем он был, а не чем стал, и тогда расспросить его будет проще. Так что мне нужно, чтобы вы вошли в камеру вместе с нами в подходящий момент. Вы сможете это сделать?

Риз колебался. Потом нервно сглотнул слюну и кивнул.

Кейд похлопал его по плечу.

— Вот и славно. Молодец!

Затем командир обратился к священнику:

— Спасибо, что пришли, отец. Сержант объяснил вам ситуацию?

Отец Гаркон кивнул, явно чувствуя себя не в своей тарелке. Он избегал смотреть в окошко и отворачивался. Кейд заметил, как дрожали руки Гаркона, когда он распаковывал маленький чемоданчик с принадлежностями для службы.

— Этот человек — бывший рыцарь ордена. Возможно, вера в Бога могла сохраниться у него даже в нынешнем состоянии. Ваше присутствие здесь будет для него большим утешением.

Гаркон наконец поднял глаза, и Уильямс тут же понял, что святой отец сильно сомневается в этом: в глазах священника светился гнев, а не страх. По всему было видно, что отец Гаркон не одобрял эту затею.

— Ну а вы, рыцарь командир? За вас тоже следует помолиться?

Кейд пропустил его вопрос мимо ушей и сказал:

— Просто делайте свое дело, отец. А о своей душе я сам позабочусь.

Он отвернулся от Гаркона и обратился к рыцарям:

— Что ж, хорошо. Приступим.

Ольсен и Райли заняли свои места. Кейд вошел в комнату для допросов и тут же встал по одну сторону от двери. Следом за ним в помещение проскользнули Риз и Гаркон и встали по другую. Как только все они оказались внутри, Кейд быстро захлопнул дверь.

Уинстон наблюдал, как они входили, но не тронулся с места. Взгляд его остановился на Ризе, и какое-то время он молча разглядывал капрала. А затем вдруг протяжно застонал, заметив повязанную вокруг шеи священника пурпурную епитрахиль. Но это все. Больше никакой реакции не последовало.

Затем мертвец взглянул на Кейда.

Долго разглядывал его, по-прежнему не двигаясь с места.

И вдруг словно взбесился.

Резко вскочил на ноги и, туго натянув цепи, рванулся к Кейду, ощерив зубы и издавая леденящий душу вой.

Риз с Гарконом вжались в стену и начали потихоньку подбираться к двери. Кейд остался на месте, зная, что цепи выдержат. Уинстон продолжал рваться вперед, расстояние между ними составляло примерно полметра. Мертвец резко дернулся, но натянувшиеся цепи откинули его обратно. Он рухнул на спину и бешено завертелся, стараясь дотянуться до Кейда.

Тот пытался успокоить Уинстона и отвлечь его вопросами. Но все напрасно. Несчастный испытывал муки голода, и Кейд понял: пока они не предпримут что-то, все расспросы бесполезны.

Уильямс обернулся к зеркальному окну и произнес:

— Мне нужен нож. Острый. И еще — пластырь.

Через несколько секунд дверь приотворилась и оба предмета подтолкнули к Кейду. Он вынул стандартный армейский нож из футляра и провел пальцем по лезвию. На коже выступила тонкая полоска крови.

Это должно сработать.

При виде крови создание сразу же притихло и не сводило с Кейда пристального и жадного взгляда, словно почувствовав его намерения. Казалось, что голод, который ощущал Уинстон, принял настолько осязаемые формы, что его можно было потрогать.

Под немигающим взглядом Уинстона Кейд опустился на колени и медленно закатал штанину на правой ноге. Затем приставил лезвие к икре и резким движением отделил тоненькую полоску плоти. Хлынула кровь: горячая, жаркая. Кейд стиснул зубы, превозмогая боль, затем взял пластырь и залепил им рану. Убедившись, что кровотечение прекратилось, он протянул руку и подобрал с пола приманку.