— Это прогресс. А тогда мне стало трудно общаться с тобой, когда ты превратилась из моей малышки в подростка. Да еще твоей мамы не было рядом, чтобы мне помочь.

— Пап, ну когда это было! Может, стоило просто чуть-чуть постараться?

— Наверняка. — Он потер шрам и печально признал: — Это правда, я часто ставил работу на первое место. И свои личные проблемы тоже.

— А сейчас у тебя кто-то есть? В смысле девушка?

— Нет. Ни-ко-го.

Он подумал о Терезе, но она точно не была его «девушкой». Скорее всего, он ее больше никогда не увидит. И уж конечно, он не собирался рассказывать Трейси о ночи в Сан-Франциско. Сегодня утром Тереза прислала по электронной почте коротенькое письмо и фото: они вдвоем на Буррито-стрит около таблички с надписью: «Примерно на этом месте Майлз Арчер, напарник Сэма Спейда, был убит Бриджит О’Шоннесси».

— А Энни?

— Энни? Ну, это сложно…

— Почему? Она любит тебя.

— Прекрати. Не говори ерунду. Все куда сложнее.

— Чего сложного? Говорю же, она тебя любит. Женщины сразу видят такие вещи.

— Ты еще девчонка.

— Ты думаешь? Мне двадцать четыре года. И я, кстати сказать, не получала от тебя никаких поздравлений на последний день рождения. Ну ладно, проехали. Давай забудем прошлое и начнем все по новой.

— Я — только за. Но все равно, нам надо поговорить.

— Знаю. И меня это пугает. — Она отодвинула тарелку с едой. — Все, больше не хочу.

— А раньше ты любила курицу с картошкой.

— Ну да. Когда была «малышкой». — Трейси отпила вина. — И мне нравились еда из «Макдоналдса» и Spice Girls.

В самом деле, осознал вдруг Бэнкс, его дочь выросла и превратилась в красивую молодую женщину. Ему придется принять этот факт и научиться к нему применяться.

— Расскажешь мне, как все произошло? С самого начала.

Трейси поставила локти на стол и оперлась подбородком на ладони.

Бэнкс ласково смотрел на дочь. Она была совсем не накрашена, и он подумал, что так ей лучше. Нежная светлая кожа, хорошо очерченные розовые губы, глаза — совсем как у ее матери. Даже пирсинг ничуть ее не портит. И короткая стрижка очень идет. Впрочем, он отец, неудивительно, что он считает ее красавицей.

— Не бойся. Вдохни как следует — и вперед.

— О’кей. — Она сделала глубокий вдох. — Только ты ведь и так почти все знаешь.

— А ты все равно расскажи. Как ты познакомилась с Джаффом?

— Через Эрин. Он часто приходил в ресторан, где она работала. Я его почти не знала, просто иногда мы вместе ходили в клуб или еще куда потусить.

— Он тебе казался привлекательным?

— Трудно поверить, да? Но тогда именно так и было.

— Нет. Совсем нетрудно. Он был хорош собой и, я уверен, очень обаятелен. К тому же он плохой парень. Такое сочетание кому угодно голову вскружит.

— Это скорее для Эрин, чем для меня. Он ведь и был ее бойфрендом.

— Ты знала, что он драгдилер?

— Ну что ты! Если б знала, то держалась бы от него подальше. Я же говорю, мы тогда совсем мало общались. Танцевали иногда вместе, болтали о музыке. Ну, короче… развлекались… клубились…

Бэнкс чувствовал, что Трейси не хочет говорить о наркотиках, и не собирался на нее давить. Он вовсе не думал, что она святая, и понимал: раз она ходит по клубам, то без экстези дело вряд ли обходится — так в его годы молодежь позволяла себе кислоту и травку Только надеялся, что ей хватит ума не подсесть на что похуже, типа кокса или героина. Однако сейчас обсуждать эту тему не имело смысла.

— А когда все изменилось? — спросил он.

— Однажды он поцеловал меня, пока мы танцевали. Я понимаю, это звучит как строчка из слащавой старой песенки, но так оно и было. Очень романтично, надо признать. — Она покраснела. — Жалко, что романтика недолго длилась.

— А что случилось?

— Они с Эрин разругались вдрызг прямо в клубе. Она устроила скандал — совершенно неприличная сцена, хотя музыка играла так громко, что никто ничего не слышал. Обзывала меня по-всякому, а потом убежала. Через два дня я прихожу домой с работы, а Роуз говорит, что у нас была полиция с обыском, и потом я услышала в новостях про мистера Дойла, про пистолет… показали наш старый дом… улица вся оцеплена…

— Погоди-ка. Почему ты сразу побежала на квартиру к Маккриди?

— Чтобы рассказать ему. Он же все равно оставался бойфрендом Эрин. А у нее в жизни такое творится! Понимаешь, я думала, что он должен знать. Ну поцеловались мы с ним, ну обиделась она — ерунда. У нас ведь с Джаффом ничего не было. — У нее задрожали губы. — Тогда еще не было.

— Давай по порядку. — Бэнкс утешающе сжал ей руку. — И не переживай, успокойся.

Трейси взяла стакан, допила вино и улыбнулась:

— Я бы не отказалась еще от одного бокала. Для храбрости.

Бэнкс пошел к барной стойке, чтобы наполнить оба стакана — и ей, и себе.

— Дочка? — Сирил, хозяин заведения, кивнул в сторону Трейси.

— Да.

— Та самая девочка, которой вы раньше покупали колу и бургеры? Давно, когда еще жили здесь, через дорогу?

— Она самая.

— Давно ее не видел. Какая красавица выросла!

Бэнкс оглянулся на Трейси:

— Ваша правда. Спасибо, Сирил.

Он заплатил за выпивку и вернулся к столу. Пол Джонс запел «I’ve Been a Bad, Bad Boy». Как обычно, когда Бэнкс слушал старые вещи, его охватила грусть. Надо же, он почти забыл эту песню.

— И что случилось, когда ты пришла к Джаффу домой? — спросил он, подождав, пока Трейси отхлебнет вина.

— Он как будто спятил. Я даже испугалась. Ринулся в спальню, выбежал оттуда в ярости, обзывал ее тупой стервой, сукой безмозглой и еще бог знает как. Я тогда не поняла, что он искал пистолет и обнаружил пропажу.

— Ну а ты что?

— Мне стало страшно. Я думала, он милый парень, а тут вдруг — дикий, совершенно непредсказуемый. Не знала, чего от него ждать. Я-то пришла просто предупредить его.

— Что потом?

— Он схватил меня за руку и сказал, что нам надо уходить.

— Вам?

— Да.

— Значит, ты с самого начала оказалась заложницей?

— Думаю, да. Не знаю, что у него тогда было в голове. Но уверена: ему нужно было место, где он мог бы укрыться, и он решил взять меня с собой.

— И в результате вы приехали ко мне в коттедж.

Трейси опустила глаза:

— Он… он меня вынудил. Сказал, что ему некуда податься, что надо где-то перекантоваться, недолго, пока все не уляжется. Спросил, знаю ли я такое место. Я была очень напугана и от страха толком не соображала. Боялась, что он изобьет меня, если откажусь ему помочь.

— Как тебе кажется, могла ты тогда уйти?

— Нет. Не знаю. Все произошло так быстро. Он меня не связывал, ничего такого, но очень крепко вцепился в руку, было больно. И я подумала про твой коттедж. Ты уехал в отпуск… Прости меня, пожалуйста. Я… Слушай, мне как-то не по себе. Ты меня допрашиваешь, будто я одна из твоих подозреваемых. Не знаю, почему все так вышло, не знаю. Я сейчас это вспоминаю как жуткий сон, все словно в тумане. Но, по-моему, очевидно, что я не преступница, а жертва!

— Успокойся, Трейси, — мягко произнес Бэнкс. — Я понимаю, тебе тяжело.

Она промокнула глаза и отпила вина. Двое за соседним столиком с интересом на них поглядывали, но Бэнкс сделал вид, что не замечает. Музыка играла довольно громко, разобрать, о чем они говорят, было невозможно, и все же на всякий случай он понизил голос:

— Я тебя не допрашиваю. Мне просто нужно кое-что уточнить. О’кей?

Она грустно кивнула.

— По дороге из Лидса Джафф заехал к Виктору Мэллори. Зачем?

— Чтобы сменить машину. Он боялся, что полицейские его найдут, если он будет на своей.

— Тогда ты уже знала, что у него пистолет?

— Нет. Он мне ничего не говорил, пока мы не приехали в коттедж, иначе я бы все-таки постаралась убежать. Он страшно торопился поскорей смотаться из Лидса. Я думала, он дергается… ну, что его арестуют за наркоту.

— Ты же говоришь, не знала о том, что он драг-дилер.