— А потом Робинзон, то есть Ярка, — воскликнул Ирка, — перевел рычажок, и пудреница стала верещать!

— Ага, — кивнул Петронил и продолжал: — Эти двое внимательно рассматривали телефончик. И говорили между собой: «Не открывай, не тронь ее!» А мы их слышали, потому что Робинзон нажал кнопку. Зеленую, да?

— Хорошо, Петр, — сказал лейтенант. — Но кто это, по–твоему, был?

— Наверное, шофер, — предположил Ирка.

Но Петронил перебил его:

— Эти люди были из института. Конечно, из института. Они знали, что на автомобиле «Седан» ездил инженер Яншта. Ведь сказали же они: «Отдай ее Всеведу или на Манесову…»

— Мыслбекову, — угрожающе заворчал Ирка.

— Мыслбекову, — повторил Петронил и умолк.

— Так, так, — согласился лейтенант Ридл. — Это были шофер и завгаражом. Они нашли аппаратик, поспорили, что это за штука, и решили отвезти его сторожу либо сюда, к инженеру Янште. Они знали, что машиной пользовался он. Но потом шофер обо всем забыл, и РТ покатил в Словакию. Он лежал спокойно на сиденье, пока… — Ридл поглядел на диван.

— Пока с пудреницей не начал возиться Кудрявый. Там, на ноле, когда ребята играли в футбол, он позвонил директору, — неожиданно выпалила Влачихова.

Робинзон засмеялся. Он представил себе, как удивился директор, когда вдруг в машине поднялся трезвон. Директор остановил машину, ломал голову, что это такое, и даже, наверное, пробовал сам говорить в аппарат.

— Теперь уже все ясно, тайна радиотелефона, вмонтированного в портсигар, разгадана, - объявил Ридл. - А что касается радиотелефона в нудренице, то эту историю запутал Петр. Но теперь и она уже известна…

Петронил хотел еще что–то спросить. Ему было очень стыдно, особенно перед инженером. А в это время инженер сам задал вопрос, который мучил Петронила:

А кто же тогда лез в окно? Кого видели Вера и Петр?

А, — махнул рукой лейтенант, — это из тех, кто ходит и смотрит, где что плохо лежит. Его мы нашли сразу. Относительно телефона он, естественно, ничего не знал. Когда Вера вскрикнула, он пустился наутек и очень удивился, когда мы его взяли. Это случайное стечение обстоятельств.

Напряжение в комнате ослабло. Ирке казалось, что только что закончился какой–то замечательно интересный спектакль.

— В общем, ничего ужасного не произошло, — сказал лейтенант и поднялся, — только радиотелефон прошел испытание двумя днями позже.

— Но зато в Словакии! — улыбался счастливый конструктор.

— Хорошо, если бы ваши радиотелефоны пустили в массовое производство, — добавил лейтенант. — Я бы себе сейчас же заказал такой.

Будем добиваться, — заверил его инженер Яншта. — Это не так просто, но мы повоюем!

Настала торжественная церемония прощания. Сначала с инженером, а потом на улице с лейтенантом.

Ребята направились к трамваю.

Недурно бы иметь такой телефончик. Факт! — прищелкнул пальцами Робинзон.

— Конечно, лучше, чем поддельный каменный топор, — не отказал себе Ирка в удовольствии подковырнуть его.

Петронил молчал. Он повторял фразу, которую на прощанье сказал ему лейтенант Ридл:

«А ты, Петр, наблюдательный парень!»

В трамвае было о чем поговорить. Но, когда миновали Вацлавскую площадь, компания распалась. Быстро и неожиданно.

— Нам сходить, Яна, — сказал Брикнар и потащил девочку за руку к выходу.

И наша тройка успела им только помахать из окна.

Робинзон погрустнел. Увидит ли он еще когда–нибудь эту девочку? Но теперь он знает, как ее зовут. Яна! Красивое имя…

По лестнице, ведущей к музею, поднимаются трое мальчишек. Один из них, маленький, в коротких штанишках, ткнул пальцем в сторону Вацлавской площади и со всей серьезностью заявил:

— Вы видите перед собой знаменитую статую святого Вацлава, исполненную скульптором Манесом… — ц с озорным смехом помчался вверх по ступеням.

Второй, темноволосый, тоже рассмеялся и бросился вслед за ним. И лишь третий, долговязый, продолжал шагать невозмутимо и важно. В руке он держал какой–то предмет, аккуратно завернутый в чистый носовой платок.

— Вот увидите, сторож запомнил Петронила, — ухмыляясь, шепнул тот, который был в коротких штанах. А это, как вы уже догадались, Ирка.

И Петронил весь сжался, стараясь быть понезаметнее. Он прятался то за Робинзона, то за Ирку, которые что–то выясняли у кассы. Ирка с улыбкой следил за ним, а когда они уже шествовали по ковровым дорожкам, держась левой стороны коридора, вполголоса заметил:

— Пора бы ему уже звонить, тебе не кажется?

— Сию минуточку, — добродушно улыбнулся Петронил. — Я как раз жду звонка с Северного полюса.

Робинзон не слышал шуток товарищей. Он шел впереди и внимательно следил за табличками на дверях. Наконец они остановились у надписи: «Первобытная эпоха».

Узкое помещение со множеством полок и шкафов с обломками каких–то сосудов сначала показалось ребятам безлюдным. Но вдруг перед ними возник очень серьезный человек в черном халате. Петронил считал, что так неожиданно могут появляться лишь волшебники в сказках. Человек в черном халате поднялся из–за стола, втиснутого между полками, и отложил в сторону ручку–самописку. В левой руке он держал каменный наконечник какого–то первобытного оружия, на столе перед ним лежала тетрадь необычайной величины, со множеством рубрик, куда он, очевидно, заносил сведения о найденных предметах.

Черный человек снял очки в черной оправе и вопросительно посмотрел на ребят. Робинзон робко объяснил, зачем они здесь, и вытащил из носового платка топор. Человек надел очки и несколько раз переложил топор из одной руки в другую. Он все больше и больше напоминал Петронилу волшебника.

— Гм! Каменный топор. Так называемый топор неолита, эпохи, которая была около двух тысяч лет до нашей эры.

— Он настоящий? — выдохнул Робинзон.

Человек улыбнулся:

¹— Настоящий!

Робинзон ответил ему гордой улыбкой. И начал выкладывать все, что знал о каменных топорах и в чем мучительно сомневался в течение последних трех дней.

— О! Люди в те далекие времена уже умели хорошо обрабатывать оружие. — Черный человек постукивал пальцем по топору. — Это трудная работа — шлифовать камень, но они были упорны. Между прочим, вот это отверстие в центре буравится твердым деревом. И именно твердое дерево применяется для шлифовки камня.

Робинзон слушал его с восторгом, он сиял от счастья. Но потом вдруг его восторг угас. Дело в том, что черный человек спросил:

— А где вы нашли этот топор?

Робинзон начал смущенно рассказывать. Сейчас, сейчас он предложит оставить топор в музее!

Человек слушал внимательно, а потом начал рассказывать сам. Он говорил о раскопках в Коуржиме, водил ребят от шкафа к шкафу, пролистал какую–то объемистую книгу, а потом повел их в зал, где были выставлены различные коллекциц. Это было очень интересно; в другой раз Робинзон радовался бы, что попал в музей без билета, но сегодня он был сам не свой..

У витрины с каменными топорами черный человек начал рассказывать, как доисторические люди прикрепляли к топору рукоять.

— Я знаю, я знаю! — нетерпеливо выкрикнул Робинзон. — Рукоять привязывали оленьими сухожилиями.

Черный человек с удивлением поглядел на Робинзона поверх черной оправы очков:

— Видали! Я ему хочу лекцию прочесть, а он, оказывается, в этом вопросе и сам специалист!

Робинзон смущенно промямлил, что он знает только это, потому что читал у Шторха.

Итак, экскурсия по музею продолжалась.

Черный человек обошел с ребятами уже весь зал и остановил их у выхода, где стоял огромный клык мамонта. Клык был выше Петронила и, конечно, Ирки, а что касается Робинзона, то этого утверждать нельзя, — может быть, выше, а может, и нет.