Никто не был уведомлен о ее возвращении домой. Но разве это так важно? Ей же хотелось побыть одной…

Когда она увидела коттедж, то остановилась. Странно: окно в гостиной светилось. Кто-то зажег там лампу и задернул шторы. Эрни потопталась в нерешительности, затем нервно обернулась в сторону фабрики, а потом опять взглянула на коттедж. Кто там мог быть? Она медленно направилась к коттеджу, страшась и недоумевая.

Подойдя немного ближе, она заметила возле дома длинную тень, которая вскоре материализовалась. Это была машина, припаркованная у входа. Машина Грэма.

Эрни остановилась как вкопанная. Все тело мгновенно покрылось испариной. Она простояла без движения всего лишь несколько секунд, но ей показалось, что прошла вечность. Нервы были натянуты, как тугая тетива.

О Боже, зачем он приехал? Что ему надо?

Она в замешательстве оглядела темную дорогу, уснувшие поля и проплывающие по небу свинцово-черные облака. Глубоко втянув в легкие воздух, она заставила себя двинуться вперед. Медленно, шаг за шагом, она приближалась к двери, ведущей на кухню.

С неимоверным усилием переступила она порог. В помещении пахло кофе. Красный глазок кофеварки светился в темноте, как глаз дракона. Она сняла куртку, повесила ее на крючок, затем медленно толкнула дверь в гостиную и вошла.

Грэм сидел в кресле лицом к двери, свет лампы хорошо освещал его.

— Привет, Эрни.

Она облокотилась о косяк, горло перехватило, и она не в состоянии была говорить. Ей хотелось закричать, чтобы он убирался, исцарапать в кровь его лицо, на котором застыла горькая, но ироничная усмешка. Но ничего такого сделать она не могла, а лишь продолжала стоять и смотреть на него, машинально теребя дверную ручку. Ее внутреннее напряжение достигло предела, но она заставила вести себя так, чтобы он не заметил, в каком состоянии она находится.

— На тебе лица нет! — воскликнул он, нахмурив брови. — Тебе нужно что-то выпить.

— Кофе, — почти шепотом произнесла она, сразу насторожившись, когда он встал.

Его рот продолжал улыбаться. Он обошел ее и скрылся в кухне. Эрни поспешила сесть в кресло, стоявшее у камина. Грэм появился с подносом, который поставил ей на колени. Ей захотелось его столкнуть, но Грэм остановил ее резким возгласом.

— Ешь!

На подносе стояла чашка с горячим супом, сандвич и крепкий черный кофе. Она прикоснулась к супу и сандвичу, а затем отодвинула поднос и взялась за кофе. Грэм стоял на коврике напротив камина, заложив руки в карманы. Когда она допила, он взял поднос, отнес его на кухню и вернулся, опять заняв свое место у камина. Глаза его были устремлены на нее. Ее беспокоила его напряженная поза, мышцы были напряжены и подрагивали под одеждой.

— Мы должны поговорить. — Голос у него был низкий и чуть приглушенный.

— Нам не о чем говорить.

— Нет, черт возьми, нам это совершенно необходимо!

— Я хочу, чтобы ты ушел, — сказала она дрожащим голосом.

— Только после того, как мы во всем разберемся.

— Нам не в чем разбираться. Между прочим, каким образом ты здесь очутился? — требовательно спросила она.

— С помощью ключа.

Он качнул головой. Ее глаза выражали недоверие.

— Лжец, у тебя не было ключа!

У Грэма заиграли желваки.

— В тот уик-энд, когда мы были здесь… Я закрыл дверь ключом после того, как мы вышли, и положил его к себе в карман. Ты даже не заметила этого.

Она поежилась. Чашка зазвенела на блюдце, когда она резко вскочила с кресла и заходила по комнате, поглядывая на него злыми глазами.

— Мой Бог, какой же ты подонок! Это мой дом, ты это понимаешь? И я хочу, чтобы ты оставил меня! Здесь у тебя нет никаких прав!

— Черта с два, у меня есть все права! — парировал он. — Мы были женаты, или ты хочешь сказать, что до сих пор не помнишь этого?

— Ничего подобного… Я помню! — Лицо у нее побелело, подбородок вздрагивал. — Теперь я помню все!

— И поэтому ты думала, что я просто так позволю тебе скрыться, не бросив на тебя прощального взгляда, как это произошло три года назад? — Лицо у него напряглось, каждая черточка высвечивалась светом лампы. — Будь оно все неладно. Я не позволю тебе покинуть меня. Заруби себе это на носу, Эрни!

— Что? — выдохнула она. — А я думала…

— Что, что ты думала? Что я через пять минут уйду и оставлю тебя в одиночестве? — Губы у него скривились в неприятной усмешке. — Когда ты ушла, я тут же позвонил доктору Филдсу. Я понял, что с тобой в ванной случился припадок, и мне необходим был профессиональный совет. В том состоянии, в каком ты находилась, требовалось что-то сделать, чтобы успокоить тебя. Ты этому можешь поверить? — Теперь его улыбка стала естественной. — Я должен был понять, что ты уже собиралась сбежать от меня вместе с Вельером!

Преодолевая давление в горле, она всхлипнула. Боже, как он мог даже подумать об этом! Можно ли ему верить? При воспоминании о побеге к ее глазам подступили слезы. Но она не заплакала, сдержалась.

— Господи, ты думал, что все знаешь, да? — сказала она. — И это развязывало тебе руки, ты считал, что можешь делать все, что хочешь, если я останусь с Жюлем в Париже?

— Мне ничего не оставалось, как рисковать.

— Рисковать?! — воскликнула она. — Как это на тебя похоже. Меня тошнит от тебя.

— От меня? — Он смотрел на нее не отрываясь. — А что ты думаешь о моих чувствах, Эрни? Ты думаешь, что у меня их нет?

— Твои чувства?.. — хмыкнула Эрни. — У тебя их никогда не было. Во всяком случае, когда это касалось меня. Для тебя существовал только твой бизнес…

— И ты действительно так думаешь? — На его застывшем лице светились и жили одни глаза. — Поэтому ты отвернулась от меня?

— Я от тебя отвернулась?! — воскликнула она. — Мой Бог, эти богатые…

— Ты же убежала! — осуждающе воскликнул он. — Ты даже не дала мне возможности объяснить…

— У тебя для этого была масса времени. — Она почти кричала. — Ты навестил меня в больнице всего один раз, один-единственный раз! Но даже тогда ты мог объяснить.

Он тяжело вздохнул.

— О Боже… Думаешь, я не хотел? Но ты же была в таком состоянии от лекарств, что говорить с тобой было бесполезно. Кроме того, мы были в палате не одни. Как же я мог? — Он заходил по комнате, ероша волосы. — Я решил отложить разговор до тех пор, пока ты как следует не поправишься. Я думал, что из больницы мы поедем вместе…

— Ты думал, что мы сможем отправиться вместе? — Внезапно она почувствовала, что на сердце стало легче. Неужели и впрямь он не собирался отправиться вместе с Арабеллой? Она отвернулась, смахнув слезы с ресниц.

— Эрни… — начал он, а она снова повернулась, заметив, что его голос звучит совсем близко от нее. — Эрни, мы оба натворили столько глупостей, причинили друг другу совсем ненужные страдания… Я думал, что последние недели могли бы стать для нас еще одним шансом, шансом ближе узнать друг друга и понять…

Она уставилась на него, с трудом веря тому, что он только что сказал.

— Я хочу, чтобы ты вернулась, Эрни. Как моя жена. Несмотря на то, что наш первый брак был тогда не идеальным, сейчас мы могли бы найти путь, чтобы все исправить. Дейв не представлял для тебя большого интереса. Ты даже не виделась с ним после нашего развода. — Он сделал шаг навстречу. — Эрни?..

Она отвернулась от него, отрицательно покачав головой. Как он может говорить такие вещи и еще обвинять ее? Он ничего не сказал об Арабелле, о его отношениях с ней…

— Ты слышала, что я сказал? — Он наблюдал за ней, следя глазами за каждым ее движением. — Господи, я прошу тебя вернуться ко мне.

— И это входит составной частью в план твоего реванша? — иронически усмехнулась она. Из-за спазма в горле ей трудно было говорить. — Скажи, Грэм, не потому ли ты подбросил мне Арабеллу в тот вечер, чтобы насладиться моим унижением?

Его глаза сощурились.

— Что за чертовщину ты несешь? — рявкнул он. — И при чем здесь Арабелла? Я же говорил тебе, что мы обсуждали…

— Условия? — закончила она. — Ах, да, я совсем упустила это из вида! — Она попыталась засмеяться, но вместо смеха у нее вырвалось какое-то жалкое всхлипывание. — Тебе следовало бы просто сказать, что у тебя с ней роман.