Какие речи! Господи помилуй!
Не слушать бы! А как же их не слушать!
В миру живешь, с людями; по-мирски
И надо жить — все видеть и все слышать.
Куда бежать от суеты мирской!
Как от соблазна чистой уберечься!
Зияет бездна, каждый час шумит
Житейское волнуемое море.
Ушла бы я, на крыльях улетела
В святую келью, в тихий уголок;
И в трепетном сиянии лампады,
В благоуханной тишине святыни
Земное небо, рай свой, увидала:
Боюсь внести в святую тишину
Горячую, бунтующую юность.
О юность, юность, скоро ль ты пройдешь!
Мне с миром легче, чем с тобой, бороться.
Куда нийду, соблазн за мною следом;
Напрасно я фатой широкой крою
И блеск очей и белое лицо:
Подует ветер, так ли распахнется —
И мигом грех в чужой душе посеешь.
И видишь юношу, стоит он нем,
Другого взгляду ловит, сам готовит
В своем уме лукавые приветы.
Вот по следам идет и шепчет в уши,
Завешенные жемчугом, и жемчуг
Не охраняет; весь соблазн, весь яд
Мне прямо в сердце, в кровь мою проходит,
И слабый ум все более слабеет,
И сладок грех является тебе;
И слушаешь, боишься оглянуться,
Как точно двое за тобой идут:
Один лицо приветливое кажет
И ненаглядную красу, и юность
И молча улыбается. Другой же
Темнее ночи, и глаза, как угли,
Горят во лбу, и длинный хвост тащится.
Идет и шепчет льстивым языком
Соблазн и грех. О Господи, помилуй!
О юность, юность, молодое время!
Куда бежать мне? Господи, помилуй!
