– Мальчишку я отведу к Огону, – заявил Селим, обращаясь к одному из своих подельников, – присматривайте за остальными.

Хашим пожал плечами. Здесь всем распоряжался этот бандит. Да еще таинственный Огон, которого Хашим никогда в глаза не видел.

Мишка, подталкиваемый в спину, стал подниматься по выдолбленной в горе лестнице. Селим дышал ему в затылок.

Шаг за шагом ступеньки поднимались все выше. Парень прошел один пролет, затем – следующий. Глянув с высоты вниз, он невольно отпрянул к скале – внизу толпились ставшие крохотными люди.

– Чего встал? Двигай ногами и не смотри вниз, – скомандовал Селим.

Раньше парень не замечал за собой боязни высоты… Но то были детские аттракционы, а здесь… Здесь все серьезно… Мишка носком кроссовки толкнул камешек вниз. Отсюда – только камнем или птицей…

Минут через пятнадцать они преодолели ступенчатый подъем, дальше довольно широкой полосой вилась поднимающаяся вверх тропа. Пройдя по ней, мальчишка остановился перед входом в пещеру.

– Ты не ошибся адресом, входи, – сыронизировал Селим. – Если твой отчим не выкупит тебя, станешь частью этой горы. Вмурую заживо.

Мишка шагнул в пещеру.

Они вышли в коридор с мягким голубым освещением. Мишка на ходу озирался, задирал голову, выискивая, откуда исходит свет, рассматривая египетские гравюры на стенах.

– Ну, ничего себе… Что это такое, откуда?! – вырвалось у парня.

– Вопросы будешь задавать учителю истории. Если выживешь.

Идти по коридору, имеющему заметный угол подъема, пришлось довольно долго. Мишка раздумывал над тем, что произошло в последние два часа.

Когда Махмуд указал на Сиддика, парень просто глазам своим не поверил. Профессор, обычно такой вежливый, тихий и опрятный интеллигент, сейчас выглядел, как подранок. Его рубашка с пятнами крови… Его порванный пиджак… Его слипшиеся от пота волосы и совершенно безумный отчаянный взгляд. Узнать доктора Сиддика в этом новом человеке было нелегко.

Им не удалось ни о чем переговорить. Боевики сразу приступили к делу. Услышанное лишь подтвердило худшие опасения Мишки. Он понял, что Сиддик уже успел сообщить обо всем отчиму. Тот пообещал деньги… и не передал их. Отчим обманул ожидания похитителей, они ничего не получили…

Парень глубоко вздохнул. Кто бы думал иначе! Уж он-то точно знает, каким может быть финал. Рассчитывать приходится только на себя.

Выходит, его мать даже не догадывается, что с ним, Мишкой, происходит тут, в Судане. А ведь собрать выкуп могла бы только она…

Коридор закончился неожиданно. Мальчишка вышел в огромный круглый зал. В центре, под куполом из причудливо собранных кристаллов, похожих на гигантские куски ограненного стекла, сидел старик.

Мишка остановился у стены, в сторонке. Селим поспешно приблизился к старику и поцеловал его протянутую руку.

– Огон, ты должен мне помочь, – торопливо заговорил Селим, – ты знаешь состояние наших дел. Правительство больше не желает платить моим людям, мне не на что покупать оружие.

Старик выжидал, рассматривая Селима, будто пытался прочесть по лицу то сокровенное, что лежало на дне его темной души. Затем перевел взгляд на подростка.

– Кто этот мальчик? – голос у старика был тихий и глубокий.

– Его родители заплатят выкуп… Он русский.

– Русский? – обычно бесстрастный жрец изумленно выгнул брови. – Мне нечем тебе помочь. Ты нарушил клятву молчать о тайном и прошел сюда древним путем. Ты привел людей в кандалах. Ты принес разрушение. Что я должен в этом случае сделать, как ты полагаешь?

Старик встал, давая понять, что аудиенция окончена. Селим взбешенно вскинул голову. Его взгляд не сулил ничего хорошего.

– Вот так ты отвечаешь мне, Огон? Мне, твоему преемнику!

Жрец всматривался в говорящего.

– Ты не можешь быть моим преемником. Я передам свои знания другому.

В голосе Селима зазвенел металл.

– Огон, ты забыл клятву рода. Я – единственный, кто равен тебе по рождению. Все здесь принадлежит мне…

– Все здесь принадлежит тем, кто над нами! Ты превратил это святое место в базу мятежников, путь сюда стал известен чужакам. Не этого хотели наши предки, – возразил жрец. – Ты не готов…

– Сколько же лет должно еще пройти, Огон? Когда же я стану, по-твоему, готов?

Старик патетично поднял руку, указывая на купол.

– Твоя душа нечиста. Я не могу доверять тебе – они не могут доверять тебе…

Но Селим наступал.

– Что за бессмыслицу ты несешь? Они? Кто – они? Те мертвецы в гробах, о которых ты печешься? Меня интересует другое. Технологии. Золото. Как все это работает… Когда, я спрашиваю?

В глазах Огона будто мелькнуло страшное видение. Он враз обессилел, закрыл лицо руками. Но справился с собой. Выпрямился. Теперь его взгляд выражал одну лишь жалость к Селиму.

– Никогда.

Селим наклонил голову, как боевой бык. Сжал кулаки. Его шея побагровела, глаза налились кровью.

– Эй ты, подойди ко мне.

Мишка приблизился. Боевик схватил парня и приставил нож к его горлу, глядя на старика.

– Я шел с товаром в свой лагерь. Но мне пришлось отделиться от отряда из-за него. В результате без моего контроля большая часть товара погибла или пришла в негодность. Этот мальчишка спутал мне все карты. Я бы никогда не осмелился привести рабов сюда, Огон, если бы не он. Мне сказали, что его жизнь стоит два миллиона долларов… И вот теперь, когда я открыл чужакам доступ сюда… – тут второй рукой он схватил Мишку за волосы и оттянул его голову вниз, – теперь я узнаю, что он ничего не стоит. У меня не осталось выбора. Может быть, его жизнь имеет ценность хотя бы в твоих глазах, Огон?

Мишка задыхался. Острый, как бритва, нож был готов полоснуть его запрокинутую шею, как горло ритуального ягненка. Одно движение, и все будет кончено…

– Стой! – сдался старик. – Отпусти мальчика. Ни капли его крови здесь не прольется, обещай мне.

Селим ослабил хватку и демонстративно отвел нож в сторону.

– Как скажешь, Огон. Я уважаю традицию.

Старик взял Мишку за руку. Селим толкнул парня к нему.

– Ну? Я жду.

– Идем за мной.

Жрец, не выпуская руки подростка, прошел в один из лучей-коридоров. «Кочевник» отправился за ним. Здесь вновь сам собой возник голубой свет, только вот теперь дорога уходила вниз…

За последние дни Мишка так свыкся с хождением по подземным лабиринтам, что ему казалось – ничто больше не удивит его. Однако это оказалось не так.

Жрец шел быстро. Его рука крепко держала руку мальчишки, так что парню приходилось приноравливать свой шаг к широким шагам Огона. Дорога сначала плавно уходила вниз, затем превратилась в широкие платформы, образующие огромную винтовую лестницу, похожую на спираль ДНК. Через какое-то время Мишка почувствовал головокружение. Видимо, то же самое происходило с Селимом, поскольку он периодически опирался о каменную стену и тяжело дышал. Один Огон был в полном порядке, он явно спешил. Мишке даже закралась мысль, что старик сознательно решил уморить боевика на этой бесконечной лестнице…

– Что там? – несколько раз спрашивал Селим.

Старик молчал и двигался в том же темпе.

Но вот продвигаться дальше стало почему-то так тяжело, что и Мишка задохнулся, у него учащенно забилось сердце, кровь прилила к голове. Старик понял его состояние и сжал руку, дескать – терпи.

Еще два пролета вниз, и они вышли в прямой коридор, будто выточенный в граните. Лишь на близком расстоянии Мишка заметил, что коридор сложен из точно пригнанных друг к другу блоков, линии стыка казались не толще бумажного листа…

Шаги в этом коридоре стали беззвучны, словно звуки каким-то странным образом поглощались каменными плитами. Когда прошли десяток метров, жрец вскинул левую руку, предупреждая Селима о чем-то новом и небезопасном.

Это «что-то» не заставило себя ждать. Внезапно перед ними выросла слепящая глаза световая завеса. Пелена света не позволяла идти дальше. Старик встал.