— Что же теперь делать? — растерянно вопросил Саша.

В этот миг в комнату ворвался парень, которого звали Витя.

— Петр Андреевич?

Профессор, успокаивавший Егора, встревоженно оглянулся.

— Петр Андреевич! Пока мы там... ходили туда-сюда... Марина пропала! Ее нет нигде в доме!

— Марина? — Профессор резко выпрямился. — Это очень опасно!

Наступила секундная пауза. И в этот момент с участка Антоныча донесся истошный женский вопль.

Глава 15

Чтобы понять, что произошло на участке Антоныча, надо вернуться к тому моменту, когда Сережа принял двойной сигнал Пети и, в свою очередь, послал такой же сигнал всем остальным друзьям.

У Сережи не было сомнений, кто сигналит, — ведь он знал, где находится каждый из ребят. Но раз сигнал послал Петя, приставленный к Антонычу, значит, Антоныч, вероятно, пробудился от своего глубокого сна и вышел куда-то из дому, возможно с двустволкой...

В пользу этого говорило и то, что Петя послал сигнал «будьте начеку», а не «беги звонить» или «ко мне на помощь». Значит, Петю никто не углядел и непосредственная опасность ему не угрожала, точно так же как не угрожала она пока никому другому. Вместе с тем Петя заметил что-то достаточно существенное... Что именно? Что Антоныч куда-то направился, взяв двустволку.

Выходит, сбываются опасения Глеба? Но именно это Сережу и смущало. Мальчик отличался логическим складом ума, он отлично играл в шахматы и всегда умел ясно видеть сильные и слабые стороны своей и чужой позиции. В обыденной жизни он тоже частенько подмечал неувязки в поведении людей, не замеченные другими.

Сережа постарался мысленно разложить по полочкам всю информацию, которой он в данный момент владел.

Вот что у него получалось. Во-первых, Глеб чересчур настырно навязывал им свои опасения насчет Антоныча. Так настырно, как будто был лично заинтересован в том, чтобы эти опасения сбылись, и хотел заранее застраховаться от возможных обвинений, что Антоныч действовал по его наущению.

Несколько часов назад это позволило Сереже предположить, что Глеб и Антоныч в сговоре. Нет, скорее всего, нельзя называть сговором ситуацию, когда один подстрекает, а другой исполняет, сам не очень понимая, что делает... Скажем так: представлялось вполне вероятным, что Глеб и Антоныч действуют сообща и при этом Глеб собирается подставить Антоныча.

С другой стороны, Сережа сам видел, как глубоко и крепко спал старик. Он не притворялся — Антоныч был явно не из тех людей, которые хорошо умеют притворяться. Что-нибудь его обязательно выдало бы! Разве смог бы так спокойно спать человек, замысливший кровавое дело, — человек, в общем, честный и порядочный?

Нет, не смог бы.

Значит, на уме у старика не было ничего дурного...

Но ведь Петя подал свой сигнал...

Если сейчас не последует сигнала от Миши, значит, Антоныч не прошел через калитку, а где-то перелез через забор. А это, в свою очередь, будет означать, что Глеб предостерег старика. То есть что у Глеба действительно есть хитрый и коварный план и он начинает приводить его в исполнение.

И тут на Сережу словно озарение снизошло — в голову ему пришла такая простая, но страшная мысль, что он сам испугался...

Яркий свет фонарика... Такой заметный в ночном полубезлюдном поселке... Способный выдать местонахождение его владельца нежелательному глазу... Глеб должен был это сообразить, когда предложил воспользоваться светом фонариков для обмена сигналами... Но он вроде и не задумывался о вероятной опасности... Да, ребятам предложение Глеба было очень на руку — это позволяло им свободней обмениваться собственными сигналами, но... Но почему Глеб не опасался себя выдать?

Никого не опасается тот, кто сам является источником опасности. Вот та простая мысль, которая пришла Сереже в голову!

Действительно, что они знают об этом человеке?

Как только Сережа преодолел свой невольный испуг, все сразу стало на свои места, будто с резким щелчком сложилась головоломка.

Глеб не собирается убивать профессора руками Антоныча! Он хочет сам убить профессора! И свалить все на Антоныча!

Антоныч мирно спит, ничего не замышляя. Может, даже он спит слишком крепко... Глеб с Ниной вполне могли позаботиться о том, чтобы опоить старика снотворным. Глеб делает вид, будто засел в курятнике, потом тихо проскальзывает в дом, берет ружье Антоныча — надо полагать, надев перчатки, — и отправляется убивать профессора. Он успеет вернуться домой, а когда убийство обнаружится, все улики будут против Антоныча, и даже ребята выступят свидетелями обвинения...

Глеб безумен! Но то, что Глеб говорил применительно к Антонычу о хитрости сумасшедших, вполне можно отнести к нему самому.

Петя уверен, что это Антоныч вышел с веранды. Но разве трудно переодеться Антонычем? Сережа живо представил себе, что Глеб и Антоныч приблизительно одного роста — Глеб, может, чуть повыше. Только в темноте различить людей по росту трудно. Достаточно надеть пальто Антоныча и его нелепую шляпу, да еще чуть-чуть подражать походке старика — и можно обмануть кого угодно!

Сережа перевел дух, словно после долгого напряженного бега. Ну и ну! Если он прав, то...

То сейчас следует ожидать самых неожиданных событий!

Сережа готов был локти кусать, что озарение не снизошло на него немного раньше! Еще можно было бы предотвратить катастрофу...

Но разве сейчас уже поздно?

Сереже до смерти хотелось помчаться к телефону, но как оставить свой пост? Ведь в любой момент со всех сторон могут посыпаться сигналы, которые надо будет координировать, передавать дальше... Может, даже понадобится его личное вмешательство!

Но сидеть сложа руки тоже нельзя. Надо всех предупредить! И не только ребят, конечно...

Петин дядя наверняка знал что-то нелестное о Глебе и Нине и потому просил ребят проследить за ними... Теперь Сережа мог предположить, что в Москве боялись за безопасность профессора. Возможно, знали бешеный нрав Глеба... Выходит, следственным органам нужно до поры до времени оградить профессора от любой опасности. Зачем? Скорее всего, чтобы взять его в должный срок, накопив все нужные доказательства. Но в таком случае они постоянно должны держать профессора под наблюдением, а для этого им нужен рядом с ним свой человек, который будет докладывать о каждом его шаге... И только один человек годился на эту роль — Слава!

Но тогда... Тогда те, с кем Слава встречался в лесу, не бандиты, а оперативники, которым Слава передавал последние сведения... Сережа припомнил, о чем же говорила эта троица: было очевидно, что разговор их не походил на бандитский. У них были весьма неприятные физиономии... Ну и что? Внешность часто обманчива. Если человек тебе неприятен, ты скажешь: «Ну и рожа у него!» Скажешь с отвращением, хотя, если потом вы подружитесь и ты поймешь, что твое первое мнение было ошибочным, ты будешь находить, что лицо у этого человека очень милое. И потом, если уж посылать переодетых оперативников, то не таких, у которых на лице написано, что они из милиции!

«Что же делать, что делать?..» — лихорадочно думал Сережа и решился. Позвав Бимбо, он вышел с участка и подошел к калитке Антоныча.

— Тихо, Бимбо, — шепнул он. — Рядом.

Бимбо послушно пошел у самой ноги Сережи. Мальчик отворил калитку и тихо свистнул.

— Я здесь! — послышался из кустов Мишин голос. — Что произошло?

— Некогда объяснять, — ответил Сережа. — Мы с Бимбо подменим тебя... Срочно беги к телефону вызывать милицию! Скажешь, в поселке, на даче Худобаева, вот-вот может произойти убийство! Скажи, что ты знаешь, что их предупреждали из Москвы не трогать профессора, но ситуация вышла из-под контроля... Тогда они тебе поверят. И пусть поспешат!.. Да, если встретишь Славу или его приятеля — не бойся их! Можешь им все сказать!