— А что же? — поинтересовалась Элен.

— Честно говоря, Жозе — отнюдь не герой-любовник. Как бы это сказать по-другому? Ну, он вовсе не супермен в сексе, девочки… Поэтому я не уверена, что мне хватит одного Жозе на всю мою оставшуюся жизнь…

— От тебя этого никто и не требует, — сказала Элен.

— Мы ведь живем не в восемнадцатом веке, — добавила Лоли. — Так ведь?

— Так-то так, — сказала Аделина. — Но какие-то нормы и принципы жизни в человеческом обществе соблюдать все-таки приходится…

— А ты и соблюдай, — спокойно ответила ей Элен. — Никто ведь, знаешь ли, не заставляет тебя спать с мужчиной, скажем, на Елисейских полях…

— Или на Эйфелевой башне, на виду у толп глазеющих во все зенки туристов… — Лоли засмеялась, представив столь невероятную картину.

— Да ну вас, девки, — сконфузилась Аделина. — Вечно вы что-нибудь отмочите… В краску меня вогнали.

— Это не страшно, — сказала Элен и тут же пояснила свою мысль: — Не страшно, что мы вогнали тебя в краску, Мы ведь твои подруги. Искренние и надежные. Другое дело, если б тебя вогнали в краску те, кто тебя не любит, Какие-нибудь твои недруги. Уж они-то не желают тебе добра. А мы… Ты же знаешь, что мы — совершенно иное дело. Мы должны помогать друг другу. И делом, и советом.

— Только так, — подтвердила Лоли.

— Тебе надо почитать определенную литературу по поводу сексуальных взаимоотношений между мужчиной и женщиной, — посоветовала Элен, глядя прямо в глаза Аделине. — Не мешает и посмотреть эротические кинофильмы… И не только «Эммануэль», разумеется… Поближе познакомиться с «камасутрой»… Все это только пойдет на пользу, если ты сумеешь сделать из всего правильные выводы. А ты сумеешь, я в этом не сомневаюсь. У тебя-то есть голова на плечах, да?

— Да, — ответила Аделина. — Ты права, Элен. Я действительно должна ликвидировать в себе все пробелы, которые у меня еще есть, насчет любви и эротики… Ведь секс — это так важно! Это и здоровье, и гармония, и счастье…

— Можешь даже заглянуть в какой-нибудь «секс-шоп», если посчитаешь нужным, — хохотнула Лоли. — Там тоже бывают прелюбопытные штучки…

— Ладно, подруги, — вздохнула Аделина. — Пожалуй, вы правы… Спасибо за советы.

— Давайте на время оставим эту тему, — предложила Элен, — и лучше активней займемся нашим завтраком. Нельзя же нам так долго оставаться голодными!

— Верно! — воскликнула Лоли, моментально удвоив темп нарезки овощей.

Элен взялась за приготовление гренок.

А Аделина…

Аделина вытащила из холодильника рыбину, положила ее на разделочную доску, взяла острый нож…

Неожиданно у Элен закружилась голова.

Она вспомнила такую же рыбину. Это было несколько раньше… Когда они обедали в студенческом кафе… Они — это Элен, Николя, Жозе, Себастьян, Е-е, Рози…

Элен вспомнила, как работница кафе, вооруженная длинным ножом, разделывала рыбу на столе… Брала крупную живую рыбину и некоторое время глядела, как та бьется. Вероятно, так и надо было — некоторое время выждать. Рыба билась вяло и обреченно. Переворачивалась. Шлепалась. Ее жабры чуть-чуть приоткрывались, а затем опять закрывались. Потом все повторялось. Это был словно какой-то ненормальный метроном. Живой метроном. Открылись-закрылись, от-крылись-закрылись, открылись-закрылись, открылись… Эпизоды становились все назойливее. Они повторялись, словно картинки в навязчивом кошмарном сне. С брезгливым ужасом и внутренним тошнотворным чувством Элен наблюдала за той уродливой, странной агонией. Глядела на рыбу, которая выгибалась в руках работницы кафе. На руки той женщины. На лезвие ножа. На стол, который был залит темной кровью. Что-то почти эротическое чувствовалось в движениях крупных рук той женщины. Она быстрым резким движением хватала рыбу, отсекала ей голову и начинала чистить это страшилище. Но и без головы рыбина еще продолжала трепыхаться упрямо, настойчиво, из последних сил. Стихией рыбы была вода, а не воздух. В воздухе она не могла жить. Тут она все равно погибла бы. Даже если бы ей никто и не отсекал голову. Просто для этого понадобилось бы больше времени. И все.

Наблюдая за тем, как ловко орудует ножом Аделина, разделывая свою рыбину, Элен вздохнула и с отвращением отвернулась.

— Тебе нехорошо? — сразу забеспокоилась Лоли, услыхав тяжелый вздох подруги. — Что-нибудь болит? Не хватает воздуха?

— Здесь, на кухне, и в самом деле очень жарко, — произнесла Аделина. — Ты бы, Элен, пошла в комнату, полежала б немножко… Такое с каждым может случиться…

Она на минутку отложила нож в сторону, и Элен встретилась глазами с глазами, мертвыми глазами той самой рыбины, которая еще какое-то время назад была живой, плавала в водоеме, и по-своему, по-рыбьи, радовалась своей нехитрой жизни.

— Пожалуй, я и в самом деле пойду, прилягу, — сказала Элен. — Видимо, просто немного устала в последнее время…

— Иди, конечно, иди, — засуетилась Лоли. — Когда все будет готово, мы тебя позовем…

Лежа на диване, Элен размышляла о том, почему все-таки эта рыбина произвела на нее такое впечатление. И почему вот в такой рыбине для нее, Элен, заключены вопросы жизни и смерти, секса и любви… Но она так я не смогла ответить на них.

А потом, незаметно для самой себя, Элен уснула.

Вскоре выяснилось, что Элен заболела. Именно поэтому ее тогда поутру сморил сон. У Элен появилась слабость во всем теле, легкое головокружение, апатия, потеря аппетита.

Аделина и Лоли вызвали доктора. Доктор, осмотрев Элен, сказал, что ничего серьезного нет, но все же у Элен — переутомление, вызванное, скорее всего, несоблюдением режима сна и питания, чрезмерными занятиями, повышенным напряжением на лекциях и семинарских занятиях, а также впечатлительностью и перенапряжением нервной системы.

— Отдых я покой, покой и отдых, — сказал доктор, укладывая медицинские инструменты в сумку. — Повышенное давление, быстрая утомляемость и головные боли вскоре пройдут. Пускай ваша подруга просто немного отдохнет, пока не ходит на занятия, поваляется в постели или посидит во дворе на лавочке. И через неделю все, как рукой снимет. Не помешает также чай с медом, чай с малиной, а также теплая ванна перед сном. И почаще проветривайте комнаты. Свежий воздух еще никому не мешал…

Успокоив подруг, доктор удалился. Как только дверь закрылась за ним, Элен произнесла:

— Уфф! А я-то думала, что подзалетела…

— А разве ты не предохраняешься, когда спишь с Николя? — округлила глаза Аделина.

— Предохраняюсь, конечно, — сказала Элен. — То есть это он, так сказать, меня предохраняет от беременности… Всегда пользуется презервативом.

— Уж так и всегда? — не поверила Лоли.

— Ну, почти… почти всегда, — вздохнула Элен. — Потому что иногда бывают совершенно неконтролируемые приступы страсти…

— Ты бы сказала еще — припадки, — съязвила Лоли.

— Тебе бы только посмеяться над бедной заболевшей подругой, — попробовала разжалобить ее Элен.

— Я и не думаю смеяться, — тут же пошла на попятную Лоли. Все-таки ей не хотелось обижать свою «заболевшую подругу». Тем более, что, как она хорошо понимала, на месте Элен вполне могла оказаться или она сама, Лоли, или Аделина, или Рози, или еще кто-либо из их дружной компании. — Поэтому, пожалуйста, не обижайся… Я о другом хотела сказать… В связи с этими твоими презервативами…

— Не моими, а Николя, — поправила Элен.

— Ну хорошо, — согласилась Элен. — В связи с презервативами Николя…

— Говори быстрее, — заторопила ее Аделина.

— Когда захочу, тогда и скажу, — топнула ножкой Лоли. — Тебе-то какое дело?

— А у меня чайник на кухне кипит. Надо бежать выключать…

— Ну так беги! Я тебя не держу.

— Так я же хочу послушать…

— Послушать, что я скажу?

— Ну да!

Лоли только вздохнула. Потом с улыбкой произнесла:

— Любопытство, конечно, не порок…

— Но порядочное свинство, — закончила за нее Аделина. Я знаю. Однако на меня это не влияет. Я не обижаюсь… Говори быстрее!