Пери (поет) Зачем печально так поет ГаФиз? Иль даром мудрецом слывет Гафиз? Какую девушку не опьянит Твоих речей сладчайший мед, Гафиз? Бледна ли я? И ангелы бледны, Когда по струнам лютни бьет Гафиз. Молчу? Молчат смущенные уста, А сердце громче бурных вод, Гафиз. Я не смотрю? Но солнце ли слепит, Как тайн язык, чудес оплот, Гафиз? Средь райских радостей, средь мук земли Я знала — этот час придет, Гафиз. Перед тобой стоит твоя раба, Веди ее под твой намет, Гафиз. Дервиш
Постой, перед моим Творцом Я нерадивым не предстану. Единорогом и кольцом Тебя испытывать я стану. Тогда лишь я увижу сам, Что ни единый не сравнится С тобой… Гафиз Какой ужасный гам Вдруг подняли смешные птицы! (Подлетает птица). Ты что, Гранатовый Цветок? Птицы Гафиз, в Аллахе просиявший, Вернулся твой единорог, Три дня тому назад пропавший. И он вступает на крыльцо, Неся на золоченом роге То Соломоново кольцо, Что ты хранил в своем чертоге. Гафиз Я рад, я все о нем скучал. Пусть не боится он расплаты. К тому же он кольцо достал, Потерянное мной когда-то. Но тише, будет торжества! (К дервишу) Ты говорил об испытаньи, Отец? Дервиш Забудь мои слова, Целую след твой на прощанье. (Уходит). Гафиз (к Пери) Ты словно слиток золотой, Расплавленный в шумящих горнах, И грудь под легкой пеленой Свежее пены речек горных. Твои глаза блестят, губя, Твое дыханье слаще нарда… Пери Ты телу, ждущему тебя, Страшнее льва и леопарда. Для бледных губ ужасен ты, Ты весь, как меч, разящий с силой, Ты пламя, жгущее цветы, И ты возьмешь меня, о милый! Занавес Гондла Вместо предисловия 1 В Исландии, на этом далеком северном острове, принадлежащем скорее Новому, чем Старому, свету, столкнулись в IX веке две оригинальные, нам одинаково-чуждые культуры — норманнская и кельтская. Там, почти под северным полярным кругом, встретились скандинавские воины-викинги и ирландские монахи-отшельники, одни вооруженные — мечом и боевым топором, другие — монашеским посохом и священной книгой. Эта случайная встреча предопределила, казалось, всю дальнейшую историю острова: историю духовной борьбы меча с Евангелием, которое Переродило мощных морских королей IX века в мирных собирателей гагачьего пуха, рыболовов и пастухов наших дней. С.Н. Сыромятников 2 Первобытный германец возмущает нас своей беспредметной грубостью, этой любовью ко злу, которая делает его умным и сильным только для ненависти и вреда. Богатырь кельтский, напротив, в своих странных уклонениях всегда руководился привычками благоволения и живого сочувствия к слабым. Это чувство — одно из самых глубоких народов кельтских, они имели жалость даже к самому Иуде… Ренан ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Старый Конунг, один из исландских властителей. Снорре, Груббе — его ярлы. Лаге (сын Гер-Педера), Ахти — молодые исландцы. Гондла, ирландский королевич на воспитании у Конунга. Лера, она же Лаик, знатная исландская девушка. Ирландские воины. Рабы. Действие происходит в Исландии в IX веке Действие первое Широкий полутемный коридор рядом с пиршественной залой; несколько окон и дверь в спальню Леры. Поздно. Сцена первая Конунг, Снорре, Груббе, Лаге, Ахти выходят из пиршественной залы. Конунг Выпит досуха кубок венчальный, Съеден дочиста свадебный бык, Отчего ж вы сидели печальны На торжественном пире владык? Снорре, Груббе, полярные волки, Лаге, Ахти, волчата мои, Что за странные слышал я толки Пред лицом венценосной любви? Вы шептались о клятве, о мести, О короне с чужой головы, О Гер-Педере… даже к невесте Подходили угрюмыми вы. Лаге У невесты мерцающий взгляд Был так горько порой затуманен… Ахти Что ж! жених некрасив и горбат, И к тому же еще христианин. Груббе Не такого бы ей жениха Мы средь юношей наших сыскали… Снорре Пусть покорна она и тиха, Но печальнее мы не видали. Конунг Вы не любите Гондлы, я знаю, Может быть, даже сам не люблю, Но не Гондле я Леру вручаю, А Ирландии всей королю. С каждым годом становится туже Крепкий узел, сжимающий нас, Слишком злобны норвежские мужи, У шотландца завистливый глаз. Даже скрелинги, псы, а не волки, Нападая ночною порой, Истребили за морем поселки, Обретенные некогда мной. Над своими нас манит победа, Каждый род ополчился на род, Нападает сосед на соседа, Брат на брата с дубиной идет. Над Исландией тучи нависли, И она бы погибла, но я Небывалое дело замыслил — Дать свободной стране короля. Там, в Ирландии, жены, как луны, Мужи ясны, в единстве святом, Ибо скальдов певучие струны Не нахвалятся их королем. Осмотрительно, мудро и тонко Я давал наставленья послам, Чтоб оттуда достать лебеденка Благородного выводка нам. И Гер-Педер, моряк именитый, На холодный исландский утес Из Ирландии, лавром увитой, Королевского сына привез. Гондла вырос, и ныне венчают Гондлу с Лерой Спаситель и Тор, Это волки союз заключают С лебедями спокойных озер. Две страны под единой державой, Два могучих орлиных крыла Устремятся за громкою славой Непреклонною волей орла. |
