Кое-как объяснили ребята свою идею. Тетя Настя не очень в нее поверила, но дала карася и пошла с мальчиками к Терешкиной будке. К ее ужасу, пес, радостно поскуливая, встретил их по дороге. Значит, она опять забыла посадить его на цепь и оставила лагерь на ночь без надежной охраны…

Итак, началось «натаскивание» Терешки. Для дрессировки приятели выбрали поляну между лагерем и протокой.

— Первым делом, — сказал Никита, — надо приучить его приносить палку.

Никита поплевал на палку и, повертев ее перед носом собаки, швырнул в траву. Для Терешки это было любимым развлечением. Не успела палка упасть, как пес кинулся за ней.

— Способный пес, — заметил Азбукин. — Теперь я кину.

Терешка притащил и Петину палку.

— Поддается, — обрадовался Никита. — Пойдем дальше. У тебя есть носовой платок?

Носовой платок, вообще-то, у Пети имелся: чистенький и разглаженный, он лежал в рюкзаке с тех пор, как его туда положила мама, провожая сыночка в лагерь. Но не будешь же таскать платок в руках! В трусах-то карманы не предусмотрены. Поэтому платка с собой у Пети не оказалось.

— Тогда снимай майку, я дам ее Терешке понюхать, а ты спрячься в кустах, пусть он тебя по запаху найдет.

— Ты только быстрей, — попросил Азбукин, стаскивая майку, — а то там комары.

Петя скрылся в зарослях и крикнул: «Готово!». Никита сунул Петину майку под нос Терешки и, когда решил, что пес вдоволь нанюхался, приказал:

— Ищи, Тереша, ищи!

Терешка подскочил, пытаясь лизнуть дрессировщика, а когда это ему не удалось, запрыгал вокруг Никиты, радостно повизгивая.

Петя в это время воевал с комарами и ждал. Чтобы как-то скоротать время, он принялся считать убитых комаров. Когда он насчитал сорок два комариных трупа и выглянул, Никита все еще отбивался от разыгравшейся собаки. Картина эта возмутила Азбукина.

— Здравствуйте! — закричал он. — Меня тут комары заели, а он с собакой забавляется!

Наконец Терешка добился своего — лизнул Никиту в щеку и стал кататься по траве.

— Перепрячься, — попросил Никита. — Он тебя уже увидел.

— Нет уж, прячься сам, — вылезая из кустов, запротестовал Азбукин. — Пусть и тебя комары покусают.

Никита самоотверженно снял рубашку и побежал в кусты. На этот раз Терешка решил, что ребята хотят поиграть с ним в прятки, быстро разыскал лагерного горниста.

— Ну, вот, — даже заплясал Никита. — Дело идет. Теперь дадим ему понюхать карася.

— Подожди, — возразил Петя, — давай сначала разбудим Иду Сергеевну. Пусть она построит отряд, а то Терешка пойдет по следу, а никого нет.

— Сами пойдем, — отрезал Никита и сунул карася под нос Терешке.

— Терешка понюхал и с удивлением посмотрел сначала на Никиту, потом на Петю.

— Ищи, Терешка! — приказали дрессировщики.

Пес виновато завилял хвостом, что, мол, вы от меня хотите, не пойму никак. Потом прижал уши и лег.

— Дай ему еще раз понюхать.

Нюхать снова карася собаке не хотелось, Терешка завертел головой.

— Держи его за морду, — приказал Никита.

Пока Петя Азбукин держал Терешку, Никита прижимал к его носу карася и приговаривал:

— На, на, хорошенько нюхай… Отпускай! — наконец крикнул он.

Почувствовав свободу, пес кинулся от своих дрессировщиков в лагерь.

— Вот видишь, — обрадовался Никита, — наверное, Павлик уже в лагере. Бежим!

Но Терешка подвел: он забился в свою будку и не хотел вылезать, пока Никита и Петя не ушли.

— Времени в обрез, — жаловался Никита, — а то бы мы его вышколили.

К самому подъему вернулся Семен Петрович. Он доложил, что уже много людей вышло на поиски Кости и Павлика и даже вылетел вертолет. А Никите физкультурник привез потерянный мундштук от горна, — оказывается, он валялся в лодке.

После завтрака выступил на поиски первый отряд во главе с Идой Сергеевной и Семеном Петровичем. Для Кости и Павлика захватили целую сумку еды, а Май Петрович взял полный саквояж медикаментов.

Опять полилась над дорогой, что бежит вдоль Утиной протоки, отрядная песня:

Рая Тузикова и Ваня Иванов шагали рядом, и Ваня рассказывал Рае, как сделать самый простой транзисторный приемник.

В это же самое утро из Краснокуровки вдоль левого берега Морошки уже шли охотники. С верховьев той речки, через которую не могли перебраться первобытные люди Ко и Па, вышел радист метеостанции Алеша. Таня, Галя и Люда махали ему с крылечка, а вороненок Федюшка стучал клювом в окно. Над тайгой летел вертолет лесной охраны. На катере из леспромхоза ехали комсомольцы-лесорубы.

Да разве у нас дадут пропасть человеку, если он попал в беду!

Записка: Утки на перемете. Браконьер. Двое в черных трусах

В оконце избушки бестолково колотились слепни. В избушке стоял полумрак, а на улице сияло солнечное утро и слепни стремились туда, на омытый ночным дождем зеленый простор. Они бились о стекло своими глупыми головами и не понимали, что это такое не дает им лететь.

Сердитое жужжание разбудило Павлика. Он открыл глаза, увидел слепней и подумал, что их надо собрать в — спичечную коробку — хорошая будет наживка для рыбалки. Решив этот немаловажный рыбацкий вопрос, Киле осмотрелся. Дед куда-то ушел, его начальник Костя еще спал, зарывшись головой в пахучее сено, печка, которая наловила деду сомов, стояла на месте. Павлик потихоньку поднялся, приоткрыл дверь и, потянувшись, с удовольствием вдохнул чистый воздух раннего утра.

— Вставай, капитан! — крикнул он, собирая с окна слепней.

Костя приоткрыл один глаз, потом второй и уселся на сене. Он выспался, отдохнул, к нему вернулось хорошее настроение и жажда новых приключений.

— Здорово! — воскликнул он. — Вот это да! Сейчас мы с тобой еще что-нибудь придумаем!

Но Павлик вернул его к самым обычным делам.

— Надо сначала умыться, пошли-ка на озеро, — позвал он.

Вода в озере оказалась теплой, как парное молоко. Ребята вдоволь побарахтались в ней, поплавали и, довольные, выбрались на берег.

Солнце незаметно поднималось. Неподалеку, на мелководье, перелетали с места на место и пересвистывались кулики. Над фиолетовой ложбинкой, густо поросшей цветущими ирисами, трепыхался на одном месте жаворонок и звенел не смолкая, чтобы весь мир знал, как ему хорошо. Можно было целый день стоять тут у озера, слушать и смотреть по сторонам, и каждый раз замечать что-нибудь новое. Даже у самых ног, если присмотреться, открывалось все время необычное. Вот Костя чуть не наступил на какую-то травку, удивительно похожую на крошечную елочку. Но он вовремя ее углядел, и нагнулся, чтобы потрогать пальцами.

Самая же обыкновенная кочка оказалась не просто кочкой, а мышкиным домом. Под неё вела норка с утоптанной тропкой. Мышки дома не оказалось. На сырой после дождя земле ясно отпечатались ее следы — из норки к травке-елочке, от елочки в густую траву.

— А домой — в лагерь!.. — вспомнил Павлик, и друзья побежали к избушке.

Дед еще не вернулся. На столе под газетой мальчишки нашли два куска вареного сазана, жестянку с солью, пучок дикого лука и разрезанную тоже на две части краюху хлеба.

— Хороший дед, — сказал Костя, пережевывая сазана, — это он для нас приготовил.

Павлик пододвинул к себе банку с солью и увидел под ней сложенный вдвое листок из школьной тетради.

— Записка, что ли? — удивился он.

Костя выхватил у него из рук листок и прочитал написанные крупными буквами слова: «Ждите. Скоро приду. Ушел по важному делу».