«Мик Джонс всегда помогал. Да хранит его Господь. Он был настоящим другом. Можно болтать о дружбе сколько угодно, но когда остаешься без денег, вот тогда становится понятно, кто есть кто. Мик был другом. Иногда мне хотелось, чтоб Саймон хоть немного походил на Мика, но я не такая фантазерка» (Анна Беверли).

После проведения психологической экспертизы Сида выписали из больницы Bellevue. Следующее слушание его дела было намечено на 21 ноября. В этот перерыв Сид умудрился найти себе новую подружку в лице Мишель Робинсон, слегка помешанной девицы, подрабатывающей актрисой (правда, в каком жанре, непонятно), дружок которой только умер от передозировки. Парочка появилась в тусовке уже вместе, и 21 ноября Мишель присутствовала в суде.

Окружной прокурор Эл Салливан дал согласие на дальнейшее пребывание Сида на свободе при условии, что Сид будет исправно отмечаться в полицейском участке и метадоновой клинике. Делать что-то ежедневно, за исключением приема наркотиков, всегда представляло для Сида большую проблему. К тому же его сдали под присмотр матери, которая, как покажет время, не могла позаботиться даже о себе. Вечером 9 декабря Сид и Мишель отправились на вечеринку в Hurrah’s, ночной клуб на Манхэттене. Около 2.30 к Сиду подошел Тод Смит, брат Патти Смит, с обвинениями в попытке клеить его девушку. Он трижды врезал Сиду кулаком, а тот знал единственный способ ответить: разбил бутылку и пошел в атаку. На следующий день 5 наложенных швов обеспечили Сиду путевку в тюрьму Riker’s Island, самое надежное место для содержания бандюг и убийц.

В тот момент репутация Сида сыграла с ним злую шутку. Мало того, что он опять остался без наркотиков, так его сокамерники захотели получше узнать парня, называющего себя Порочным Сидом. Следующие несколько дней Саймона Беверли, мальчика-зайчика, который при росте 185 см едва дотягивал до 45 кг вместе с ботинками, били, насиловали, снова били и оскорбляли. Кто придумал бросить звезду британского панка довольно болезненного вида в ад тюрьмы Riker’s, до сих пор загадка. И любого наказания ему будет мало, принимая во внимание факт, что хладнокровно застреливший самого Джона Леннона явно опасный психопат Марк Чепмен был отправлен в гораздо менее суровые условия в тюрьму Attica.

Следующее слушание состоялось 12 декабря. После него было принято решение перевести Сида из тюрьмы в клинику для лечения наркоманов. Видимо, все прекрасно понимали, в каком месте он находился, пока по его делу готовились отчеты. Очередное слушание было назначено на 31 января, и Сид отмечал Рождество взаперти. После праздников Макларен собирался вернуться домой. Для внесения нового залога требовались деньги. Макларен обратился к Ричарду Брэнсону, но тот ответил, что больше не даст ни копейки. Тогда появилась другая идея: Малкольм, Стив и Пол летят в Нью-Йорк и записывают там альбом кавер-версий и всяких рок-н-ролльных хитов. Авансовый платеж должен был пойти на обеспечение залога Сида.

Было решено вылетать 4 февраля 1979 года. Времени достаточно с учетом того, что слушание должно было начаться не раньше 1 февраля. Однако план работал, только если слушание не протянется дольше нескольких дней. Посвежевший и подлеченный Сид появился в суде в сопровождении своего адвоката Джеймса Мерберга. Пока он лечился, все показания были собраны воедино, и у Сида появился шанс. В деле было столько несоответствий, что вероятность оправдательного приговора была достаточно велика. Мерберг работал быстро. Уже к обеду Сида отпустили в объятия Мишель, матери и всей наркоманской тусовки Нью-Йорка.

В тот вечер в клубе CBGB, порядочно надравшись, Рокетс Редглэр снова при всех хвастался, что убил Нэнси. Но, как и во всех других случаях, никто не обратил на это особого внимания. Тем временем Сид с дружками, ждавшими его на выходе из зала заседаний, направлялся на Бэнк-стрит, 63 в Гринвич Виллидж, где жила Мишель. Анна Беверли выступила со встречным предложением и пригласила всех к себе, чтобы отпраздновать освобождение сына. Она приготовила в его честь пасту болоньезе и купила пару ящиков пива.

Несмотря на то, что после очередной отсидки организм Сида был основательно подчищен, сразу после освобождения он принял дозу, о чем позаботился его товарищ-наркоман Мартин. Героин явно был чем-то разбавлен, потому что улететь с него не получилось. По данным департамента полиции Нью-Йорка, степень чистоты уличного героина, продававшегося в период с Рождества 1978-го и по Пасху 1979-го, составляла 32–36 %.

Сида узнавали, поэтому искать наркотики самому вряд ли было правильным. Его могли надуть только потому, что он Сид. Поэтому в тот вечер Мартин снова отправился за покупками один, пока Анна готовила еду. Позже через одного из друзей Анны Беверли всплыло, что Мартин приобрел героин у дилера, которому наркоту поставлял Рокетс Редглэр. Все на улице знали, что доза предназначалась Сиду.

Закончив ужинать, Сид с гостями переместились в спальню. Там они вкололи часть купленного героина. Когда Сид вышел из спальни, Анна заметила, что он весь пылает. Несмотря на свое бурное прошлое, Анна не видела такого ни разу. «Господи, сынок, отличный героин, должно быть». Все присутствующие утверждают, что Сид был в приподнятом настроении. Несколько минут спустя он снова отправился в спальню вместе с Мишель, но выскочила она оттуда одна. Сид вырубился и улетел с кровати. Никто не знал наверняка, что в этом случае делать. Речь шла о Сиде Вишесе. Как быть? Вызвать скорую? Или попытаться помочь самостоятельно, не привлекая общественного внимания? Анна зашла в спальню, переложила его на постель в надежде, что он проспится. Неожиданно Сид пришел в себя. Анна рассказала ему, как он всех напугал, на что Сид ответил: «Все в норме». Мол, единственное, что ему нужно, это как следует выспаться, потому что с утра надо ползти в полицейский участок отмечаться.

Анна собрала остатки героина и положила в задний карман брюк. Гости отправились по домам, а она провела ночь на диване. То ли Сид стащил той ночью героин из кармана матери, то ли случился рецидив, это не известно. Посреди ночи он впал в кому и умер. Сидя в тюрьме, он долгое время не принимал наркотики, а в ту ночь ему попался 98 %-ный героин.

Смерть Сида была признана несчастным случаем в результате передозировки, хотя можно расценивать это как продолжение двойного убийства. Если та доза, как утверждает Анна Беверли, действительно была куплена через Рокетса Редглэра, тогда получается, что дилер не только убил Нэнси, но и избавился от единственного реального обвиняемого, при этом успешно продолжая проворачивать свои делишки. Сид потерял шанс быть признанным невиновным. Полиция только начала присматриваться к остальным участникам событий, как основной подозреваемый умер. Смысла продолжать расследование, конечно же, не было, и дело об убийстве Нэнси Спанджен просто закрыли.

Анна Беверли знала, что Сид не перенесет еще одно заключение в американской тюрьме. С этой точки зрения она была даже рада, что он умер. Она твердо верила в то, что после смерти души встречаются, а значит, Сид снова вместе с Нэнси. После того как она высказала свою версию Алексу Коксу, режиссеру фильма «Сид и Нэнси», он переписал финальную сцену. Анне она понравилась.

Смерть Сида, не удивившая никого из его окружения, выбила ее из колеи. Ему исполнился двадцать один, и он ушел. С момента, как его окрестили Порочным Сидом, Саймон Беверли, казалось, не хотел ничего, кроме как жить в соответствии со своим именем. Это было его предназначение, и оно его убило.

Если они хотели совершить двойное самоубийство — а эта версия подтверждается запиской, которая как-то выпала из обложки старого паспорта Сида в доме матери, то они получили, что хотели, хотя и с помощью других людей. Их лица навсегда останутся на футболках и плакатах. Они рано погибли, как Мэрилин Монро и Джеймс Дин, и так же стали предметом поклонения. «Живи быстро, умри молодым, отлично продавайся». Девиз притягивает многих, только цена за вступление в этот клуб избранных велика: жизнь.