- Почему?

- Я смогу узнать Вас лучше. Мне бывает очень скучно одному. Копаться в себе не выходит, а разговаривать с пустыми стенами я устал – Джефри опустил голову вниз, уставив свой взгляд на сверкающие обручи, которые ласкали запястья

- Что тебе интересно, Джефри?

- Вам нравится работать психологом?

- Конечно. Это то, о чем я мечтал всю свою жизнь – ответил Морган, отодвинув пустую тарелку к краю стола, взяв в руку стакан холодного молока

- Что Вам больше всего нравится в работе? Неужели Вы получаете удовольствие от таких монстров, как я? – Джефри вновь закурил, оставляя в воздухе красивые узоры дыма – Ведь, есть множество других профессий. Почему именно психология, Морган?

- Мне нравится проникать в мир больных людей. Может, ты сочтешь меня психопатом, но в них очень много глубины, которая, словно вязкая трясина, засасывает в себя. Им так тяжело выбраться наружу, увидеть мир, свет, ослепляющий и великолепный. Я, словно мост, ведущий на другую сторону реки, помогаю стать иными. Помогаю стать нормальными. Я счастлив, что могу сыграть столь важную роль в чужой судьбе – ответил Морган, опустошив стакан молока одним глотком

- Стать нормальными? Я думал, Вы умнее, Морган – выдохнув тяжелый воздух, произнес парень – А кто решает, что такое «нормально»? Люди, которые сами совершают тысячи глупых ошибок в своей дерьмовой жизни?! Или Вы, Морган? Но как Вы можете решать, что такое «нормально», если и сами не знаете как это?! Смешно! – Джефри явно начинал выражать агрессию, заставляя Моргана выкручиваться из сложившейся ситуации

- «Нормально» - это рамки общества – начал мужчина, но он не успел закончить и предложения, как холодный голос парня грубо оборвал его

- Общество?! Вы про элемент, который наращивает на ваших грязных шеях кольца с детонаторами?! Одно неверное слово, и «бум» - Джефри дернул руки, но благодаря наручникам, они снова упали на стол – Вы – глупая масса! Не более! Кто вы такие без указаний?! Стадо глупцов! Забери у вас свод законов, написанных чьими-то мерзкими лапами, и что будет дальше? Как вы все будете жить?! Глупые, слепые котята, брошенные в огромное море! И вы утонули, если бы не являлись кучей говна!

- Тогда, что такое нормально, Джефри?

- Это понятие не может быть массовым. Особенно, если оно относится к человеку. Каждый сам решает для себя, как ограничивать свое поведение, насколько широко раздвинуть рамки собственной души!

- А ты считаешь свои деяния «нормальными»?

- Нет. Поэтому я и признаю себя психопатом. Но, знаете, Морган, я убивал, и мне безумно нравилось это. Я получал удовольствие от грязной крови, вытекающей из разрезанных тел. Я обожал ощущать, как жизнь покидает их души, а глаза наливаются серым оттенком смерти – Джефри улыбнулся, переведя взгляд на свой дневник – Продолжим?

- Да, конечно – Морган быстро искал очки на столе, перебирая пальцами одной руки по переплету дневника.

В комнате вновь повисла тишина, лишь редкие вздохи и шуршание страниц нарушали ее. Где-то за пределами комнаты слышались шаги медицинских работников, их голоса и разговоры, которые разносили множество историй и слухов внутри стен холодной лечебницы.

«Запись №2. Фрэнк.

Прошло так много времени после того, как я лишил боли Бобби. Все эти долгие шесть лет до дня своего совершеннолетия моя душа не могла забыть той истории. Я так часть просыпался ночами, вскрикивая в пустоту, в темноту, которая заполоняла весь объем моей комнаты. Казалось, я больше не смогу причинить вреда, но я глубоко ошибался.

Первое число июля светилось на календаре, а значит, пришло время поступать в институты, университеты, колледжи. Мои оценки в школе, вряд ли позволяли мечтать о высших учебных заведениях. Решение было одно. Соседний колледж, сразу за лесом, в котором нашли Бобби. Меня не волновала специальность, на тот момент мне было на все плевать! Лес превратился в ухоженный парк с фонтанами и аллеями, а я…а я стал еще более жесток, хотя, как мог, сдерживал в себе всю эту ярость. Колледж тоже не радовал меня новыми друзьями. Да и кому нужен парень в лохмотьях? Я видел, как мои коллеги по учебе приезжали на тонированных машинах богатеньких родителей, и зависть поедала мое тело. Зависть – один из самых важных аспектов жестокости.

Был пасмурный день. Солнце скрывалось за тучами, и дождик поливал тротуарную плитку парка. На дальней скамейке сидел мужчина, одетый в белый изношенный плащ, дырявые брюки и туфли, которые носили на себе царапины и маленькие шрамы. Почему я присел к нему? Не знаю. Наверное, я просто не хотел идти домой, где меня снова ждал лишь стресс.

Фрэнк. Сорок четыре года. Я отдал ему свой гамбургер, который приобрел в небольшой палатке при входе в парк, а он начал рассказывать о своей жизни. Глупый человек. Он даже не подозревал, чем закончится наше знакомство….».

- Как прошли Ваши первые месяцы на работе? – спросил Джефри – Очень сложно было адаптироваться к подобному роду занятий?

- Джефри – начал Морган, но тут же был перебит

- Для Вас, Морган, просто Джеф – сказал паренек, нарисовав на своем лице таинственную ухмылку – Как знать, может мы станет ближе, чем пациент и доктор. Нельзя быть уверенным в том, что это невозможно. Ведь так, Морган?

- А кем ты хочешь стать для меня?

- Другом, Морган. Мне не нужны твои ответы, размышления. Время расставит свои позиции. Я бы очень хотел услышать ответ на мои вопросы о Вашей работе – Джефри сложил руки в ожидании голоса, который разрежет тишину и поведает о своей жизни вне стен этой холодной палаты

- Было сложно. Молодой врач, да еще и хочет иметь дело с самыми тяжелыми случаями. Хм. Слишком самоуверенно, на мой взгляд – Морган улыбнулся – Мне мало кто доверял, но после одной девушки, которой я помог, все изменилось. Я так часто чувствовал зависть у себя на спине. Но, я продолжал бороться. Тогда я и познакомился с Дэриком – Морган вновь опустил взгляд в книгу – Я продолжу чтение, если ты не против, Джеф?

Парень лишь отрицательно помахал головой, прикрыв глаза, впиваясь зубами в нижнюю губу, из которой снова медленно начала сочиться кровь.

«… Фрэнк начал рассказ своей долгой и тяжелой жизни. Конечно, мне было неинтересно и скучно слушать его болтовню, но со временем его рассказа, я начал проникаться к истории все больше. Можно сказать, окунулся в этого бездомного всей своей мерзкой душой.

Когда Фрэнк попал в лагерь для военнопленных, его посчитали мертвым, и выслали жене и сыну уведомление и кое-какие деньги. Одна ошибка, ничтожное решение может сломать жизнь человека. Удивительно. В лагере Фрэнку тоже не везло. Каждое утро он просыпался от боли, а ночью закрывал глаза, прижимая страх все сильнее к своей груди. Ад на земле? Он есть. И Фрэнк испытал его на своей шкуре сполна. Что может быть хуже ежедневных мучений? Единственное, по его словам, что помогло ему выжить – это жена и ребенок, которые, как он думал, ждут с трепетом его возвращения. На что человек готов ради семьи? Пройти столько ужаса, жертвовать всего себя, отдавая самое важное и красивое, что было в душе. А на что был готов я? Хм. Трудный вопрос. Наверное, только на то, чтобы перерезать им глотки, пока они мирно спали после грязного секса! Большая цена…».

- Кто такой Дерик, Морган? – спросил Джефри, отпуская последние капельки наслаждения в воздух

- Хм – Морган улыбнулся, но продолжил говорить – Дерик работал тут задолго до моего прихода. Перспективный психолог, уважаемая личность, несмотря на свои двадцать восемь лет. Это, словно инстинкт выживания, побеждает сильнейший. Разве ты бы смотрел на выскочку, который хочет уничтожить твою карьеру, забрать себе это теплое место?

- Морган, я бы перерезал ему шею – ответил парень, выводя более милую гримасу на своем лице

- Но, как видишь, я еще жив – ответил Морган, подмигнув глазом – Он мешал мне с каждым пациентом. Пытался настроить совет директоров против меня. Каждый день, приходя на работу, я чувствовал ненависть, которая выплескивалась из его души и глаз. Конечно, меня это задевало, и было время, когда я хотел бросить всю эту затею. Но какого черта?! Чем я хуже этого выскочки?! У меня было все, чтобы надрать ему задницу – Морган откинул очки в сторону, закинув ладони на затылок, предаваясь воспоминаниям, которые грели его душу так, что это было очень тяжело скрыть – Мы враждовали с ним за каждого пациента, каждый божий день. И знаешь что? Вскоре, мы стали замечать, как похожи друг на друга