Далеко внизу, в ином мире, Волх Всеславич разжал щупальца, и сухая, выпитая до дна оболочка его противника с шорохом рассыпалась о каменную землю. Повинуясь мысленному приказу, навы и ящеры направились в пустошь, чтобы присоединить ее к своему пекельному царству и воздвигнуть там свои громадные, бездушные терема.

Страдания смертных – одно из лакомств демонов и еда многих других существ подземного мира. Оно не заменяет демонам корма, но может поддержать, если его мало. В древности, чтобы их добыть, демоны повелевали правителям устраивать жертвоприношения и казни сотен людей. Но такая пища крепила их рабство Вию – а они, хоть и умеют извлекать пользу из этого рабства, ненавидят подчиняться Тьме не меньше, чем Свету. Гораздо выгоднее для них войны, хотя это кушанье также не лишено адской закваски. Тому, кому теперь прикосновение Вия сулит верную гибель, следует быть здесь осторожным крайне. Поэтому для Волха, который шкурой чувствовал, что времени мало, Залесье было просто подарком судьбы. Он значительно окреп, щупальца его удлиннились, даже зубов вроде бы стало больше. Враг отбивался чародейством, тупое ничтожество, тратил вожделенную силу, но Волх окружил себя защитным куполом, а затем, сообразив, сделал так, что купол стал всасывать эти атаки и давать Волху их поглощать. Тоже неразумное решение, себя не оправдывает, но противник замешкался, открылся – и демон русичей прорвался к его мягкой плоти.

Волх потянулся: чуть приподнялся на передних щупальцах, выгнул шею и хребет, до смешного схожий в этот момент с обычной кошкой. Он смаковал жгучую мощь, разлившуюся по его заметно выросшему телу. И, как обычно бывает с демонами, чем больше Волх пожирал, тем больше ему хотелось.

Он ощутил на себе пристальный взгляд и с трудом подавил желание сжаться. Страх перед обладателем этого взгляда Волх унаследовал ото всех предыдущих Волхов, и отлично знал, кто это, хотя сам с ним не встречался ни разу. Знал это с первого своего вдоха, когда окровавленным комком вывалился на истерзанный битвой город, вместо того, чтобы, как подобает, прогрызть себе путь наружу из тела предшественника, убивая его. Страх этот по сути своей был тем же страхом, что испытывает проказливый ребенок перед строгим родителем.

На ум ему пришло сразу несколько фраз, от «И что я сделал?» до прямых оскорблений, но Волх не произнес ничего. Немыслимое дело – первый из Всеславичей, он научился хотя бы немного придерживать себя. Вспыльчивость и опрометчивость часто губили демонов, а этот Волх привык выживать и потому слишком свою жизнь ценил. Да и взгляд ему пока никакой угрозы не нес. Светлый Князь просто хотел удостовериться, что его детище еще не отбилось от рук.

Покинув пустошь, Волх отправился на восток. Близ границы, которая в земном мире разделяет царство Хидуш и царство Син, он встретился с их демонами – Муруганом и ЧиЮ.

Природа демонов такова, что они ненавидят друг друга. В стародавние времена пекельные царства бесконечно воевали между собой уже просто потому, что находились рядом. Но проходят лета, мир становится другим, и государства объединяются в альянсы. Нет ничего удивительного в том, что альянсы эти непрочны: в их основе вынужденная дружба существ, которым дружеские чувства незнакомы, а любовь известна только одна – к себе.

ЧиЮ был еще один из порождений старого Волха. Себе на уме, скрытный, жестокий к синьцам, но власть над ними державший крепко. В их страданиях он себе не отказывал, а перед Вием выслуживался, втайне надеясь вырвать у заморского демона право на порабощение мира. Муруган же Вия отвергал, насколько это у него получалось. Светлый Кшатрий с гордостью пророчил ему просветление – хотя тот уже сподвиг хидушцев приручить свое великое чудище и грозно посматривал в сторону соседей. Что поделать, демон есть демон. Но сила его была спокойной, без алчности и свирепости, и облик не внушал истошного ужаса. Может, если бы Емеля первым своим демоном увидел Муругана, а не Волха, отношение его к этим созданиям было бы другим... Впрочем, обо всем по порядку.

– Как невовремя, – с нарочитым сожалением проговорил ЧиЮ при виде нового демона русичей. – Я мог бы расширить свои рубежи на поверхности. Да и в ДиЮй становится тесновато.

– Твои синьцы в Тридевятом не протянут, – сказал Волх, – в первую же зиму окочурятся. Из городов их повыгнал бы лучше.

– На тебе благословение, – заметил Муруган. – Как умудрился?

Раздуваясь от гордости, Волх рассказал.

– Хитер! Впрочем, – не без ехидства добавил хидушский демон, – еще неизвестно, сколько оно на тебе продержится.

– Ты просто завидуешь, что мне не пришлось унижаться.

– Это не унижение, утлый ты рассудок.

– Говори, за чем пришел, Волх, – вмешался ЧиЮ.

– Я предлагаю союз.

Демоны переглянулись.

– И что нам за это будет? – спросил синский. – А главное, ради чего?

– Живы останетесь, вот что будет.

– Ты про Заморье? Волх, не лукавь. Спасаться здесь нужно только тебе. У меня поживиться нечем, а духовную благодать не продашь и не съешь. – Муруган снова не удержался от ехидства: – Видимо, я правда тебе просто завидую.

– Заморье – это орудие. Когда они себя исчерпают, от них тоже избавятся. Я разгадал Его план. – Волх назвал подлинное имя Вия, которое само по себе имеет силу, и потому не может быть произнесено смертными. – Все страны, в которые вторгается Заморье – это страны с демонами. Цель – не добыча, а мы. Нас хотят истребить.

– Чушь, – сказал ЧиЮ. – Когда нападаешь на чужое царство, убиваешь его хранителя. Так было всегда. Ты просто слаб – жертва, не хищник. Или чтото задумал.

– Он может быть прав, – задумчиво возразил Муруган. – Из земного мира исчезают державы. Исчезают и доблестные правители, а на их место садятся ничтожества, которых никто потом не вспомнит. Я думаю, Хайягрива после старого Волха решил, что мы слишком строптивы и двойственны, чтобы нас оставлять при его новом порядке.

– Это слабость, – насмешливо ответил ЧиЮ. Но звучала эта насмешка уже неуверенно. – Вам обоим покорение мира не светит – ты не хочешь, он не может. А значит, вы падете. Я же поборюсь за эту милость, и могу выйти победителем.

ЧиЮ был меньше Разящего, но ему помогала огромная армия собственных нав. К тому же, от старого Волха ему достались очень длинные щупальца и умение проникать всюду.

– План изменился, – сказал Волх. – Вложи в свою голову простую мысль: мы больше не нужны. Ты понимаешь, что это значит? Ты не будешь править миром, который захватишь. Тьма убьет тебя, как только это случится.

– Ложь! – Но испуг в глазах ЧиЮ выдавал: он почуял, что это правда. – И как можно управлять таким миром? Мы сила стран, их гордость и воля, их армии. Что заставит людей покоряться, если не твердая рука?

– Вера? – предположил Муруган. – Новая вера, объединяющая всех?

– Этой вере имя «золото», – сказал Волх. – На трон вместо воина садится торгаш. Незачем воевать и убивать, если можно договориться и купить. Не будет границ... не станет государств... не вырастут проводники нашей воли, потому что для этого нужен закаленный дух. А дух из людей выхолостят.

– С чего ты взял?

– Взгляни на Заморье.

Повисло молчание.

– Я не боюсь Хайягриву, – нарушил его Муруган. – Светлый Кшатрий поддержит мой народ. А вот вы двое... Небесный Конклав, безусловно, вступит в бой с силами ада, но только после того, как вы их ослабите, и вас не станет. С чего мне помогать тем, кто еще сами не стряхнули рабство преисподней? Может, пророчества не врут, и останется единственный светлый демон, после того, как погибнут все прочие. Почему бы ему не быть мною?

– Ты не забывай, что в пророчествах он сам себя убивает. К тому же, это наступит лет через тысячу, не раньше. Протянешь столько?

– Я вообще пророчествам не верю, – сказал ЧиЮ. – Мне недавно показали свиток, где все концы света, что напророчили разные книги. Уже лет десять как каждый год – конец света, а то и два.

– Речь идет о нашем выживании, – продолжал Волх, – и прямо сейчас. Поодиночке нас ждет судьба Залесья, потому что, даже со всеми благословениями, за нас самих Свет не вступится. Прикроем друг другу спины – у каждого появится шанс.