— Расстаться? — Эрни на секунду оцепенела.
— Ну да. Бросить его. — Его руки легонько погладили ее. — Я готов ждать до тех пор, пока ты не узнаешь меня получше… — Он нервно дернулся. — А тебе следует знать, что в Париже у меня квартира. Если ты с ним расстанешься, то можешь рассматривать ее как свой дом.
Эрни застыла. Она смотрела на Жюля так, словно увидела его в первый раз. Голова ее была полна Грэмом, и она никогда не думала, что чувства Жюля могут зайти столь далеко, что перейдут границы простой дружбы. Теперь ей стало понятно, почему Жюль заблуждается в отношении Грэма.
— Жаль, ты кое-чего не понимаешь, — быстро заговорила она. — Я не живу с Грэмом в том смысле, в каком ты думаешь. Это… это, — заколебалась она.
Жюлю было известно, что она попала в дорожную катастрофу и в результате лишилась памяти. Больше он ничего не знал. Сейчас она отважилась сказать ему правду.
— Жюль, Грэм — мой бывший муж. Мы были женаты. — Она как-то жалко и трогательно пожала плечами. — Но о нашем браке я почти ничего не могу вспомнить.
— Ага, — задумчиво пробормотал Жюль. — Вот поэтому он и злится.
Она посмотрела на него.
— Что с этим можно поделать?
— Я уже говорил тебе, Эрни, он — собственник. Это раз. И он так легко и просто не откажется от тебя.
— О Жюль! Он вовсе не собирается удерживать меня. Просто он чувствует ответственность за меня из-за моей амнезии.
— Ты так думаешь?
— Я уверена в этом! Он обвинял меня в том, что я была с кем-то в романтических отношениях. Может быть, это и явилось поводом для нашего развода. Я все время, даже сейчас, слышу упреки в свой адрес.
Плечи ее уныло опустились. Жюль с каким-то невнятным восклицанием взял ее за руки.
— Дорогая, как жаль, что ты так и не поняла, какие чувства я испытываю к тебе.
Стараясь избавиться от комка в горле, она глотнула и повернулась к нему лицом.
— О чем ты говоришь?
— Я говорю о том, что ты очень притягательная женщина. Сегодня днем мне удалось кое-что прочесть во взгляде Грэма Фриндли.
— О Жюль, если ты говоришь, что он еще привязан ко мне…
— Дорогая, ты привлекаешь любого мужчину, а Грэм Фриндли считает, что он единственный имеет на это право.
— Он? — почти беззвучно прошептала Эрни. — Я начинаю думать, что он взвалил на себя непосильную ношу.
Заметив, как дрожит ее голос, Жюль взял Эрни за плечи и вгляделся в нее. При лунном свете его глаза стали похожи на два блестящих кусочка антрацита.
— Эрни, не забывай, что я сказал насчет квартиры. Через несколько дней я возвращаюсь туда и буду счастлив взять тебя с собой.
Тронутая его сердечностью, Эрни смогла только кивнуть, а он, взяв в ладони ее лицо, наклонил голову.
— Без всяких условий, Эрни.
Она попыталась улыбнуться.
— Я буду помнить твое предложение.
Жюль наклонился еще ниже и нежно ее поцеловал.
— Ты необыкновенная, Эрни, ты очень, очень… — страстно прошептал он. — Грэм Фриндли счастливый человек! — Сказав так, он повернулся и медленно зашагал по пляжу.
Эрни посмотрела ему вслед, потом тоже повернулась и пошла обратно. Надела туфельки, внутренне проклиная себя за глупость. В одном Жюль был безусловно прав — она многого не знала о характере мужчин. Только сейчас она стала понимать, каким собственником был Грэм и почему он привез ее сюда. Недаром Жюль настойчиво интересовался, кто владеет виллой… Она остановилась как вкопанная, сердце гулко забилось, когда из-за гряды камней возникла тень и направилась прямо к ней. Она глубоко вздохнула и прижала руки к груди, к тому месту, где трепетало сердце.
— Грэм! — вскрикнула она. — Ты до полусмерти напугал меня!
Грэм шел по краю тропинки. В темноте разобрать выражение его лица было невозможно, но в его движениях, походке было что-то такое, что заставило ее остаться на месте. Как долго он находился здесь? — подумала она. Видно ли отсюда место, где она стояла с Жюлем? Сейчас оно было четко освещено луной и отлично просматривалось с точки, где он находился. Она поглядела на Грэма. Теперь было видно, что губы у него сложились в кривую усмешку.
— М-да, — протянул он. — Я видел тебя с Вельером. Очень душещипательная сцена!
От Грэма исходила какая-то угроза, но Эрни почувствовала себя совсем измученной. Руки и ноги стали как ватные. Она не в состоянии была перенести еще одну сцену.
— Грэм, я замерзла и устала, — сказала она и двинулась по тропинке, стараясь обойти его. Но он загородил ей дорогу.
— Не спеши, Эрни. Сначала объясни кое-что.
Она посмотрела на него.
— Мне нечего объяснять…
— Нет, кое-что требует уточнений, — голос его звучал нарочито ласково, однако за этой ласковостью можно было расслышать стальные нотки. — Мне бы хотелось знать, что ты делала с Вельером, когда я оставил тебя на вилле сразу же после того, как ты заявила, что между тобой и этим парнем существует только дружба.
— Я с ним ничего не делала. Я даже не знала, что он находится на пляже. Мы встретились случайно.
— Очень вразумительно! — сказал он. — Могу предположить, что и завтра вечером ты опять встретишься с ним случайно.
Его саркастический тон вызвал у нее дыхательный спазм. В ней начал закипать гнев. Он шпионил за ней! Бесспорно, он видел, как Жюль поцеловал ее, и можно не сомневаться, что простой жест участия вызвал в нем приступ ревности. Сейчас он не поверит ни одному ее слову. Но она готова отдать голову на отсечение, если хоть как-то отреагирует на его утонченные издевательские намеки. Она пропустит их мимо ушей.
С коротким «дай мне пройти» она сделала попытку двинуться вперед, но на этот раз его пальцы сомкнулись на ее запястьях. Он резко повернул ее к себе.
— Нет, так не пойдет! Ты скажешь, что делала с Вельером! Скажи правду, черт тебя возьми, или я не знаю что сделаю…
Его слова как удар поразили ее. Она попыталась вырваться из его рук. Но бесполезно. Он держал ее как в тисках. И, вместо того чтобы освободить, еще сильнее сжал свои пальцы. Она замерла, глядя на него. Грудь у нее высоко вздымалась.
— Отвечай же, что ты делала с Вельером?
— Будто ты не видел! — колко ответила она.
— Эрни! — Его восклицание заставило ее вздрогнуть. Однако гнев разгорелся, и в этот момент ей захотелось ударить его, причинить ему боль, наказать за подозрительность, надменность, за то, как он поступил с Жюлем, с нею.
— Тебе, видимо, доставит удовольствие, что в высказанных тобою подозрениях содержится крупица истины. Так? — взорвалась она. — Только ты не все предусмотрел. Жюль предложил мне свою квартиру в Париже для того, чтобы я переехала туда. Вероятно, я приму его предложение. — Она выбрасывала слова, будто метала камни. Но они встречали стену молчания. — Вот! Ты это хотел услышать? — почти крикнула она. — Теперь ты позволишь мне уйти?
— Помилуй Бог, Эрни. Если бы я думал…
— Мне наплевать, что ты думаешь!
— А если ты врешь?..
— Нисколько! Спроси у Жюля, если не веришь мне. Он любит меня, не то что ты!
Его пальцы так сжали ее запястье, что чуть не сломали кости. Она чувствовала, что он борется с собой так же, как и с ней.
— Ну и что же? — выдохнул он.
Она в упор смотрела на него.
— Что «что же»?
— И ты собираешься? — Голос его был натянут как струна, он нервно дышал. Внезапно гнев Эрни утих. Она задрожала в его руках, резко откинула голову.
— Я отказалась, — произнесла она, прикусив дрожащую губу, прилагая все силы к тому, чтобы он не заметил, как на глаза наворачиваются слезы.
— Эрни… — Его голос звенел от напряжения. Когда же он попытался прижать ее к себе, она, собрав все силы, вывернулась из его рук.
— Дай же мне пройти, черт тебя подери!
— Эрни… — начал он вновь, но она сурово посмотрела на него сквозь пелену слез.
— Поди ты к черту! — И, не ожидая его реакции, она скользнула мимо и чуть не бегом пустилась к вилле.
На следующее утро за завтраком царило молчание. Ночь Эрни провела, ворочаясь с боку на бок, проклиная себя за несдержанность. Она не могла успокоиться до самого рассвета и встала с тяжелой головной болью.
