— Нет вроде. А что…?

— Помолчи пока, — одернул студента Саня.

Бабушка на Сухаревке, подумал он. Это — мимо. Это квартира Тензора, которую мы пасем уже несколько месяцев. И этаж у него не пятый — шестой. Хотя, может быть, это другая бабушка? Отвезти? Нет, ну что за бред. Одна у него бабушка, в ЗАГСе интересовались. И в ДЭЗе. Толку от вас, Рома — ноль. Девушку — не знаете. Куда пропал Петя — тоже. Полная бесполезность плюс коробок с травой. Что с ним делать? Отпускать?

— Кто-нибудь может знать, куда пропал Авалкин?

— Вряд ли, — Жженов немного успокоился. — Хотя… а что мне за коробок будет?

«Вот сволочь! — подумал Барс. — Гляди-ка, торгуется. Выменивает своих друзей за прикрытие дела».

— Говори, — строго посоветовал Титов. Он не любил наглых подростков.

— Татьяна Тимофеева, — быстро ответил Роман. — И Гарик Суслов.

— Фотки их есть?

— Зачем они мне?

— А где живут? Адреса? Телефоны? — напирал Титов.

— Это — да, есть, — искренне обрадовался Роман и полез во внутренний карман.

Через несколько минут, когда студент, сверившись с записной книжкой, рассказал все, Барс кивнул Галине. Та молча подала Жженову собранный портфель.

— Учись, студент, — хлопнул парня по плечу Бузыкин. — И не употребляй наркотики.

— Анаша — это не наркотик, — процитировал Рома известный российский блокбастер.

— Тогда я у тебя ее конфискую, — нашелся Пашка. — Раз не наркотик, значит и мне можно. В качестве компенсации за дурацкий забег по гололеду.

— Верни коробок, — сурово сказал Барс. — И не позорь мундир, — он посмотрел на Романа. — Надеюсь, наша встреча останется между нами?

— Я подумаю, — откровенно схамил Жженов.

Титов закашлялся.

— Я никому не скажу, — быстро поправился Роман.

— И главное, — подвел черту Саня. — Никого предупреждать не стоит. Если мы не найдем этих двоих, то вернемся. И тогда дело с «не наркотиками», — он подчеркнул цитату, — может повернуться по-другому. Это понятно?

— Да.

— Что ж, тогда успехов в изучении наследия Льва Семеновича.

Роман Жженов довольно резво припустил от машины к подъезду. Не оглядываясь по сторонам, сосредоточенно глядя под ноги.

— Поганый мальчишка, — сквозь зубы заметил Титов.

— Уже, к несчастью, не мальчишка, — пробормотал Саня, глядя Жженову вслед.

— А ты, тоже! Ну, и сволочь! — возмутилась сзади Галина, пихая Бузыкина локтем в живот. — Надо же: «Кличка Резак».

— Пашка, — распорядился Барс, — имена, адреса и телефоны скинь Тополеву. Пусть займется. Может найдет где-нибудь их фотографии.

— К кому двигаем? — посмотрел на него Титов.

— К Тимофеевой, — мгновение подумав, ответил Саня. — С одним мальчиком мы сегодня уже поговорили. Может быть, девочка знает больше?

Титов сверился с адресом.

— Может к мальчику вначале? — предложил он. — Он совсем рядом живет. А к девке через весь город пилить.

Барс молча смотрел вперед.

— Часа через два только будем, — тоскливо протянул Титов.

Барс не реагировал.

— А обед?

— По дороге поедим, — сказал Пашка сзади.

— Что ж, девочка, так девочка, — вздохнул Титов и завел машину.

Конечно, Барс не знал и не мог знать, что старший другой команды, ищущей Авалкина, по имени Саша Смагин, тезка, тоже, несколько мгновений подумав, решил побеседовать с девочкой. Барс не мог предположить, что ее домашний адрес был оперативно выяснен помощником Немченко — Димой Стременниковым и уже лежал на коленях Смагина, записанный на клочке бумаги.

И те, и другие, взяв старт в разных концах города, прорываясь по пробкам, неотвратимо неумолимо сближались. Каждая из групп была готова на все, ради достижения своей цели. И каждой хотелось получить главный приз — Петра Авалкина по кличке Тензор.

Это опять я. Привет, заяц. Я жду тебя. Я буду всегда ждать тебя. Живой.

Я так решил, еще стоя на кладбище, когда холодный ветер швырял колючие льдинки в лицо. Когда двое небритых пьяных могильщиков, оскальзываясь на тонком льду, опускали на ремнях твое тело в замерзшую землю. Когда твоя мама…

Хватит, не могу.

Люди никогда не ценят то, что имеют. Вспоминаю, как мы ссорились, кричали друг на друга… Мне становится стыдно. Как все мелко перед Концом! Вот он, настоящий Господь!

Я купил отличную рамку для тебя. В ней теперь твоя фотография, тебе, правда она не нравилась. Прости, что я выбрал именно ее из нашего толстого альбома…

Господи, как же мне без тебя плохо!

Пустота и тишина поселились в моей душе в тот проклятый день, когда я увидел тебя в морге. Из-под белой простыни торчала нога. Твоя прекрасная точеная ножка, холодная, бледная, мертвая. Тогда я понял. Жующий что-то ублюдок из морга пытался рассказать, как было дело, но я уже знал. Я знал, что наше «мы» никогда уже не будет нашим. А детали были не важны.

Я стараюсь вернуть это «наше». Вчера я познакомился с одним типом в чате…

Ладно, не буду тебя обнадеживать. Не буду говорить ни о чем заранее.

Ната! Малышка моя! Я буду всегда рядом. Я помню…

Я жду…

Ната моя, дорогая!

Эти письма, которые никогда не будут оправлены (конечно, если у небес вдруг не появится Интернетовский адрес), очень помогают мне. Когда все будет закончено, я наверняка, дам тебе их прочитать.

Уже скоро! Уже скоро я смогу вновь видеть тебя, моя девочка!

Так сказал мне мой новый знакомый.

Я ему верю.

Даже если он сам Дьявол, я ему верю. Тем более, что душу мою он пока не просил.

Познакомились мы с ним случайно, вчера. Да, как ты, наверное, уже поняла, в чате. На нашем любимом с тобой «Диване».

Через пару дней после нашего с тобой расставания, да, именно расставания (теперь я говорю это почти уверенно) я выбрался в Инет. На «Диване» были все наши: и Зайка, и Серая Туча, и Мерцающая, и даже пропавший давным-давно Грустный киллер. Было, конечно же, и полно посторонних, но они в разговор не лезли, так, тусовались сами с собой.

Я рассказал им про тебя.

Что тут началось!

Мерцающая, ну, Алена, помнишь же ее, расплакалась. Туча с расстройства отключился и даже Админ вмешался и объявил минуту молчания в чате. Всегда хладнокровный Грустный киллер ни с того, ни с сего взорвался и «отстрелил» с «Дивана» двух олухов, посмевших эту минуту нарушить.

Я видел все это и, честно тебе скажу, тихо плакал за монитором. Надеюсь, ты простишь мне эту маленькую слабость?

И вдруг появляется этот парень, ReSurrector и ставит весь чат на уши.

Сейчас, подожди, скопирую в письмо кэш этого разговора. Я его сохранил, зная, что тебя он заинтересует. Я в нем под своим прежним ником с приставкой «Одинокий».