- Ты все поймешь, Морган – Джефри замолчал.

В палате чувствовалось напряжение, словно ток бежал по проводам душ, создавая электрический вакуум заряженной смерти. Тихий стук часов отчетливо слышался в каждой секунде. Так мало минут. Джефри глотал ядовитый дым, а Морган, перекручивая в пальцах ручку, о чем-то думал, погружаясь в мир своих мыслей. Вскоре, голос парня нарушил тишину, которая повисла в воздухе:

- Морган, ты готов принять последний штрих? – Джефри указал на дневник – готов ли ты увидеть финал?

- Что ждет меня там, Джефри?

- Финал, Морган. Великолепное окончание искусства! Завершающий штрих поколения! Это, словно последняя минута жизни! Увидев ее, ты откроешь глаза, впитывая всю красоту полета, как губка впитывает алую кровь! Все искусство сводится к финалу, Морган. Последний штрих должен быть прекрасным, иначе картина – бездарность! А мой шедевр имеет право на то, чтобы показать миру свое омерзительное лицо! Стоит открыть лишь разум, как мысли уничтожат все живое на своем пути. Зачем творить без идеала? Финал – конечная станция усталых поездов. Так мало пассажиров выплевывают железные вагоны, таких печальных. Немногие способны ждать финала, и ради их глаз, чтобы они увидели последний пирон, стоит творить!

Морган перевернул страницу, опустил глаза в новые буквы, написанные другими чернилами. Видимо, Джефри писал эту часть, находясь в окружении стен палаты. И томный голос начал ласкать усталый воздух:

« Запись №6. Джефри…

Глава 7. Финал.

Морган резко отстранился от дневника. Молчание повисло в воздухе. Мозг пульсировал, выдавая сотни ударов, словно сердце, которое быстро стучит где-то под ребрами, завораживал всплеском какой-то непонятной эйфории и легкости. Будто удар по натянутым струнам гитары, оставляя за собой бесконечный минорный звук, дыхание Джефри въедалось в уши мужчины. По морщинистому лбу медленно скатывались капельки пота, в которых отражался свет тусклых ламп. Морган не мог понять смысла следующих страниц. В голове крутились тысячи мыслей: «Что задумал Джефри? Какое искусство он нес? Насколько сильно зло проникло в его тело? И в чем смысл?». Сплошные вопросы, на которые Морган так боялся найти ответы. Казалось, каждое слово, выплюнутое из его рта, будет неправильным, поспешным, глупым, но молчание поедало все быстрее душу. Атмосфера требовала прекратить эту тишину, которая завораживала, наигрывала интригу на тонких клавишах рояля, создавая палитру минорных нот, без смысла и идеи.

- Как это понимать? – спросил Морган, нарушив молчание

- Что именно?

- Твои строки! Что это значит?! Самоубийство – твой идеал искусства?! – Морган заметно нервничал, но старался скрыть это

- Идеал? – Джефри громко засмеялся – Морган, ты глупец, если думаешь, что я способен лишить свое тело жизни! Разве это будет искусством?! Неужели, Морган, ты так и не понял, что именно я пытаюсь донести в своем шедевре?!

- Что же?! – Морган встал из-за стола и хлопнул руками об гладь стола, благодаря чему раздался оглушительный звук

- Как великолепно зло, смерть – спокойно ответил Джефри, не обращая внимания на эмоциональность мужчины – Зло, как искусство. Сколько умов поглощают книги, картины, мелодии? Какое количество людей, однажды окунувшись в великолепие искусства, меняли свои взгляды, вкусы, интересы? Иногда, увидев шедевр, мы не можем отвести глаз от, творящегося внутри, великолепия! Когда мозг перестает слушать, а душа видеть, искусство проникает вглубь! Люди даже не понимают, что эти шедевры владеют их разумом! А зло? Оно прекрасно. Его тяжело определить, зло съедает изнутри, оставаясь налетом событий, психических расстройств. Иногда, оно живет в нас, но мы так боимся это признать, выдумывая сотни разных жизней. Понимаешь, Морган?

- Нет – мужчина вновь опустился на стул, раскинув руки в стороны – Я не могу этого понять! Джефри, мне кажется, что все это – игра! Бред в мои уши! Ты болен! Тебе необходимо лечение. Я не позволю санитарам забрать тебя!

- Думаешь, они послушают?

- Да!

- Морган, как только ты тут появился, я спросил о том, готов ли ты идти до конца, увидеть что-то новое, понять тот ужас, который несет в себе мое искусство. Что ты тогда ответил?

- Готов! – Морган повысил тон

- Тогда почему мы тратим драгоценное время?

- Потому что я хочу понять тебя! Мой разум не готов отправить на эшафот твою больную душу! Я хочу помочь – мужчина опустил голову

- Тогда проникни в эти строки! – Джефри грубо указал на дневник, который манил к себе финалом искусства – Заткни свой рот и вникни!

Морган, открыв нужную страницу, начал судорожно искать пальцами последние, прочтенные им, буквы. В горле пересохло, и едкий кашель вырывался наружу. В голове витали тысячи мыслей, и Морган не мог представить, как с ними бороться. Мужчина даже не смел произнести и звука, почему-то он слушался Джефри, который своим, леденящим кровь, взглядом наблюдал за Морганом, заставляя проникать того все глубже в ужасный дневник из боли и смерти. Парень что-то твердил себе под нос, но мужчина никак не мог разобрать его слов. Наконец-то, Морган нашел обрывки строк, собравшись с силами, он начал чтение, но тут же был прерван:

- Я же тебе сказал, Морган, молчи, вникни! – казалось, в голосе Джефри было столько ярости, что ни один забор в мире не сможет ее остановить.

Морган лишь кивнул одобрительно головой, опустил глаза в дневник и начал прокручивать строки в своей голове, проникая все глубже в больные рассказы Джефри, не понимая того, что происходит:

«… Наверное, он появился еще в утробе. Когда жалкая форма жизни зарождается внутри матери, обволакиваясь мечтами, фантазиями, как замерзшие дети укрываются теплым пледом. Да, именно в тот момент появился и он. Одна из крупиц становления мира. В маленьком сердечке, словно семя падает в гнилую землю, чтобы из него появилось дерево, которое чарует своей красотой, загадочностью, цепляясь за память безвольных умов, остается навсегда перед глазами, уже тогда зародилась смерть. И как часто он маскировал свою личину? Так тщательно прятал лик, чтобы никто из моего окружения даже не замечал его! Интересно, как долго он владел моими мечтами? Сколько боли рисовал на темных полотнах?

Умен, красив, сообразителен. Джефри нес в себе все то зло, которое вырывалось на свободу, исписывая часами строчки моих листов. Очаруй меня вновь! Словно слабое тело на рельсах, которое так ждало прихода поезда, чтобы впитать в себя силу его удара, оставив мозги и грязную кровь на железнодорожной насыпи, мой разум попал под металлический каркас зла! А что осталось от меня? Немного реальности с примесью мечты.

Я помню детство. Все те проблемы в семье, в отношениях с другими детьми так давили на мою хрупкую психику, поливая ее грязью, что так медленно вытекала из пробитых бочек, до краев заполненных дерьмом ваших душ! А он? Он всегда был рядом! Шел за мной, словно тень ступает за человеком в каждый из его домов. И знаешь, мой дорогой читатель, он был великолепен. Джефри – тень. В моем мирке, где солнце – общество тупых людей, а лучи его – мнения, он так часто растворялся в транспорте и людных местах. Джефри пропадал. Он просто исчезал, чтобы глупые глаза людей не видели его лик. Лицо зла! Зачем он был нужен мне? Не знаю, но Джефри всегда был рядом, шептал на ухо слова, подсказывал в трудных ситуациях, и все больше заставлял меня принять тот факт, что мир, как человек с эмоциями, когда-нибудь умрет. Наверное, он был прав!

Я смотрел в прошлое, но Джефри там не было. Вернее, я его не видел. Со временем он научился скрывать свой силуэт даже от моих глаз. Я забыл о нем. Где та тень, что преследовала меня все эти годы? Она словно растворилась, будто выжидала момента, чтобы напасть и снова принести в этот мир свое искусство. А как же я? Я ждал, думал, собирал по крупицам. Время шло. Оно, как бомба с таймером. Секунды исчезали на циферблате, а я слышал шаги, словно взрывная волна этой жизни. Джефри явился снова, снося все на своем пути! Как разряд, ядерный взрыв, уничтожал выстроенные этажи спокойствия в моей разрушенной голове! Который сейчас час?! Слезы наворачивались на мои глаза…».